это понимание или считать показанное у фон Триера случайным художественным вымыслом было бы столь же неосмотрительно и нелепо, как и считать, что предъявленная им «женская сущность» есть нечто абсолютное и что любая женщина на свете может ее у себя обнаружить. Хотя бы потому, что заданная им метафизика женского принципа далеко не им изобретена. За ней стоит не только вполне определенная реальность современного мира, но и большая традиция, которая, в отличие от традиции альтернативной женской метафизики, была неплохо проработана.
Страшная дорога свободной личности
Эмансипация гетеры
Илья Росляков / ИА Красная Весна / 7 августа 2021
Сущность болота в том, что оно фундаментально не подлежит упорядочиванию. Женские волосы, которые обозначают буйную беспорядочную болотную растительность, являются, по Бахофену, символом гетерических практик
Исторические трансформации, сметающие с лица земли все те принципы и устои, на которых столетиями основывалось существование западного мира, с каждым годом всё более очевидны. К чему апеллирует западная культура в условиях такого исчерпания? Мы видим, что происходит обращение к природе, «очищенной» от влияния человека. Что сулит такое обращение к природе, как будет выглядеть мир, который будет построен по ту сторону этого обращения? С учетом того, что оно основано на весьма специфической философии природы, которая, как мы видели, связывается со вполне определенной философией и метафизикой женского пола.
Ларс фон Триер — далеко не первый, кто нарисовал картину особого слияния с природой, которое возникает за порогом этого западного исчерпания. Радикально-экологические идеи, предполагающие, что оптимальная с точки зрения природы численность человечества должна быть значительно меньше существующей… Предложения превратить всю сохранившуюся нетронутую природу на земном шаре в заповедные территории… Концепция «устойчивого развития», рассматривающая всю созданную человеком среду как составную часть природы…
В 1996 году появилось программное произведение под названием «Революция сознания», представляющее собой стенограмму разговора между крупными западными интеллектуалами, занимающимися созданием моделей дальнейшего развития человечества и имеющими на Западе соответствующий авторитет — психологом Станиславом Грофом, физиком и психологом Питером Расселом и философом науки Эрвином Ласло. Констатировав кризис западного мира и образа жизни и задавшись вопросом о необходимости его трансформации, они в разговоре пришли к тому, что эта трансформация должна представлять собой не что иное, как «революцию сознания».
Питер Рассел, в принципе, сомневается, что европейское общество всё еще способно реформироваться, что оно не упустило эту возможность. Он считает более вероятным, что мы переживем «крушение западной цивилизации». И комментирует это так:
«Если бы каждый из видов на планете получил один голос и состоялось всеобщее голосование по вопросу, следует ли допустить продолжение существования западной цивилизации, — я подозреваю, что все виды, за исключением, быть может, тараканов и крыс, проголосовали бы против нас. Результатом такого референдума было бы 99,9 процента голосов „против“: западная цивилизация нехороша для планеты Земля, она должна погибнуть».
Дальше он говорит о том, что другой вероятный сценарий гибели цивилизации — это эпидемия. Привожу этот отрывок, так как он очень интересен в контексте того, что мы наблюдаем в связи с коронавирусом.
«Даже если эпидемия не уничтожит всех людей, каждый десятый наверняка погибнет (выделено мною — И.Р.). Впрочем, с планетарной точки зрения, это может оказаться не так уж и плохо. Природа зачастую прибегает к эпидемиям для того, чтобы справиться с видами, вышедшими из-под контроля».
Примечательно, что сама катастрофа и ее масштаб не вызывает у Рассела никаких сомнений:
«Сейчас нам надо задуматься о том, как нам проложить себе путь через то, что наверняка станет самым бедственным периодом в человеческой истории. Нас ждут нелегкие времена. Нам будет очень и очень трудно. Однако вряд ли на сегодняшний день осталась хоть какая-то возможность избежать этого».
Эрвин Ласло ничуть не оспаривает саму констатацию катастрофы, да и сам вполне присоединяется к ней. При этом он считает, что происходят «подлинные перемены» характера мышления людей, и выражает надежду, что они сформируют новую культуру, более адаптированную к природе.
Станислав Гроф развивает эту мысль. В своих высказываниях он опирается на опыт измененных состояний сознания, на которых он основывал свою психологическую работу, достигая их сначала с помощью психоделиков, а затем с помощью так называемого холотропного дыхания. Он фокусируется на достигаемом в этих состояниях отождествлении человека «с животными, с природой, с космосом в целом» и возлагает надежды на «чувство всепланетного гражданства, глубокую экологическую осознанность в отношении универсальной духовности всеобъемлющей природы, идущей на смену сектантству и нетерпимости нынешних религий мейнстрима».
Итак, отторгается не только существующая гражданская идентичность (национальная принадлежность должна быть заменена на «всепланетное гражданство»), не только существующие религии, но и весь строй индустриальной цивилизации, которая очень долго считалась венцом прогресса человечества. Критикуя ошибочное и разрушительное мировоззрение, в котором заблудился западный мир, авторы подспудно, но настойчиво связывают его с индустрией как таковой.
«Мировоззрение, господствующее в западной индустриальной цивилизации, не служит хорошей службы ни коллективу, ни индивидуальности, — говорит Гроф. — Его кредо — заблуждение. Оно проповедует способ бытия и жизненную стратегию, которые в конечном счете неэффективны, разрушительны и не приносят удовлетворения».
Объяснение того, что человечество зашло в тупик, у всех троих только одно: отделение человека от природы, попытка противопоставить себя ей, продиктовать ей свою волю.
В дальнейшем хотелось бы еще вернуться к этому примечательному тексту. Сейчас я привел его для того, чтобы подчеркнуть, что система «катастрофа всего строя жизни и выход из этой катастрофы через возвращение в природу» является не фантазией отдельного продвинутого режиссера, а общим местом авторитетного на Западе интеллектуального дискурса о ближайшем будущем. Единственное, что действительно достаточно уникально в творчестве фон Триера, — показ этой концепции через образ женщины, которая персонифицировано выражает природную силу. И этот нестандартный ракурс дает возможность иначе, и в каком-то смысле глубже, понять саму концепцию и идущий процесс.
Субъективный взгляд самого Ларса фон Триера на женщину довольно необычен. Вот что он рассказывал в одном из интервью:
«Когда я был совсем молод, то чувствовал себя ужасно непривлекательным. Отношения с женщинами казались невероятно сложными… и такими фантастическими! Я даже не решался мечтать о них. У меня были подружки — симпатичные, лет семнадцати-восемнадцати; уже тогда я чувствовал, что они купаются в той власти, которая дана им природой. Если тебе семнадцать и тебе плевать, с кем ты спишь, твоя власть над миром колоссальна, неописуема! Интересный эксперимент: взять меня и поместить в тело существа, обладающего подобной силой. Знаете, одна моя знакомая за время недлинного переезда на поезде успела позаниматься сексом с четырьмя разными мужчинами.
