относятся совершенно спокойно и с юмором, но…
— А ну кыш!
Я отодвинул ее от окна. Наша карета как раз поравнялась с голым бегуном, и я, не выдержав, открыл дверцу.
— Куда бежим?
Наш кучер, уловив момент, натянул поводья, сбавляя скорость.
Голый бегун, ритмично взмахивая правой рукой — левой он придерживал то, что определенно мешало бы бежать — покосился на меня и промолчал. Оно и понятно — и дыхание сбивать не хочется да и прохожие, хоть уже и редкие — дело-то к вечеру — но еще появляются, не забывая комментировать такое занимательное зрелище. И хоть бы кто подумал, кто на дворе — поздняя осень, снег, а он еще и босиком. Замерзнет же.
Эх, доброта моя…
— Запрыгивай.
Бегун не стал ломаться, и бодренько вскочил в карету. Аглашка, хихикая отвернулась. Наш гость при виде ее раздулся было, как павлин… потом посмотрел на меня и сдулся обратно. Ишь ты, герой-любовник, не успел отогреться, а уже свои заиндевевшие шары подкатывать собрался.
Я кинул ему шерстяную полсть — что-то типа толстого пледа — подождал, пока наш голый гость станет гостем прикрытым, после чего спросил:
— Кто такой, откуда бежишь?
Гость кинул на меня хитрый взгляд:
— А ты кто?
— Боярин я. Осетровский Викентий Георгиевич.
Гость неожиданно насторожился:
— А у тебя, боярин, жены, случайно, нет?
— Нет, — несколько растерялся я.
— А сестры?
— Тоже нет.
— А… а ты тогда точно боярин?
Нет, понятно, что боярин без жены и сестры, с учетом здешней многодетности — это большая редкость, но…
— А не обнаглел ли ты, часом? Сейчас выгоню тебя обратно…
Мимо кареты, судя по топоту, проскакало несколько всадников. Примерно в ту сторону, куда направлялся и наш наглый гость. Вернее, как уже понятно — оттуда, откуда она бежал.
—…как раз вон к тебя ребятам, у которых, я так понимаю… кто у них есть? Жены или сестры?
— Дочка, — опустил голову половой агрессор, — Ржевский я. Дворянин Александр Ржевский.
Я чуть не поперхнулся. Ржевский? Поручик Ржевский? Тот самый герой анекдотов, что ли? Хотя здесь звание поручика вроде бы еще не в моде, да и не похож он на Павла Деревянко, ну, того, что играл этого поручика в той дурацкой комедии… С этой острой бородкой он больше на царя Ивана Васильевича похож, того, что меняет конфессию… тьфу, профессию.
Предположительно поручик понял мое замешательство несколько по-своему:
— Нет, тем самым Ржевским я родня дальняя. Побочная ветвь, псковская, от князя Ярослава Владимировича идем, но его младшего сына. Ни Источника, ни земель, ничего.
Хм. Кто там плакался, что дворяне по улицам не бегают? Вот тебе пожалуйста — цельный поручик Ржевский пробегал, пойманный на чьей-то там дочке. Чуть не пойманный. Дворянин? Дворянин. Ушлый? Ушлый. Так почему бы и не взять его к себе на службу?
— Не хочешь ли ко мне на службу, поручик…
Тьфу ты! Ну какой еще поручик⁈
— Выручил ты меня, Викентий Георгиевич, так что для тебя кем хочешь стану, хоть поручиком, хоть лебедем, хоть кем… — он на секунду задумался, — Хоть кем, кроме рака. Этим — нет.
Блин, ну в точности поручик Ржевский! С его страстью к женщинам, вину и пошлостям. Интересно, пьет ли он шампанское как настоящий гусар? И есть ли оно сейчас вообще на Руси?
— Алексашка, ты как к шампанскому относишься?
Ржевский осторожно отодвинулся от меня:
— Я к шампанским вообще не отношусь. Кто это такие вообще?
— Это вино такое. Игристое, французское, провинции Шампань.
— Нет, вино я не люблю. Кислое оно и никакого толку. Я б лучше медовухи выпил бочоночек… то есть чарочку…
Аглашка, давно уже давившаяся от смеха в углу кареты, все же не выдержала и заржала.
— Только запомни, поручик…
Тьфу, привязалось. Ладно, быть ему поручиком, вроде бы на Руси так порученцев называют, то есть, по сути он им и будет.
—…если кто-то из моих женщин, девушек… да хоть девочек на тебя пожалуется…
— На меня еще никто не жаловался!
—…или тебя поймаю лично я…
— Меня еще никто не… то есть, да, понял, Викентий Георгиевич. Не беспокойся, волк возле логова не охотится!
