круче. Ибо мы даже втроем не могли с ним справиться. Молнии, огненные шары, ледяные иглы и просто плюхи он выдавал с куда большей скоростью, чем мы могли переварить. Понятное дело что и вертелся при этом он как уж на сковородке, успевая еще и уворачиваться, блокировать и то и попросту игнорировать удары, на сотые доли секунды моргая, будто растворяясь в воздухе. Все хваленые «громовые копыта», «адские топоты» и прочие, несомненно чрезвычайно мощные приемы, которые в бешеном темпе обрушивал на него Страпони, либо разбивались о невидимый щит, либо уходили в молоко или просто проходили сквозь врага, не причиняя тому никакого вреда. Ну разве что в этот раз модератор слегка запыхался.
Не лучше шли дела и у длинноухого офицера. Нет, старания тому было не занимать, но разрыв между противниками был настолько явный, что мне показалось будто модератор лениво отмахивается от ушастого копытного как от надоедливой мухи.
А от всех моих попыток изрубить его в капусту Финн не то что уклонялся, казалось он легко и естественно двигался так что оба моих Огнеборца бестолково молотили пустое пространство вокруг. Как бы я не старался его достать, враг всегда оказывался быстрее и прозорливее. Со стороны, наверное, казалось что так и задумано. Как в сотни раз отрепетированной сцене драки с блистательным Джеки Чаном, в бытность того молодым и популярным. Только тут Финн был вместо хорошего парня, мастером Кунг-фу, а мы втроем играли роли недалеких бандитов-неумех. Казалось, еще пара секунд и невидимый режиссер крикнет: Стоп! Снято! Перерыв пятнадцать минут. Поправьте грим актерам! Но вместо этого…
— … ! — сказал Страпони и упал на колено. Если это важно, то это было левое переднее колено. А мы с ушастым вообще разлетелись в разные углы как кегли, будто кто-то большой и невидимый распинал нас как футбольные мячики.
— Я знал, что ты рано или поздно ошибешься, — ухмыльнулся слегка запыхавшийся Финн, небрежно стряхивая кровь с ножа. — С вами так всегда, древние слишком осторожны, как ни странно, именно это их в конечном итоге и губит. А молодые слишком самоуверенны и безрассудны, это вообще гарантированный билет в забвение.
— Ты рано радуешься, Убийца Богов, — прорычал Страпони. Вот уже не подозревал что пони, даже такие страшные и грозные как мой наставник, в принципе умеют издавать подобные звуки. Все-таки они не хищники. — Я хоть и ранен, но еще не повержен.
— Давненько меня так не назвали, — задумчиво сказал палач. — Я и не подозревал что кто-то из ныне живущих когда-либо слышал это имя. Что-то я не припомню чтобы мы раньше встречались.
— Если бы встречались, ты бы так и так не помнил, — ответил пони. — У мертвых обычно с памятью совсем хреново. А ты сильно изменился: постарел, облысел, вместо великих битв занимаешься убийствами слабеньких игроков. Что, думал я тебе не узнаю?
— Самоуверенный и безрассудный, — кивнул Финн. — Ровно как я и сказал. Определенно кто-то из новеньких. Ну, чтож, похоже меня не только помнят, но и еще и детей пугают. Это, в конце концов тоже…
Не дослушав что хотел сказать палач, пони стремительно прыгнул на врага прямо из полусидячего положения, но эффекта внезапности не вышло: мощный встречный удар в зубы опрокинул моего наставника на пол, а следом верхом на нем оказался и Финн, прижавший зубчатый клинок к горлу Страпони. Одно движение и все.
Помочь ему никак не успевали.
— Последнее слово будет? — безучастно поинтересовался Финн.
— Хватит!
— Что⁈ — удивился палач. — Что это за последнее слово такое? Ничего получше придумать не мог что ли?
— Если ты не заметил, это вовсе не я сказал, — прохрипел Страпони, мотнув головой куда-то в сторону. — А она. Как вообще можно было спутать мой великолепный тенор с писклявым девичьим сопрано?
В дверях… то есть в одном из сотен образовавшихся по всей площади станции мехов отверстий и правда появился новый участник нашего небольшого междусобойчика: рыжеволосая девчушка лет четырнадцати на вид с яркими веснушками по всему лицу, смешно вздернутым носиком и глазами… А вот глаза юного создания пылали праведным гневом, из-за чего их цвет было решительно невозможно разобрать.
— А ты еще кто? — обалдело вопросил палач. — Впрочем, ладно, давайте по порядку. Сначала избавлюсь от этого, уж больно он мне надоел, потом и с тобой разберемся.
— Я сказала: ХВАТИТ! — повторила девушка. — И вообще, руки убрал от коняшки!
Она сердито топнула ножкой, палача буквально сдуло метров на двадцать и пришпилило к полу мощными металлическими скобами, как по мановению волшебной палочки упавшими на него с потолка. Аккуратно так, несколькими более мелкими по рукам и ногам и парочкой крупных в районе шеи и живота. Очень плотненько так присобачило. Так что Финн и пошевелится не мог. Но, кажется, без членовредительства.
— Коняшку? — вместо благодарности спросил Страпони. — Будь осторожнее девочка, я легко убивал и за меньшее.
— Всегда пожалуйста, — фыркнула та и направилась ко мне, все еще валяющемуся на полу. — Папа! Прости, что не получилось прийти на помощь раньше, я торопилась как могла!
— Ан…фиса? — опешил я. — Тебя и не узнать. Ты… Выросла… Сильно выросла. За последние полчаса.
— Ты про физическое тело? — спросила Анфиса, покрутившись на месте. Типичная девчушка, хвастающая обновкой. — Это я только что вырастила на сборочной линии, там же, где СуперИИ собирал твою нынешнюю оболочку и своих аватаров. Тебе нравится? Я старалась!
— Тебе очень идет, — согласился я. — Эмм… Очень симпатичная девушка… эмм… получилась. Только… ну, знаешь… это… грудь… в твоем возрасте могла бы быть и поменьше.
— Да? — удивленно спросила Анфиса. — То-то я думаю, чего это так ходить сложно, все время вперед падаешь. Погоди секунду, сейчас поправлю.
Она на секунду нахмурилась и грудь, с выдающегося для девочки-подростка шестого-седьмого уменьшилась до вполне комфортного второго-третьего размера. Ну, как сказать комфортного? Для меня как для новоиспеченного отца и это было откровенно много. Но, по крайней мере, теперь она хоть не сильно бросалась в глаза.
— Так нормально? — уточнила девушка.
Я удовлетворенно кивнул.
— Ого! — восхитился молодой хоббит, сын Иваныча, опасливо выглядывавший из-за массивного тела своего друга орка, который в свою очередь не менее трусливо выглядывал из-за ближайшего угла. — А это ты так все части тела можешь? А
