о его совершенно ином происхождении.
В середине второго часа я начал негромко напевать различные песни, какие мог вспомнить – из кино и эстрады. Когда моё исполнение пошло «на второй круг», Инка стала тихонько подпевать.
- …Когда простым и нежным взором… - пел я.
-… Ласкаешь ты, меня мой друг… - подхватывал «детский» голосок над затылком.
- …Необычайным цветным узором, земля и небо вспыхивают вдруг! – пели мы уже дуэтом.
Когда дошли до строчки «Давай пожмём друг другу руки и в дальний путь на долгие года!...» я запнулся.
«А ведь почти про нас: хрен его знает, когда наша дорога окончится.»
- Что-то случилось? – обеспокоенно спросила Инка, свесившись к моему лицу.
«Вот как это у неё получается? На «лицевом щитке» у неё никаких эмоций не отображается. Я даже её глаз-окуляров не вижу и не знаю, куда и как она смотрит. Но ведь чувствую эмоции в её голоске!»
- Нет, всё нормально. – я повернулся влево и посмотрел на солнце. – Странно, светит а не греет. Почему?
- У меня пока нет информации. Может сейчас такое время года?
Я пожал плечами. Мы уже шли почти два часа. Вначале получилось так, что шли почти на «юг» - солнце стало перемещаться слева-направо и какое-то время светило слева-спереди. Потом мы повернули направо, почти на «запад» и солнце стало светить нам в спину, потом дорога вильнула влево. Так мы прошли несколько поворотов влево-вправо и сейчас солнце светило почти нам в лоб. Однако, несмотря на то, что с восхода прошло уже столько времени, теплее почти не стало.
Остановился, снова достал термометр и проверил свою мысль. Температура у земли выросла на полтора градуса, а воздух прогрелся до семнадцати градусов. Не жара, но плащ решил снять.
Через пять минут мы продолжили путь. Всё так же, с песнями.
- …И рыдают бедные, и клянут беду. В день какой – неведомо! В никаком году!... – я снова запнулся.
«Опять, как про нас – ни день ни год мне неизвестны. Может строевую исполнить?»
Спели «Катюшу», потом «Марш авиаторов» и т.д.
Так постепенно мы и прошли четыре часа. Шагомера у меня не было, но я примерно помнил свою «обычную» пешую скорость: четыре с половиной – пять километров в час.
- Всё! Привал и обед! – скомандовал я. К тому же увидел подходящую полянку примерно в двадцати шагах от нас. Ровная, в теньке. А ещё рядом протекал ручеёк, который брал начало от родника, бьющего из кучи камней в десяти шагах от дороги.
Расположившись на травке, я достал «Универсальный подогреватель», столовый набор и коробку с пайком. И принялся «готовить обед».
А Инка, словно любопытный ребёнок, начала ходить по полянке и что-то рассматривать. Она всё дальше и дальше уходила от дороги.
- Инка! Вернись! – приказал я ей. – Ты что, забыла о «безопасных полосах»?
- Нет, Хозяин! – крикнула она. – Я отслеживаю расстояние от дороги!
- Всё равно, не отходи далеко. – у меня разогрелась каша и вскипел чайник. Заварил чай и принялся обедать.
После обеда я решил ещё полчаса отдыха посвятить изучению инструкции к «Навигационному Комплексу Исследователя» - тому странному прибору, что был среди «системных вещей».
Достал футляр с ним из рюкзака. Сам прибор оставил в футляре и принялся изучать инструкцию.
Это был очень хитрый прибор. Он мог показать направление до ближайшего Устройства Департамента. В нём была функция одометра – он как-то отсчитывал пройденный путь. Функция определения сторон света, если компас не помогал. Точный расчёт длительности суток и время восхода-захода. Ряд функций для меня пока был непонятен, например «Указатель коэффициента совпадения прокола симплегарской хорды». Или – «Счётчик вероятностного выпадения событий». Зато в инструкции был раздел о применении этого прибора на Межмировой Дороге. Оказывается, при помощи поворота пары лимбов с обратной стороны корпуса и одной из кнопок сбоку корпуса надо было набрать номер дороги и прибор сразу показывал направление к ближайшему Устройству, а так же при помощи таблицы и формул можно было рассчитать расстояние до него.
«Однако, полезный прибор.» Я повозился с ним ещё почти полчаса, но всё-таки добился, что он стал показывать в сторону ближайшего Устройства Департамента Исследования Миров. Ну а расчетом расстояния решил заняться вечером, когда поставлю палатку и поужинаю.
В общем снова в путь мы тронулись только через полтора часа. На приборе я ещё включил одометр и теперь я буду точно знать сколько мы пройдём за четыре часа.
Итак, вприподнятом настроении мы, а точнее я, зашагал дальше в сторону условного «юга». Кстати, туда же, по совпадению, показала стрелка, отвечающая за направление к ближайшему «монолиту».
- Инка!
- Слушаю, Хозяин?
- я думаю, что нас не просто так выбросило из портала в эту сторону. Видимо это «устройство» сориентировало выход на Дорогу по направлению к следующему «монолиту». – озвучил я компаньонке свои размышления.
- Наверно ты, Хозяин, прав. – согласилась она. – Мы будем петь?
Я уже было хотел согласиться с её предложением, как вдруг из тумана раздался такой тоскливый и душераздирающий вой, что присел от неожиданности.
- Это ещё что такое? – спросил я.
- Н-незнаю… - с каким-то испуганным заиканием ответила роботесса.
- А у тебя в справочнике ничего нет? – я судорожно расстегнул кобуру и нащупал рукоятку револьвера.
- Н-нет… Но там говорится, что иногда с Изнанки к дороге пытаются прорваться Тёмные Твари…
Из-за деревьев снова раздался вой. Только теперь он стал удаляться. Я, на всякий случай, достал револьвер и снарядил его разрывными патронами. Но больше никто не выл. Мы простояли ещё минут десять и я пошёл дальше, иногда оглядываясь в ту сторону, откуда я слышал этот вой.
Так, в тишине и оглядываясь по сторонам, мы шли два часа. Револьвер я перезарядил обычными патронами и вернул в кобуру. Наконец я совсем успокоился и начал тихонько напевать песенку про зайцев. А уже последний куплет мы пели дуэтом в полголоса.
- … Станем мы сильней, если в жуткий час косим трынь-траву!...
Но после обеда мы всё же шли не четыре часа, а почти пять –шли подольше, что бы на одометре было ровно двадцать километров.
Солнце уже заходило, тени почти закрыли всю дорогу и скоро должны были наступить вечерние сумерки.
- Ну что, вот
