испытывал стойкую неприязнь, и отделываться общими фразами, никто не давая конкретного ответа. И лишь в немногих случаях, когда речь заходила о действительно важных вещах, имеющих отношение к армии в целом, генерал Куропаткин старался настаивать на своей точке зрения. А как иначе выбить дополнительное финансирование от того же Витте — министры финансов в любой стране стараются урезать расходы, а не выделять дополнительные средства. Порода у них такая, и нет горше времени для армии, когда ее стараются перевести на пресловутую «экономию». Да и не только ее одну — всем пытаются сократить ассигнования, и все время жалуются, что казна пуста.
Тот же Витте прохиндей каких свет не сыскать — Алексей Николаевич ахнул, когда узнал в какую сумму обошлась его задумка с проведением КВЖД и возведением города Дальний, который не без оснований стали именовать «Лишний». Сумма оказалась впечатляющей — свыше восьмисот миллионов рублей звонкой монетой. Несмотря на все приведенные расчеты, вроде бы обоснованные, на проведенном совещании кабинета министров, выходило, что казнокрадство в Маньчжурии царит просто ужасающее. Еще бы — одна верста железнодорожного полотна стоит 130 тысяч рублей, втрое больше расценок Транссиба. Сумасшедшие деньги — достаточно чтобы батальон пехоты содержать в течение года. Три версты — сформировать казачий полк, со всеми лошадьми, шашками, папахами и повозками.
Что это, если ничем не прикрытое казнокрадство, и справится с ним невозможно — строительство вели близкие к Витте люди, им и подобранные, и все ассигнования одобрены министром финансов, каковым он тогда и был. И это точно — Куропаткин как военный министр имел доступ к информации секретного характера, и великолепно осознавал размах расхищения (тут иного определения быть не может) собираемых с нищих крестьян налогов и выбиваемых недоимок. С тех самых мужиков, что сахара и белого хлеба могли поесть первый раз в жизни, только оказавшись в армии.
Да и зачем было занимать Квантун и южную часть Маньчжурии — он дважды подавал царю записку, что не стоит этого делать по чисто военным и стратегическим соображениям. Северную часть можно было бы прибрать к рукам, Куропаткин даже желал этого — прямой путь от Читы до Владивостока по слабозаселенной территории, где жителей не больше полутора миллиона манджуров, родственных бурятам и монголам племен, при почти полном отсутствии собственно китайцев, те большей частью чиновники и военные. И выгода от этого присоединения несомненная — можно заселить огромные территории, с гораздо более теплым климатом, чем в Сибири или том же Забайкалье, русскими крестьянами, и тем самым снять множество проблем с нехваткой земли в крестьянских наделах черноземной, и особенно нечерноземной полосы России. Да и привлечь переселенцев будет проще — это ведь не Сибирь, что служит для всех пугалом.
С военной точки зрения протянувшаяся по Амуру и Уссури граница протяженностью в две с половиной тысячи верст сразу станет втрое короче. И перенаправив казачьи войска, переселив их, можно будет надежно огородить новую губернию от китайских притязаний. И оправдание есть — незачем было мандаринам нападать на русские поселения по Амуру и обстреливать Благовещенск в 1900 году. Новая граница никоим образом не будет выходить к рубежам Кореи, на которую претендовали японцы. А потому в будущем не будет поводов к войне между двумя странами, так как нет точек соприкосновения территориями, острова в Охотском море не в счет. Такой хороший план, но нет же, вначале влез Витте со своими предложениями, потом появился Безобразов, со своим «черным кабинетом».
И вместо северной части, было решено занять всю Маньчжурию, а Квантунскую область, вырванную у японцев, объявить арендной собственностью. Но такой шаг кардинально менял дело — в южных провинциях девять миллионов населения, из них миллион китайцев, а Мукден древняя столица правящей династии. Граница сразу возросла вдвое, и что самое плохое, напрямую с Кореей, что моментально вызвало ответную и крайне негативную реакцию японцев. Отказ выводить русские войска только усугубил ситуацию, а там свою лепту внес наместник…
— Ничего, представляю, какая суматоха начнется в военном министерстве после получения телеграмм, — Куропаткин благожелательно улыбался, его слова никто не мог услышать, а потому все присутствующие на вокзале принимали улыбку за «чистую монету». И никто не догадывался, что шесть лет жизни при дворе, тоже научили генерала, причем Генерального Штаба, «плести» замысловатые интриги…
Великий князь Борис Владимирович после «маньчжурского вояжа» оказался не у дел, и лишь в 1908 году вернулся на службу. В 1914 году произведен в генерал-майоры, а через два года получил назначение на ничего не значащую «парадную» должность походного атамана казачьих войск при Верховном Главнокомандующем. По отзыву современника, полковника, то была «пощечина» казакам…
Глава 7
— Алексей Николаевич полностью прав — так все полки моей армии примут непосредственное участие в войне, и внесут свою лепту в общее дело. В этом и есть залог будущей победы. Вот только с жеребьевкой наш министр опростоволосился, и мы его поправим. Не стоит о ней даже упоминать — от господ офицеров, желающих попасть на фронт, отбоя не будет. Все отправленные батальоны считать приданными Восточно-Сибирским стрелковым полкам, а не штатными. А это будет непременное повышение в чине для их командиров, согласно штатному расписанию.
— Я полностью согласен с вашим императорским величеством, — управляющий военным ведомством в отсутствие министра, генерал-лейтенант Сахаров чуть поклонился, не желая, чтобы монарх увидел исказившую полноватое лицо недовольную гримасу, которую он не смог сдержать. Всего несколько произнесенных слов, и все стало на свои места — надежда стать полновластным военным министром улетучилась, развеялась как дым. А вместе с тем царь продолжил говорить, искоса наблюдая через окно на яркое весеннее солнышко, игравшее бликами на стеклах.
— И не говорите мне, что эта мера ослабит полки — формируемые батальоны будут состоять из солдат, которым по закону еще предстоит служить, а их, по обыкновению, вы собирались после летних лагерных сборов отправить в запас. Так что пусть едут воевать — послужат престолу и отечеству с превеликой пользой. А штаты пополните из новобранцев — в этом году следует провести увеличенный призыв. Ведь на войне неизбежны потери, и убыль придется восполнять за счет солдат возрастов старших призывов.
— Мы учтем ваше повеление, государь, — Сахаров посмотрел на монарха — да, не ошибся — сказано было не пожелание, а именно приказание, подлежащее безусловному выполнению. И забот у него будет через край, их прибавится у командующих всеми военными округами и армейскими корпусами, и
