Спрыгнул. Он и правда спрыгнул вниз, а ближайшую округу огласил мой душераздирающий визг. Только летели мы всего мгновение, миг, секунду, во время которой я не видела ничего, кроме таких родных желтых глаз.
Только эти глаза были чужими. И губы были чужими.
Страх пронизывал каждую клеточку тела. Я цеплялась за его плечи изо всех сил…
И едва не свалилась, стоило нам влететь в очередное зеркало. Запнувшись о землю сапогом – летели-то мы вниз, а вылетели уже параллельно земле, – я чудом не зацепила собою Барсвиля. Мимо него, вписавшись в ближайшее дерево, мы пролетели закрутившимся вихрем.
– Где тебя носило?! – едва ли не прорычал директор ведьмовской академии, но взгляд его был обращен не ко мне.
И я даже выдохнула ненароком, благодарно хватаясь за его руку. А потом и вовсе наплевала на правила приличия и просто прижалась к его груди.
– С тобой все хорошо? – поинтересовался ведьмак, одарив меня теплой улыбкой, мягко касаясь моего подбородка большим и указательным пальцами.
– Теперь да, – призналась я и шумно вдохнула аромат горьких трав, что исходил от его плаща. – У тебя поужинать дома ничего не найдется?
Я ощущала себя голодным монстром. Самым счастливым голодным монстром. Расположившись на кухне вместе с Барсвилем, набивала полные щеки всего того, что ведьмаку удалось выудить на кухне у домовых. Я будто тысячу лет не ела, а мужчина лишь улыбался, медленно потягивая горячий отвар да осторожно выспрашивая у меня о моих приключениях.
И вот вроде бы отвечала я честно. Умолчала только о наглом и беспардонном поцелуе, но ощущала себя при этом обманщицей. Только мне совсем не хотелось, чтобы братья из-за меня ругались. Мама нам с сестрами всегда так говорила: «Мужики мужиками, а роднее своих сестер вам никого не найти не белом свете». И я верила ей. Для меня моя семья никогда не была пустым звуком, и, несмотря на невыносимую леди Эйлер, мне хотелось бы верить, что и у Барсвиля с Элеотом есть крепкие братские узы.
Расспросив про то, как ушел от погони вампир, я с чувством выполненного долга отправилась спать. Хотела попросить перенести меня в комнату к девчонкам, но ведьмак предложил остаться на ночь у него.
Отказать ему я была не в состоянии.
Я не боялась ночевать с ним в одной кровати, уже нет. Он на деле доказал, что ему я могу верить, как никому другому.
Оставалось понять, что делать с его братом, но об этом я решила подумать завтра. Тем более что сегодня Барсвиль уже отчитал брата. И за его неумение открывать зеркала, и за то, что подверг меня опасности, и даже за порез, который я получила совсем не из-за Элеота. Словом, приключений нам сегодня хватило всем, так что, едва голова моя коснулась подушки, а теплые руки обняли, накрыв одеялом, я уплыла в мир снов.
Но ненадолго. Проснулась оттого, что вдруг стало холодно и неуютно.
– Ты куда? – прошептала я, увидев полностью одетого ведьмака.
– Спи, я скоро вернусь, – подошел он ко мне и накрыл одеялом, коротко поцеловав прямо в губы.
Я не знала, сколько прошло времени, но слово свое Барсвиль сдержал. Я проснулась от его легких прикосновений и сама потянулась к его губам. Мягкий, нежный поцелуй вскоре углубился, будоража, вызывая колкие иголочки, что волнами расходились по телу. Казалось, ему было мало только моих губ. Он гладил мои руки, спину, волосы, что разметались по подушкам, лишившись ленты.
Уютно устроившись у него на груди, я слышала его тяжелое дыхание, слышала, как часто и сильно бьется его сердце. Под этот дробный ритм и заснула, чтобы проснуться в одиночестве. Настроение было таким, что хотелось расцеловать весь мир, так что, быстро собравшись, одевшись в чистое форменное платье, я сбежала по лестнице, на ходу заплетая косу.
И почти нос к носу столкнулась с Барсвилем. Он как раз стремительно вошел в дом, смахивая со своего плаща первые снежинки.
– Доброе утро. Давно встала?
– Только что, – ответила я.
Подбежав к нему, коротко чмокнула в холодный нос и тут же получила в руки тяжеленькую белую коробочку с яркой оранжевой эмблемой. «Семейная кондитерская Пауэлли» – красовалась надпись на эмблеме.
– Боялся, что пропущу, как ты проснешься. Не знаю, любишь ли ты пирожные, но я купил. И в целости доставил из самой столицы, – чуть хвалясь, рассказывал он, заглянув в уборную, пока я оставляла коробку на столе и ставила на плиту чайник.
– Из столицы? – удивилась я.
– Меня вызвали ночью по новому делу, но ты, наверное, не помнишь, – вышел он на кухню и наконец крепко обнял меня со спины, прежде бросив плащ на диван.
– То есть ты только сейчас вернулся? – озадаченно спросила я, глядя на чайник невидящим взором.
– Путь неблизкий, торопился как мог. Тиана, что-то не так? – Руки его на моей талии напряглись, так что я поспешила расслабиться и улыбнуться.
– Все так. Ты уже придумал, что мы будем делать с вампиром?
Отстранившись от мужчины, я достала две кружки и заварник, куда засыпала свежую порцию трав. Барсвиль говорил, что этим вечером мы снова попробуем выйти в город, а я думала о том, что произошедшее ночью мне просто приснилось.
Потому что Элеот не посмел бы. Не посмел бы, правда же?
Глава 7: Претенденты
– Тиана, ты идешь? – поинтересовалась Марика, забирая свой опустевший поднос со стола вслед за Риэной.
Время, отведенное на ужин, уже подходило к концу, но еще несколько минут у меня в запасе все же имелось.
– Нет, извините, девочки. У меня еще есть дела, – отвлеклась я на мгновение от гримуара.
– Снова ночевать не будешь? – спросила Ри с непонятными для меня интонациями.
То ли обида, то ли осуждение – я не успела понять, но очень удивилась.
Коротко пожав плечами, показывая тем самым, что пока не знаю, я виновато улыбнулась, но улыбаться уже было некому. Отвернувшись, соседки направились к мойке, чтобы отнести подносы. Разбираться в изменениях в их настроении у меня
