на полосу препятствий, если чувствую, что близки к срыву. Остается только присматривать, чтобы не расшибли носы и не снесли друг другу головы. Поэтому вы зря волнуетесь, Марго. Ничего с вашими парнями не случится. Тем более, Майер бдит, уж поверьте.
— Спасибо, — ответила Маргарет. — Простите за беспокойство.
— Ну что вы! В этих стенах приятно побеседовать с красивой женщиной. Не так часто выпадает подобное удовольствие. Надеюсь также увидеть вас на наших занятиях. Доброй ночи.
И Хорт скрылся за дверью. Маргарет потопталась на месте. Наверное, профессор прав, и она зря так волнуется. Майеру интересен результат его эксперимента, он не даст уничтожить плоды своих трудов раньше, чем увидит, к чему привела тройная связь сиблингов. А парни, очевидно, действительно спят.
Успокоив себя подобным образом, Марго пошла обратно в свою комнату, чтобы подготовиться к грядущим лекциям. Работа затянулась: надо было догнать то, что она пропустила из-за болезни. Маргарет настолько ушла в работу, что не сразу услышала стук в двери.
— Кто там? — спросила она, когда неведомый посетитель все-таки смог до нее достучаться.
— Это Хельга, — раздался ответ, и Марго открыла двери. Ее подруга по несчастью преподавать в академии Бейлстоун окинула ее внимательным взглядом. — Ты не пришла на ужин. Плохо себя чувствуешь?
— Все в порядке, — устало проговорила Маргарет. — Заработалась.
— Так я и знала. Вот, держи.
И Хельга передала ей тарелку, накрытую льняной салфеткой. В левом крыле, как и в правом, нельзя было выносить еду из столовой, но пока Марго болела, этот запрет на нее не распространялся. Видимо, Хельга воспользовалась все еще действовавшим разрешением Майера.
— Благодарю, — улыбнулась Марго. — Я действительно проголодалась. Пройдешь?
— Времени нет, — вздохнула преподавательница. — Четвертый курс решил устроить мне испытание на прочность. Они общими усилиями наколдовали плесень, которая теперь пожирает их этаж и не хочет никуда деваться. Даже магия ее не берет.
— Так пусть сами убирают.
— А они не могут, наказаны. Поэтому придется мне. Кстати, лор Фаэр из почтовой башни просил тебя зайти. Говорит, тебе письмо.
— Правда?
Марго едва не подпрыгнула! Видимо, это ответ от Лираны.
— Спасибо, я побегу. Может, еще успею до отбоя.
— Поешь сначала, — вздохнула Хельга и, попрощавшись, пошла прочь, а Маргарет поняла, что не сможет усидеть на месте. Она оставила ужин на рабочем столе и помчалась в почтовую башню.
Кстати, она располагалась на границе между правым и левым крылом, поэтому никаких проблем с доступом туда не было. Марго взлетела по лестнице, будто и не было усталости этого дня. К счастью, лор Фаэр все еще находился на рабочем месте. Это был пожилой мужчина с въедливым взглядом, и когда Марго отправляла письмо Лиране, ей казалось, что этот взгляд прожжет ее насквозь, увидит все тайны и секреты. Однако, к счастью, этого не произошло.
— А, лори Хейзел! — приветствовал ее Фаэр. — Что-то вы не заглядываете. А вас уже два дня письмецо дожидается.
— Я не знала, — ответила Марго, стараясь скрыть нетерпение. — Иначе сразу бы пришла.
— Увы, стар я стал по лестницам ходить и письма разносить, — заметил Фаэр. — Уж в следующий раз заглядывайте иногда. Возьмите свое письмо, оно вон там, в шкафу на полке.
Маргарет подошла к старому рассохшемуся шкафу. Почти все полки его были пусты, лишь на одной лежал белый конверт, и рядом — еще стопка одинаковых писем. Марго не удержала любопытства и украдкой взглянула, кому они адресованы. К ее удивлению, адресатом оказался Джемс Майер. Девушка удивленно уставилась на строчку с именем отправителя. Адалина Райнер. Интересно, остальные письма от нее же? Или у них другой адресант?
— Вижу, здесь накопились письма для профессора Майера, — обернулась Марго к Фаэру. — Может, отнести ему?
— Не стоит, — вздохнул тот. — Джемс их не забирает. Ни одного со дня основания академии. А они все приходят и приходят. Я их складываю. Как можно выбросить? Вдруг передумает? Но вряд ли он захочет когда-нибудь прочесть все эти письма.
— А они… от разных адресантов? — все-таки рискнула спросить Марго.
— Сначала были от разных, — все же ответил Фаэр. — Но постепенно писать перестали, осталась только одна лори. Уж не знаю, кем она лору Майеру приходится, но пишет исправно раз в месяц.
— Жаль, что бесполезно.
— Да, жаль.
И ведь Маргарет знала: читать чужие письма нехорошо. Но как захотелось! Чтобы избежать искушения, она отошла от полки.
— Спасибо, лор Фаэр, — сказала хранителю этой башни. — В следующий раз я постараюсь заглядывать чаще, чтобы сразу забрать письмо.
— Рад слышать, лори Хейзел. Надеюсь, содержание вас порадует.
Марго вышла из почтовой башни, взглянула на конверт в ладонях, перевела дух. Затем ускорила шаг, чтобы поскорее вернуться в свою комнату и прочитать послание от Лираны.
С виду письмо было совершенно благопристойным. Марго не сомневалась: его прочитали до того, как отдали ей, хотя внешне никаких признаков взлома конверта не сохранилось. И все же в Бейлстоуне под контролем все и вся. Так почему сейчас должно быть исключение?
«Дорогая Маргарет, я счастлива, что ты благополучно начала работу в Бейлстоуне, — писала Лирана. — Наслышана об этой академии и рада твоему карьерному росту. Ты всегда добивалась своих целей. Хорошо, что так случилось и сейчас. У меня все хорошо, супруг, к сожалению, почти все время на службе. Однако он передает тебе привет».
Дальше следовала светская болтовня о людях, которых Марго и вовсе не знала. Однако особый счет букв позволил ей прочитать следующее: «Ты вляпалась. Сочувствую. По руководству академии: ректор из не самой выдающейся семьи, ни в каких историях не замечен. Единственное пятно на репутации их семейства: старший брат. У них разные фамилии. Джемс Майер — бастард отца Ноттингса, носит фамилию матери. Болтали даже, что плод насилия. Воспитывался в доме отца после смерти матушки, но официально так и не был признан. Вот он среди любимчиков мэ-лорда. О студентах: Стефан — сын младшей сестры мэ-лорда. Жил в глуши, в столице бывал редко. Эрик — сын одного из старых врагов мэ-лорда. Видимо, принят в Бейлстоун в качестве заложника. Мик узнавал о Торейне. По всем документам он мертв. Погиб вместе с семьей. Официальных обвинений нет, только слухи. Чем могу помочь? Береги себя! Лира».
Яснее не стало. Марго сначала хотела уничтожить письмо, затем решила:
