class="p1">— Но поймите, сутуловатых блондинов, без усов и бороды тьма-тьмущая. Надо что-то характерное, присущее только ему одному.
— Ему одному? Не знаю, он был такой, как все, и гордился этим. Всегда говорил: я такой, как все!
— И все-таки чем-то он отличался? Ну, например, одеждой, походкой, манерой разговаривать?
— Одевался скромно. Пальто — дубленка. Серая. Шапка-ушанка. Брюки… Брюки как брюки… вельветовые…
— Да, так мы далеко не пойдем. Надо что-то ха-рак-тер-пое! Характерное только для него одного. А то как же мы искать будем? Как отличим вашего от не вашего? Мне надо на что-то сотрудников нацелить…
— Походка у него… Впрочем, походка обычная, правда, немного тянет левую ногу.
— Ну. это уже что-то! Подумайте, подумайте еще. Может, что вспомните? Были у нас такие случаи.
— Вот такого у вас еще не было!
— Вы говорите: такого не было. А судя по описанию, он ничем не выделялся… Как же быть?
— Он хороший!
— Ну, это еще не примета. Я тоже хороший. А глаза у него какие?
— Глаза? Глаза карие, или нет… Впрочем, действительно карие А какие еще бывают?
Участковый вновь встал из-за стола. Вновь прошелся по своему небольшому кабинету. Разговор его явно не устраивал. Тупик.
— Где любит бывать? Чем увлекается?
— Нигде не бывает. Дом — работа — дом. А увлекается книгами. Книголюб. Собирает, как это он выражается, фолианты… посещает букинистов. Обходительный. Вежливый. Всегда. Всех за псе благодарит. Не обходится без «спасибо».
Участковый подскочил как ужаленный.
— Что же вы раньше молчали? «Спасибо»! Это ведь то. что нам надо! «Спасибо»! Это самая что ни на есть характерная примета. Особая! С такой приметой он далеко не уйдет. Будьте спокойны! Считайте, что он уже дома…
СЕМЕЙНЫЙ СОВЕТ
«Вся власть советам!» на семейный совет, к сожалению, не распространяется. Несмотря на новое мышление. Несмотря на плюрализм. Несмотря на перестройку. Не распространяется, и все тут! А зря…
На деле ведь как бывает: состоялся совет, принято решение, а на поверку — все наоборот.
Бодрым голосом жена заявляет:
— Так что будем менять кресла! Ты бы какие хотел? Мягкие с розовой обивкой или простые кожаные на трех ножках?
— Я бы предпочел, — говорю я. — кожаные на трех ножках.
Прихожу с работы — новая мебель (кресла!). И как вы думаете — какие? Правильно. С розовой обивкой.
Появились новые телевизоры.
Бодрым голосом жена заявляет:
— У всех уже новые телевизоры, а мы все еще смотрим в устаревший ящик. И что показывают? Стыд и срам. Пора обновить…
— Программу?
— Телевизор. Не прикидывайся.
— «Темп» или «Рубин»?
— По-моему, «Темп». А ты бы что предпочел?
— «Рубин».
Звонок в дверь. Вносят новый телевизор. Какой? Что за вопрос? Конечно, «Темп».
В столице появился новый спектакль «Закат» по Бабелю. Причем ставят его сразу в двух театрах. Надо посмотреть, не все же у телевизора сидеть.
Бодрым голосом жена заявляет:
— Так решили: идем на «Закат». Вот только куда — в Театр имени Маяковского или в Театр имени Вахтангова? Я лично предпочитаю Вахтангова. А ты?
— Ты же знаешь, что я поклонник Гончарова, тем более с Джигарханяном и Виторганом. Маяковский..
— Маяковский так Маяковский!
Билеты она, конечно, принесла в Театр имени Вахтангова. Но ни я и не вы, как видно, и не ожидали ничего другого. Это еще счастье, что спектакль ставили всего два театра!
Все мои попытки изменить ход событий в свою пользу не имели успеха.
Бодрым голосом жена заявляет:
— Я все вопросы честно выношу на Совет. Все предложения имеют альтернативу. Чем ты не доволен? Полная демократизация. Просто ты отстал. В тебе еще много от застоя. Пора менять мышление.
Что я мог возразить? Альтернативы у меня не было. А если бы и была?
ЧАСЫ
Стоит мне однажды не выйти на работу или опоздать, как обязательно что-нибудь приключится.
Так было и на этот раз.
Опоздать я действительно опоздал. Самую малость, но опоздал.
Открываю дверь и чувствую: что-то тут не так. Все вроде бы на своих местах, а вместе с тем что-то не так.
Косятся все на Богатырева. Глаз с него не сводят. А он восседает за своим столом важно и величественно.
Человек в общем то он тихий, спокойный, неприметный.
И на тебе, восседает!
Присматриваюсь. На руке у него что-то поблескивает, и это «что-то», как я обратил внимание при ближайшем рассмотрении, — часы.
И часы, надо сказать, уникальные. Я таких раньше не примечал.
Впрочем, на часы они были мало похожи, скорее агрегат какой-то в черном футляре.
Не привлекая к себе внимания (опоздал все же!), спрашиваю этого Богатырева:
— Что за штучка такая?
— Заграничная!
— Противоударные?
— Ну, этим теперь не удивишь.
— Водонепроницаемые?
— То и у нас имеется. Показывают день и число!
— А год не показывают?
— Почему же, и год покалывают. Да еще с музыкой!
— Небось что-нибудь из оперетты?
— Можно и классику.
Прислушиваюсь. Действительно, что-то классическое. Что, не скажу, но что-то такое.
— Ну, а чем еще удивишь?
— Калькулятор есть. Четыре действия арифметики.
— А пылесоса там случайно нет?
— Чего нет, того нет.
— Может, душ есть?
— Пока нету, по со временем будет.
Ну, думаю, Богатырев в люди выходит. Еще бы, такой агрегат!
— Чем еще порадуешь?
— Да вот, время показывает на всех континентах.
— Так уж и на всех?
— А как же! Мы тут сидим, а в Австралии уже с работы возвращаются…
— Живут же люди!
Посмотрел, кстати, по сторонам. Притихли что-то сотрудники. То ли к беседе нашей прислушиваются, то ли о своем чем-то размышляют. Тишина. Покой.
Видно, как часы эти, примечательные, подмигивают.
Решил все же последний вопрос Богатыреву задать:
— А как насчет будильника? Будильник у них есть?
— Конечно! Как без будильника!
— Ну, вот что, дорогой товарищ Богатырев, заводи-ка ты свой будильник. Да погромче. Чтобы все слышали. Обедать пора!
ДИАЛОГ О ЛЮБВИ
