вид, Машенька. Может кофе? С капелькой коньяка?
— Нет, спасибо. У меня ещё много дел, да и вас не хочу отрывать от работы.
— Отдыхать тоже надо. Расслабьтесь. Наверное, думаете, что старый злой директор сейчас будет вас пилить? Ошибаетесь. Представьте, что я обычный человек, а не ваш начальник. Расскажите мне, как другу, почему в последнее время вы стали опаздывать, перестали проявлять инициативу на собраниях?
— Извините, этого больше не повторится.
— Ну вот, вы опять замыкаетесь. И пожалуйста, распустите волосы, эта неряшливая причёска не подходит для учителя.
Я нехотя стянула резинку.
— Да, вот так лучше, а теперь откиньте пряди назад, зачем прятать такое красивое личико?
«Началось. Принципиально не буду исполнять его просьбы. А что дальше попросит? Трусики снять?»
Боров вылез из своего кресла и неожиданно легко подошёл ко мне. Я дёрнулась, когда он прикоснулся к моим волосам, поправляя их.
— Вот теперь идеально! Машенька, вы могли бы быть и поприветливее. Я к вам со всей душой, хотел премию за это полугодие выдать.
Но я продолжала молчать и сосредоточенно изучать фотографии на стене, на которых директор со сладкой улыбочкой жал руки дорогим спонсорам нашего элитного учебного заведения. Некоторые лица были мне смутно знакомы. Но одно особенно привлекло внимание, я уверена, что видела его вживую, вне школы.
— Смотрите на моё фото с Владленом Волковым? Кстати, у меня в альбоме есть ещё несколько снимков с юбилея гимназии. Он на верхней полке, достаньте, пожалуйста, а то второй день плечо ноет. Да, вот там, левее, с синим корешком.
Предательское платье поползло вверх, стоило мне потянуться к этому злополучному альбому. Думаю, Боров на это и рассчитывал: едва я коснулась нужного держателя, как на мою попку легла рука директора. Меня вновь удивило его умение перемещаться бесшумно, а ещё непомерная наглость.
— Дмитрий Сергеевич, что вы себе позволяете?
Вместо ответа он положил вторую руку на грудь и принялся сноровисто расстёгивать пуговицы платья. Чувствовалось, что у него за плечами большой опыт по быстрому раздеванию женщин. Я попробовала отстраниться, но его пальцы сноровисто нырнули в декольте, сдвинули лифчик и теперь мяли мою грудь, сдавливали соски.
Что делать? Кричать, звать на помощь, заехать ему по самодовольному лицу? Всё это грозит увольнением. Я не могу потерять работу сейчас, будущее брата с его непосильным долгом только в моих руках.
Со всей силы я рванула объёмный фотоальбом на себя, вызвав целую лавину книг и папок, плотно стоявших на полке. Угол одного из фолиантов больно ударил по темени, но и директору явно досталось: он несколько раз сдавленно ойкнул и убрал от меня свои потные ладони, потирая ушибленную голову и переносицу.
— Вы с ума сошли? Вы меня чуть не убили! — он повизгивал, словно настоящий боров.
— Извините! Я случайно. Я просто пыталась достать альбом. Может принести вам льда из столовой, чтобы приложить к ушибам?
— Нет, спасибо, не надо! — он взял себя в руки. — Можете идти. Но мы вами ещё продолжим разговор.
Глава 8
Надо что-то делать со своей жизнью, меня тянули во все стороны: куда бы я ни шла, что бы ни делала, происходит какая-то ерунда. Да, в клубе мне удалось неплохо заработать, но этого слишком мало, чтобы погасить Ванин долг. Странно, но о своей работе танцовщицей начала думать без отвращения, хотя раньше меня колотило от одной мысли, что надо выходить на сцену. Клуб был неплохой школой жизни, здесь я увидела и узнала больше, чем где-либо. И речь не о похоти и разврате, а об умении чувствовать людей, считывать их эмоции, о первых попытках постоять за себя, за место в коллективе. Та отличница Машенька, удобная, безотказная, не имеющая своего мнения исчезала.
Зато школа, которую я считала самым чистым и порядочным местом, преподнесла мне сюрприз в виде Борова, с которым не знала, как бороться. При одном воспоминании о его грязных домогательствах меня затошнило. Как по-хозяйски он меня лапал, будто я его вещь, бессловесная игрушка!
Прикосновения Кира, несмотря на настойчивость и властность, были другими. От них кружилась голова и замирало сердце, даже сейчас сладкая истома разлилась внизу живота.
Я вспоминала его горячее дыхание, обжигающее кожу, сильное красивое тело, твердый большой член, упиравшийся в моё бедро. Почему-то безумно хотелось прикоснуться к этому огромному агрегату, сжать в ладони, пройтись языком по всей длине — даже не уверена, что он поместится в ротик. Я начала гладить себя, представляя, что это рука Кира сейчас ласкает мой клитор, приближая к заветному оргазму.
Когда я уже почти достигла пика, а по телу была готова разлиться горячая волна наслаждения, на столе раздражающе завибрировал телефон, сбив подступающий экстаз. Взглянула на экран мобильника.
«А вот тебя-то мне сейчас и надо, подружка! Мало того что мужчину моего соблазнила, так ещё и без оргазма оставила!»
— Привет, Танюш! Сто лет, сто зим!
— Привет, Машка! Куда пропала? Я тебе звонила, а ты меня игнорируешь, трубку не берёшь. У тебя всё нормально, я волнуюсь же. Как дела?
— Как сажа бела! — Я сдерживаюсь, хотя внутри всё закипает, я даже чувствую, как теплеют руки, а щёки начинают гореть.
— Чего опять случилось? Чем тебе помочь?
— Да ты уже помогла. Я в курсе про тебя и Андрея. Видела, как вы развлекались на его диване, а вы меня даже не заметили, поглощённые процессом.
— Вот, а я ведь говорила ему, что твои духи почувствовала!
«Вот непробиваемая, я-то думала она хоть извинится или попробует оправдаться, а ей всё фиолетово!»
— И это всё, что ты мне можешь сказать по этому поводу?
— А чего ты ждёшь? Утверждать, что это не то, что подумала? Ну, потрахались мы разок с Андреем. Лучше бы спасибо сказала, что это я была, а не какая-нибудь левая девка, которая его бы к рукам попыталась прибрать. Он ведь жених завидный, и не таких под венец тащат. Так что, считай, что я ваши отношения спасаю. Мужикам нужен секс!
— Ну ты и сучка! — я внезапно расхохоталась. Таня неисправима, я даже не могу на неё сердиться. Причём она действительно верит в то, что говорит.
— Тем и живы, — она усмехается, но как-то безрадостно.
— Ладно, мне бежать пора. Андрею передай, чтоб больше мне не звонил и не писал, знать его не желаю!
— Может, не будешь сразу так мосты сжигать? Всё-таки замуж за него собиралась. Ну, оступился мужик, с кем не бывает. Он живой человек, хочешь, чтоб он спермотоксикоза на стену лезть начал? Не все
