Сможем, — твердо произнес Хаджар.
И не потому, что слепо верил, а просто видел правило сына Феденрира своими глазами и знал, что три сотни Пиковых Небесных Императоров, пусть и с большими потерями, но смогут пересилить одно единственное Правило.
— Но я не вижу, чтобы Арнин собирал всю гору, — развел руками волшебник.
— Справедливо, — согласился генерал. — Ты не договариваешь, волк. К чему Нарниру так выкручивать себе руки, чтобы нас остановить.
— Нас? — ухватился за оговорку Арнин. — То есть вы согласны на мое предложение?
Глава 1737
— Не торопись, оборотень, — осадил его Шакх. — Мы все еще не услышали ни одного резонного объяснения. То, что ты там век копался в дальнем гроте все еще не отвечает на вопрос — зачем тебе конкретно мы. А ситуацию с Нарниром и его наемниками ты и вовсе проигнорировал.
Волк повернулся к пустыннику и посмотрел на того не самым добрым взглядом.
— Осади, шерстяной, — хмыкнул Шакх. — я все детство провел с торгашами в караванах, так что давай, выкладывай уже все на стол и там будем думать — хвост тебе наматывать или со всем, так сказать, почтением к твоей звериной натуре.
— Дерьмокожаный, а не тебя ли, случаем, — гном, самодовольно улыбаясь, делал вид, что что-то вспоминает. — называют Пустынным Волком? Получается вы с Арнином своего рода родственники, да?
— Вечерние Звезды! Карлик, это была последняя глупость, что ты…
Хаджар прокашлялся, и парочка замолкла. И не потому, что сильно прониклась кашлем генерала, а потому что посох Артеуса начал недобро поблескивать. Пусть раньше волшебник и находился на последней строчке их рейтинга возможностей по причинению вреда, но сто двадцать лет в северных горах и кровь Пепла, текущая по жилам, сделали свое дело. Вряд ли сейчас, кроме Хаджара, кто-то мог потягаться с магом в поединке.
Арнин вздохнул и кивнул в сторону бутылки с брагой. Хаджар пожал плечами и легонько мотнул головой. На этом их молчаливый диалог был закончен, и оборотень приложился к горлышку. Сделал несколько крупных глотков, после чего поставил емкость обратно на каменную полку.
— Через полвека попыток, я понял, что у меня не получится пройти подземелье, — сказал он, утерев губы рукавом, после чего снял шкуры, кожаную броню и скинул кольчугу.
На какое-то время все стали свидетелями шрамов ничуть не менее красноречивых тем те, что сейчас покрывали тело генерала. Причем не только от стали, но и от когтей, клыков и чего-то явно магического.
Убрав кольчугу в пространственный артефакт, волк снова оделся. Вот только Хаджар догадывался, что тот носил одежду лишь по той причине, что пытался сойти за человека и вряд ли ему в целом требовалось что-то, кроме собственной шкуры.
— И тогда я принялся изучать причину неудач, — продолжил волк. — и спустя еще десятилетия я понял, в чем подвох. И почему Нарнир и вся стая лишь сторожи границы и никогда не смогут пройти внутрь. Все дело в…
— Точно! — воскликнул Артеус и хлопнул себя по лбу. — Граница создана королевами Мэб и Титанией! Это магия сидхе! И, как и вся магия сидхе, она построена на словах!
Волк кивнул.
— Я не могу утверждать точно, но, чтобы пройти через границу требуется имя, связанное с севером.
— Хаджар не единственный на этой горе, кто связан с…
— Но он единственный, — волк вернул любезность и перебил волшебника. — кто владеет Истинным Именем Севера.
Все тут же схватились за оружие, в воздухе закружились вихри терны и энергии, но Арнин даже не шелохнулся. Как и Хаджар. Только они вдвоем сохраняли невозмутимое спокойствие.
— Никто кроме нас не знает об этом, блохастый! — рявкнул Шакх, вокруг сабель которого показались искрящиеся песчинки.
— И я клянусь своим именем и честью, что унесу это знание к предкам, — кивнул волк, а его голос звучал чисто и искренне. — И ты прав, маг. Я мог бы обратиться к тем, кто управляет льдами и снегами. Кто может призывать снежны метели и бураны. Кто слышит шепот горных бурь и штормом. Да даже ветер, которым пользуется Хаджар, далеко не самый морозный из тех, коими владеют другие горцы. И все же…
— И все же он единственный, кому подвластен север, — закончил за волка Артеус.
Арнин кивнул.
— Что же до твоего незаданного вопроса, — оборотень позволил себе небольшую насмешку и добавил. — Пустынный Волк, то последние двадцать лет я провел в слежке за самыми многообещающими горцами. И так уж сложилось, что больше всего я склонен положиться на способности Хаджара.
— Следил? — фыркнул Шакх. — Эта долина одна из самых защищенных. Я постоянно патрулирую окрестности, не говоря уже о чарах Аретуса.
— При всем уважении, достопочтенные, — не вставая с табуретки, поклонился волк. — у нас у всех есть сильные и слабые стороны. Моя сильная сторона в том, чтобы оставаться незамеченным. Только так, будучи слабейшим из сыновей Феденрира, я мог выжить в стае.
На какое-то время все замолчали. Не то, чтобы факт владения Хаджаром истинным именем севера был каким-то сверхсекретным, но и распространяться о нем особого резона не имелось. Тем более, что в отличии от имен, которые можно было использовать в бою, имя севера таких преференций, во всяком случае — существенных для уровня Небесных Императоров, не приносило. Несмотря на то, что оно являлось более масштабным и включавшим в себя многие грани сути севера, Хаджар оставался мечником.
Он не был сведущ в волшебных искусствах и умениях подчинения всей силы слов. Артеус как-то пытался помочь и объяснить. Даже потратил на это пять лет. Но, практически, безрезультатно. Может, если бы у Хаджара имелось в запасе несколько тысяч лет. Хотя бы четыре или пять. Он смог бы в полной мере овладеть Севером, но… время играло за другую команду.
— Нарнир сражался с Хаджаром, — внезапно прошептала Лэтэя. — он мог почувствовать в нем имя Севера.
Арнин снова кивнул.
— И когда стая не смогла найти меня, — на этих словах оборотень немного вздрогнул, но взял себя в руки и продолжил. — то вожаку ничего не стоило сложить эти два нюанса. Пропал сын Гарк’алера, следы самого Гарк’Алера ведут в дальний грот, а на горе есть владелец имени севера. Несложная задачка.
— Но ведь он все еще может просто ждать