— Ну, смотри у меня… волк кроватный.
* * *
Потом, после того, как я приехал к дому и дал указание слугам разместить нового сотрудника, а также одеть и накормить… Слуги, понятное дело, не остались от Сисеевых, наняты временно на Москве. Поначалу я переживал, что Морозовы или кто-нибудь еще из бояр, может запугивать людей, чтобы не шли ко мне в услужение, но потом понял — а Клава мои рассуждения подтвердила — что для бояр ТАКИЕ пакости — слишком мелко. Все равно, что под дверь нагадить. Так что слуги мои — в безопасности. А вот если на терем нападут и они встанут на мою защиту — тогда будут законными целями.
Голос, когда я привел Ржевского, поинтересовалась — как мне показалось, с затаенной надеждой — гость ли это. В смысле — можно ли хотя бы его убить. Терпи, Голос, понимаю, ты тут привыкла в тишине и спокойствии, уже сто лет прожила, но теперь ты со мной связалась, скучно не будет. Тихо — уж точно.
О чем-то я хотел рассказать… Хм. О чем? А, ну да.
После того, как я привел в дом «поручика», у меня проснулась запоздалая паранойя. А не слишком ли я доверчиво впустил в свой дом неизвестно кого? И нет, я не того боюсь, что он окажется половым террористом и испортит мне тут всех, от Аглашки до Голоса — с моими девочками как свяжешься, так и развяжешься… если сможешь развязаться… Нет, дело в другом — не подстава ли это? Уж больно подозрительно выглядит: мне нужен дворянин для разновсяческих поручений — и тут прямо на улице я встречаю такого дворянина. Не подсунули ли мне шпиона? Нет, я, конечно, понимаю, что вероятность того, что я поеду именно по этой улице и захочу взять к себе в карету голого бегуна — исчезающее мала, но… Приходилось мне читать книги, где умные люди ухитрялись предусмотреть ВСЕ вероятности. Может, вне зависимости от того, где я проеду, меня ждал бы вот такой Ржевский?
Как его проверить, если отдела внутренней безопасности у меня, как не было, так и нет? Самолично его допросить, под Повелением? Выход, но… не выход. С тем же успехом мне могли подсунуть шпиона под видом одного из слуг. А всех проверять я задолбусь, да и времени нет, с этой внезапной подготовкой к званому пиру…
Так. Стоп. У меня же есть еще один человек со способностью к Повелению. Клава! Она же княжеская дочка!
* * *
— Нет у меня способности к Повелению, Викеша. У меня же доступа к Источнику нет.
Да. Облом. Я и забыл, что Повеление открывается только у того, кто к Источнику подключен. К отцовскому Источнику Клава доступа изначально не имела, а к моему… А к моему я ее подключить не могу, она в мой могучий род не входит.
Я посмотрел на мою пухляшку. Клава сидела за столом в круглых очках, до невозможности миленькая. Эти пухлые щечки! Нет, никаких эротических фантазий, просто констатация факта.
Так. О чем это я? Была сейчас какая-то важная мысль…
Клава, решив, видимо, что помочь мне не сможет, печально вздохнула и вернулась к своей книге, которую читала перед тем, как я ворвался в ее кабинет. Какой-то солидный том в кожаном переплете, один из тех, что лежат стопкой на ее столе. Умная девочка… правда, если быть честным, перед моим приходом она читала другое, для отдыха, видимо, вон ту тоненькую, подозрительно знакомую книжечку… Ба, да это же «Повесть о бесноватой жене Соломонии»! Шалунишка Клава, это же целый эротический триллер!
Так. Стоп. А это идея!
Нет, не триллер. Жене!
— Если бы ты стала моей женой — я бы мог дать тебе доступ к Источнику… — медленно проговорил я, пытаясь не потерять мысль.
Клава чуточку побледнела:
— Викеша, ты же не хотел… я же не хочу… мы же говорили…
—…но женой моей ты быть не хочешь… — я рассуждал вслух, не очень вслушиваясь в то, что она там шепчет.
— Не хочу, — отчаянно закивала Клава.
Я достал нож.
Клава осторожно отступила назад.
— Викеша… Если ты так сильно хочешь, то… Может, ты к своей тете сходишь? Она женщина взрослая опытная. А я девушка молодая, неумелая, тебе не понравится!
О чем она говорит вообще… тьфу ты!
— Клава! Ты что вообще подумала⁈
— Ну…
— Братство я тебе предлагаю! Смешать кровь, стать братом и сестрой по крови! Ты тогда станешь моей родственницей и я смогу передать тебе доступ к Источнику!
Клава села:
— Ты меня напугал. Я решила, что ты с ума сошел. А нож
