Книга Молоток и гвозди - Андрия Лардж

Проклятье, не думаю, что когда-либо видел ее настолько расстроенной.

Она вырывает руку из моей хватки и возвращается к гипсокартону.

— Послушай, ты не можешь делать это сама…

— Тогда помоги мне.

После секундного размышления я соглашаюсь.

Она только поднимает брови, не говоря ни слова. Я снимаю свою рубашку, чтобы не испортить ее, и остаюсь в черной футболке и джинсах. В течение следующего часа-полутора мы работаем в комфортной тишине. Харли дает мне указания. Как только потолок закончен, Харли начинает убирать свои инструменты. Я помогаю ей в полном смятении. Никогда не думал, что она способна так долго молчать. Я так больше не могу. Это неестественно. Настолько она меня раздражает, это просто неправильно.

— Так почему сегодня такой плохой день? — тихо спрашиваю я.

— Разве я не сказала, что не хочу об этом говорить? — она закатывает глаза.

— Ну давай, я помог тебе прикрепить потолок, разве не заслуживаю небольшой награды? — вздыхаю я, стряхивая пыль со своей черной футболки.

Ее губы дергаются, она пытается сдержать улыбку.

— Хорошо, но если отвечаю я, то тоже задаю тебе вопросы, — говорит она.

— Хорошо, — киваю в знак согласия.

— Сегодня мой день рождения.

— Э-э, с днем рождения. И почему это плохо? — спрашиваю я растерянно.

— Моя мама умерла вскоре после моего дня рождения, — отвечает она тихо, с заминкой.

Я закрываю глаза, качая головой.

— Дерьмо. Я сожалею. И понимаю, что ты чувствуешь.

— Понимаешь? — спрашивает она, и я слышу сомнение в ее голосе.

Я поднимаю голову и смотрю ей прямо в глаза.

— Кажется, у нас есть что-то общее. Моя мать умерла от рака молочной железы, когда мне было десять лет.

Она сжимает губы и кивает в знак понимания.

— Я сожалею, — шепчет она.

— Предполагаю, это объясняет, почему ты такая, какая есть, — я ухмыляюсь, надеясь поднять настроение.

Она фыркает.

— Да, вот что случается, когда тебя воспитывают отец и три брата, — она хихикает.

— Господи, три брата? — я сглатываю.

Она нежно улыбается, что заставляет мое сердце биться чаще. Дьявол, она такая красивая.

— О, да, это может помочь тебе не трахать меня слишком часто.

Я взрываюсь от смеха.

— Превосходно! Раньше не могла сказать?

Она подмигивает мне.

— Не волнуйся, ты в безопасности. Радуйся, что ты не мой парень.

— Слава Богу, — я стону.

Она хихикает, морща нос, делая это настолько чертовски милым. Мы смотрим друг на друга, и что-то пробегает между нами, возможно, понимание?

— Моя очередь. Почему у тебя нет Бостонского акцента? Твой отец владеет Хулиганами долгое время.

— Мы жили в Филадельфии. Мне было двенадцать, когда отец купил команду, и мы переехали сюда. Я просто не смог освоить его, как мой отец.

Она кивает.

— Это имеет смысл. Странно, что ты так и не усвоил ничего, живя здесь так долго.

— Я не знаю, — пожимаю плечами.

— Держу пари, у тебя получилось бы, если бы ты попробовал, — она усмехается.

— Нет, — я смеюсь.

— Давай! Позволь мне услышать Бостон в тебе, Нолан, — она дразнит.

— Нет, нет, я действительно не могу, — качаю головой.

— Конечно, можешь. Ты живешь здесь уже сколько времени? Я уверена, что ты уже немного научился.

Я вздыхаю.

— Ладно, хорошо, но только один раз.

— Окей! — она щебечет, наблюдая за мной взволнованно.

— Слышь, развернись на ту сторону, мне надо в пивную лавку купить пивка к ужину.

Харли рассмеялась.

— Это было ужасно круто! Ты хорош в этом.

— Как насчет того, чтобы закончить и отправиться спать? — я ухмыляюсь.

Она кивает, поскольку зевает.

— Да, хорошо.

— Ты нормально доедешь?

— Я буду в порядке.

— Хорошо.

Мы выключаем свет, собираем вещи и идем к двери. Я плетусь позади Харли, когда она обо что-то спотыкается, кричит и летит вперед. Инстинктивно я обнимаю ее, чтобы удержать от падения. Прижимаю ее спину к своей груди и держу.

— Дерьмо, ты в порядке? — спрашиваю я с беспокойством.

— Гм, да… — она отвечает неуверенно.

Тут я понимаю, что одна моя рука приземлилась на ее грудь, и я почти ощущаю ее. Я отпускаю, будто обжегся. Она отступает немного вперед.

— О, мой Бог, мне так жаль! — я восклицаю, полностью уязвленный.

Она поворачивается и смотрит на меня. Даже в темноте я вижу, что ее глаза блестят от удовольствия.

— Пытаетесь меня облапать, мистер Хаммерстайн? — она дразнит, шевеля бровями.

— Иисус, я не специально, — выдыхаю и запускаю руки в свои волосы.

— Ммм, угу, — она хмыкает и продолжает путь к парадной двери.

— Серьезно, Харли, это не было преднамеренным, — говорю я, следуя за ней.

— Как скажите, мистер Хаммерстайн. Я не виню вас, правда. Трудно устоять перед всем этим, — пренебрежительно говорит она и соблазнительно проводит руками по бедрам.

Я борюсь с улыбкой, которая грозит появиться. И иду с Харли к ее грузовику. Она открывает дверь и запрыгивает в него. Я стою в проеме, одной рукой упираясь в раму, а другой — в подлокотник двери.

— Ты можешь перестать называть меня мистером Хаммерстайном. Просто Нолан.

— Ай, действительно? Хаммерстайн так весело звучит, — мурчит она грустно.

Я закатываю глаза.

— Нолан, пожалуйста.

— Стоп, ты сказал «пожалуйста»? — шокировано спрашивает она.

— Харли, — предупреждаю.

Она вздыхает.

— Ладно, хорошо. Доброй ночи, Нолан, — говорит она с игривой ухмылкой.

Я издаю стон от того, как мое имя слетает с ее языка. В ее взгляде вспыхивает чертовщинка, и я прищуриваюсь, следя за ней. О чем она думает? Ее рука пролетает в мгновение ока. Хватает меня через джинсы и сжимает мой полутвердый член. Я вскрикиваю от неожиданности и отскакиваю.

— Эй! — брызгаю слюной в полнейшем недоумении.

— Пустяки. «Око за око», все по-честному, — отвечает она невинно.

У меня отпадает челюсть.

— Ты невероятна, — произношу я, когда наконец отхожу от нее.

Она усмехается, подмигивая мне.

— Должен быть начеку. Спокойной ночи, Нолан.

Она тянет на себя дверь, заставляя меня отступить. Я стою на месте, когда она отъезжает. Наблюдаю за тем, как она уезжает, и пытаюсь понять, какого черта только что произошло. Качаю головой и иду к машине. Я не знаю, что и думать о ней после этого вечера. Я увидел ее с другой стороны, но это не меняет того, кем она является, а она заноза в моей заднице. Сажусь в машину, смотрю на дом и качаю головой.

— Это все твоя вина, дом. Будь ты проклят, — бормочу я.

Завожу свой автомобиль и уезжаю к отцу.

Харли

Я пытаюсь сдержать смех, когда ловлю выражение отвращения на лице Нолана при взгляде на мебельный магазин, куда я его привела. Мы стоим на тротуаре, и он тупо пялится на табличку над дверью.