вскочил со стула, побежала по комнате. Она обвила ребенка руками. Он был как доска в ее руках, и крик не утихал. — Эй, кроха! — сказала она, пытаясь притянуть его к себе. — Все хорошо! Ты в безопасности. Слышишь? Ты…
— Нилла, назад! — Соран стоял перед ней, протягивая руку. — Это опасно! — он поймал ее руку и стал оттягивать ее.
В тот миг Нилла ощутила, как в ребенке стало расти давление магии. Она вот-вот взорвется, как те взрывы, которые она видела в небе над морем Хинтер. И куда они могли сбежать? В бурю?
— Нет, стойте! — закричала Нилла, стряхнув руку Сорана. Она обвила руками мальчика. Он не слышал ее, она была уверена. Ужасы в его голове заглушили ее голос, закрыли ее присутствие. Но, может… может…
Она притянула его голову к своему сердцу и запела в его макушку:
— Тише-тише, не плачь,
Спи, моя любовь.
Когда проснешься, дам тебе я
Воробушка и голубка,
Сойку, синицу и жаворонка,
Чтобы они днями пели для тебя.
Она пела куплет за куплетом, вспоминая все дары — птиц, бабочек, овечек и цветы. Она пела, как ее отец пел ей, когда она просыпалась от кошмаров, крича. Это не была сложная песня. Мотив был простым, несколько нот переливались на ее языке. Но с каждым повторением она ощущала спокойствие, которое лилось из папы, в ее сердце. Она направляла это чувство, эту магию из своего сердца в сердце мальчика.
Его крик резко оборвался, он обмяк, прижавшись щекой к ее плечу. Растущая сила погасла в нем, как свеча. На миг Нилла испугалась, что он умер в ее руках. Она испуганно посмотрела на его лицо, а потом отчаянно взглянула на Сорана.
Маг опустился на колени и прижал ладонь к голове мальчика, закрыв глаза.
— Он жив, — сказал он и посмотрел на Ниллу. — Он спит. Надеюсь, спокойно.
— Семь богов! — выдохнула Нилла и закатила глаза. — Мне же не показалось? В нем росла магия?
Соран медленно покачал головой. В его холодных серых глазах мерцал страх.
— Я еще не видел так много магии в одном человеке. Интересно… — он покачал головой, сел на пятки и разглядывал ребенка. Морщины на его лице стали глубже в свете огня, шрамы выделялись сильнее. — Интересно, кто он?
4
Нилла осталась в нише, держала ребенка и покачивала его. Он не замечал ее, но она не могла заставить себя отпустить его.
Какой была его жизнь? Какие ужасы он испытал в море Хинтер и до этого? Тот крик — и сила в нем — говорил о многом, намекал на вещи, которые Нилле не стоило знать в деталях.
Пока она держала мальчика, она смотрела, как Соран убрал тарелки и добавил полено в огонь. Виверна доела оладушки, пока они не смотрели. Соран прогнал ее на балки, где она сидела, толстая и довольная, шумно грызла задние лапы.
Как только стол был чистым, Соран вытащил из-под рубахи много сложенных заклинаний виверн. Его прыжок в воду промочил почти все, и он осторожно развернул их и развесил их у огня, но не так близко, чтобы они могли загореться. Нилла нахмурилась, следя за ним, переживая за судьбу существ, заключенных в тех страницах, в тех словах. Она надеялась, что они не пострадали.
Страницы высохли, и Соран стал собирать их, а Нилла отодвинулась от ребенка, уложив его на шкуры. Он жалобно зашептал, но просто сжался в комок, когда она укутала его. Она вскоре даст ему попить. Но не сейчас.
Она подошла к Сорану и помогла ему собрать пергамент. Заклинания остались целыми, насколько она видела. Когда она наклонила страницу и посмотрела на слова в мерцании огня, она ощутила внутри сияние жизни.
— Нам нужно их прочесть? — спросила она, оглянувшись на Сорана, стоящего у стола.
Он покачал головой, осторожно собирая пергамент.
— Тут будет стая виверн. Голодных виверн, — добавил он, многозначительно посмотрев на синее создание сверху. Она сонно чирикнула, показывая зубы. — Они съедят все наши припасы, не успеет закончиться утро.
— Точно, — Нилла отдала три страницы, которые собрала. — Как долго мы пробудем тут? Из-за бури?
Соран не смотрел в ее глаза.
— Нет способа узнать. Зависит от… — он взглянул на спящего ребенка. — Зависит от многого. В том числе и от того, выстоит ли защита маяка.
Нилла взглянула на стены. Если сосредоточиться, она ощущала заклинания в них, они работали, отличались от магии Сорана. Если сосредоточиться сильнее, она ощущала силу бури за ними. Но она едва могла поверить, что они были в опасности, буря казалась далекой.
— Я могу что-нибудь сделать? — тихо спросила она. — Чтобы помочь с заклинаниями?
Он смотрел на нее, и его выражение лица было странным, она не знала, как это понять. Это было удивление? Смятение? Потрясение? Это точно не могла быть нежность. Не от него. Не от Сорана Сильвери.
— Благодарю за предложение, мисс Бек, — тихо сказал он. — Это… давно у меня не было того, к кому можно обратиться за помощью, и я не знаю… едва могу представить…
Он склонил голову, прядь белых волос закрыла часть его лица. А потом он взял стопку высохшего пергамента и отвернулся от нее, прошел к шкафу. Он убрал заклинания на полку и закрыл дверцу со щелчком. Только тогда он повернулся к ней, и странное выражение лица пропало, сменилось привычными строгими чертами.
— Мы ничего пока не можем поделать, — сказал он, голос был деловитым. — Я предлагаю вам отдохнуть. Мне нужно проверить сковывающее заклинание. Хоть Дева Шипов вряд ли выберется во время рувин-сатры, я не хочу рисковать.
И он пошел к лестнице.
— Постойте! — закричала Нилла, быстро посмотрела в сторону ребенка, боясь, что побеспокоила его сон. Он не шевелился, но она все равно отошла от стола, добралась до мага и понизила голос. — Вы будете там в безопасности? В башне, когда бушует буря? В тех окнах осталось мало стекол, и…
— Не беспокойтесь, — Соран прижал ладонь к стене, его правая нога уже стояла на первой ступеньке. Он повернулся к ней, и она снова поверила, что видела что-то в его глазах, но это быстро пропало, и она не успела разобраться. — Если мы выживем в этой буре, мы выживем вместе. Клянусь. А потом…
Она ждала. Он не продолжил, и она робко протянула к нему руку.
— А потом, Соран?
Как только ее пальцы коснулись его рукава, он вздрогнул. Он отпрянул, резко вдохнув, а потом стал быстро подниматься по лестнице.
— Хорошего вечера, мисс Бек, — прорычал он поверх плеча, оставив ее
