штанина была разорвана и через дыру я видел, что кожа на коленной чашечке содрана. А вот красноглазый этого словно и не замечал, он спокойно дожидался пока я встану на ноги после очередного падения и только после этого продолжал путь.
— Всё, дальше не пойду. — Я осел на хвою под кедром и попытался принять удобную позу, но со связанными руками это было весьма сложно сделать, так что просто завалился на бок.
Красноглазый спорить не стал и присел на поваленный ствол. Мы молчали. Только птицы щебетали, да ветер шумел в кронах деревьев. Хотелось высвободить руки и просто лежать. Я даже стал проваливаться в дрёму, но конвоир наглым образом пнул меня.
— Нужно двигаться дальше.
Поднялся я не без труда, но идти не спешил.
— Что там горит? — спросил я.
Красноглазый замер, после медленно обернулся. Я ожидал увидеть взгляд полный ненависти, но мужчина снова натянул маску безразличия.
— Выдержке тебе не занимать, — ухмыльнулся он. — При мне можешь не ломать комедию. Я знаю кто ты такой.
— Да ну. — Я хотел было выдать колкую фразу, но запнулся на полуслове: зрачки собеседника резко сменили цвет на ярко-жёлтый, а через миг снова приобрели рубиновый оттенок.
«Бесов праздник!»
— Дело заключается в следующем, — продолжил чистый как ни в чём не бывало. — Повторю, я знаю кто ты и зачем здесь. Ты можешь поверить мне на слово и с этими знаниями мы весело потопаем к Дубовому Щиту. Ты не мешаешь мне, а я тебе. Как такой вариант?
Вариант был так себе. Этим трюком с глазами чистый явно хотел мне что-то продемонстрировать, но встречающим он не был, так как слов нужных не произнёс. Был ли он из ордена Чистых или умело маскировался? Я затруднялся ответить, но знал наверняка, что настоящий чистый не вёл бы подобные беседы с таким как я: для церковников Добрые Люди являлись настоящим воплощением демоном. Тут было два варианта: либо чистый не такой уж и чистый, как бы каламбурно это не звучало; либо он действительно верит в то, что говорит, а значит красноглазого могли использовать вслепую.
Я решил не торопить события и немного подыграть.
— Эти ваши зрачки, что-то значат? — спросил я. — Некий ранг? Какой цвет твой настоящий?
— На какой цифре заканчивается твой поток? — задал он встречный вопрос.
Я напрягся. Подобная осведомлённость о Добрых Людях вызывала тревогу.
«Значит первый вариант. Волк в овечьей шкуре».
— Даже не пытайся! — Красноглазый вскинул руку, и погрозил пальцем. — Я сказал, что знаю кто ты, и этого достаточно. Мне выпала малоприятная участь сопроводить тебя в форт, и я выполню свою часть сделки. Остальное меня не волнует.
Что ж, оставалось верить ему на слово. Бородатый действительно кое-что знал, а топтать землю ему бы не позволили, окажись он с этими знаниями на «другой» стороне — Добрые Люди умели защищать свои тайны. А был ли чистый из ордена или не был — это дело десятое. Я, конечно, жутко не любил, когда в заказе появлялись третьи лица, но алианец с тритоном сильно спешил и вполне мог упустить мелкие, как ему показалось, детали. Но как бы там ни было, а сбежать я мог в любой момент: ни верёвка, ни большой лук в руках красноглазого для меня помехой не являлись.
— Уговорил, — сказал я. — Но тогда зачем весь этот маскарад?
— Могги.
— Они тоже знают? — повёл я бровью.
— Как раз напротив. Братья проводники. Они часто режутся в кости с солдатнёй, крутятся на кухне, одним словом — болтают. Ну и тебя нужно привести в подобающий вид, чтобы капеллан поверил, что ты можешь быть изменённым.
— Это ты о тех, кто меняется после твоего отвара и сидит в темнице форта? — догадался я.
Чистый кивнул.
«Этот тип явно чего не договаривает».
— Ладно, что там горит? — спросил я.
— Утэ-Ма — поселение могги. У братьев там куча родных. Посему тебе впредь стоит быть аккуратнее в выборе слов. В последние месяцы мы натыкались в тайге на странные следы, впрочем, это уже не твоего ума дела.
— И то верно, — согласился я.
— Тогда в путь. До Старой Норы часа три хода. Надеюсь, тебе не стоит напоминать, что при могги ты ведёшь себя, как и прежде?
— Верёвку послабь. — Я проигнорировал его вопрос.
— Такому как ты это не навредит, а у братьев глаз намётан. Всё должно быть естественно.
Глава третья
Старой Норой могги называли избушку, которую срубили в небольшом овраге у мелкого ручья, такой себе перевалочный пункт местных охотников, а теперь ещё и оплот патрульных Горного полка, как сообщил красноглазый на одном из кратких привалов. Там же мы услышали знакомый крик птицы. Чистый, выудил дудочку и издал аналогичный крик, ему ответили сложной трелью.
— Это Юки, — сообщил мужчина после минуты этой своеобразной связи и на мой вопросительный взгляд добавил: — Младший из братьев.
— А зачем такие сложности? Все эти витиеватые трели.
— Потому что клан Юки не единственный кто использует крик сарэ для обмена сообщениями на расстоянии, — пояснил красноглазый. — Эти свистульки делают исключительно шаманы могги и звук, извлекаемый дудочкой, может разноситься на лиги.
— Мне кажется, что ты за последние несколько часов выдал мне кучу секретов, — ухмыльнулся я.
Чистый на это лишь махнул рукой.
— Это вовсе не секрет. Другое дело сам язык сарэ, — он на миг задумался. — Так вот, дело заключается в следующем, сложность нужна для того, чтобы наверняка определить с кем ты разговариваешь. Если на том конце песни окажется недруг, то он не сможет вести беседу не имея ключа. В общем, это сложно, — нахмурился он и повесил свистульку на пояс.
— А если недруг поймал Юки и пытками выведал у того ключ?
— Исключено. Ключ нашёптывает шаман как на дудку, так и на человека.
— Никогда о подобном не слышал, — искренне удивился я. — А как ты понимаешь, что поёт собеседник?
— Ну ты вот что слышишь?
— Будто птицы поют.
— Ну и правильно, а я слышу речь, словно Юки сидит вон на
