усугублялась относительно тусклым пульсирующим светом над головой. Ухватившись за перила среднего этажа, он подтянулся. Движение промелькнуло на краю периферийного зрения.
Приземлившись кувырком, он выхватил бластер и инстинктивно выстрелил. Один из двух охранников, которые бросились перехватывать его, отскочил в сторону и упал, оранжевая дыра светилась там, где плазменный разряд пронзил его пах. Другой нырнул за перевернутый стол и вслепую выстрелил из автобластера в его сторону.
К счастью, память Тентила о планировке клуба сохранилась во время хаоса, один из коридоров с люком в потолке находился прямо слева от него. Он дважды быстро выстрелил по столу и выбежал в коридор, захлопнув за собой дверь.
Зал, к счастью, был пуст. Тентил вернул бластер на пояс и перешел на бег, поглядывая в потолок. Как только он посчитал, что находится достаточно близко, он прыгнул, оттолкнувшись от правой стены, чтобы подняться выше. Он отскочил от левой стены, как только достиг ее, подтянувшись достаточно высоко, чтобы ухватиться за трубы над гладкой частью стены. Потребовалось несколько секунд, чтобы добраться до люка. Упершись ногами в воздуховод поблизости, он ухватился за вентиль и надавил на него.
Приглушенные крики из-за закрытой двери эхом разносились по коридору. Стиснув зубы, Тентил собрал больше сил, пытаясь открыть люк. Колесо застонало, когда пришло в движение, его вращение ослабевало с каждым оборотом. Он толкнул люк вверх в ту же секунду, как отпустили фиксирующие рычаги, и протиснулся в отверстие.
Он оказался на крыше примерно в десяти метрах под металлическим каркасом, из которого состояло небо Подземного города. Ближайшие прожекторы двигались сами по себе, отбрасывая мощные лучи на металл над головой. Дверь в коридоре внизу с лязгом открылась, и крики сразу стали громче. Напрягшись, Тентил осторожно опустил крышку люка, задерживая дыхание, пока она полностью, бесшумно не закрылась. Как он и предполагал, на верхней стороне не было запирающего механизма, она открывалась и закрывалась только изнутри.
Если повезет, они никогда не узнают, куда он делся.
В последний раз осмотрев крышу, он поспешил на следующую. Контракт был выполнен, но у Тентила было чувство, что он далек от завершения. С заданием плохо справились. Он мог винить только себя, и именно так это увидел бы Мастер.
Единственным положительным моментом была земная женщина.
По крайней мере, он мог утешаться тем фактом, что у него была веская зацепка, чтобы найти ее. Если ее владелец, Каллион, был так богат и влиятелен, как себя показывал, их будет легко вычислить.
ГЛАВА 2
Большие грубые руки впились в руку Абеллы, когда телохранитель-воргал потащил ее к металлическому ящику в задней части автомобиля на воздушной подушке Каллиона. Она не сопротивлялась, когда он запихнул ее в клетку — она не могла одолеть его, и если бы попыталась, то только заслужила бы более суровое наказание.
Она и так была по уши в дерьме.
Абелла забилась в угол, подтянула колени к груди и обхватила их руками. Слабый гул проник в ящик, когда активировалось переднее силовое поле. Она взглянула на неясные линии энергии, закрывающие отверстие, и увидела, как воргал наматывает свободный конец поводка на свою руку. Он передал поводок Каллиону, когда эртраксан недовольно вздернул подбородок.
— Мы готовы к отправлению, сэр, — сказал один из других телохранителей.
Абелла никогда не утруждала себя запоминанием их имен. Каллион платил им слишком хорошо, чтобы кто-либо из них проявил к ней хотя бы каплю сочувствия, если они вообще были способны на такое.
Каллион дернул за поводок, потянув Абеллу вперед. Ее лицо ударилось о вибрирующий энергетический барьер, прежде чем она успела среагировать. От удара у нее на глаза тут же навернулись слезы, и она вскрикнула. Упершись руками в пол клетки, она попыталась отвернуть лицо, но ее хозяин натягивал поводок.
— Я не знаю, что более невыносимо, твое продолжающееся неповиновение или некомпетентность траликса, — Каллион наклонился к ней ближе. Его маленькие темные глазки блестели отраженным светом от энергетических прутьев клетки. — Ты познаешь агонию, как никогда раньше. Я многое терпел от тебя и был милосерден до сих пор, но ты доказала, что не поддаешься здравому смыслу своим маленьким поступком. Я надеялся, что ты умнее.
Абелла посмотрела на него, несмотря на свою боль. Милосердный? Каллион лишь невольно проявил милосердие через свое отвращение. Он считал ее немногим больше, чем животным, экзотическим домашним животным для показа и представления — мысль о том, что Кто-то испытывает к ней сексуальное влечение, была для него извращением. Такое отношение было единственным, что спасало ее от лапаний или чего похуже со стороны Каллиона и его сообщников.
Каллион крепче обмотал поводок вокруг своей руки и усилил давление, прижимая еще больше ее кожи к энергетическому полю. Абелла стиснула зубы, но не смогла сдержать болезненных звуков, которые вырвались у нее. Хотя поле не нанесло бы необратимого урона и даже не оставило бы большого следа, было чертовски больно.
— Помни свое место, — процедил Каллион сквозь зубы, прежде чем, наконец, ослабить хватку.
Абелла оттолкнулась от энергетического поля и ударилась о заднюю стенку ящика. Она закрыла лицо рукой, надеясь, что легкое надавливание, которое она оказала, сможет смягчить затяжную боль.
Каллион прикрепил конец поводка к внешней стороне клетки и отошел в сторону. Он велел водителю возвращаться в свое поместье, и автомобиль на воздушной подушке мягко покачнулся, когда он и его телохранители забрались в кабину.
Животные не могли кататься в роскошных автомобилях на воздушной подушке.
Двери машины с шипением закрылись. Когда двигатели набрали обороты, издав глубокий, едва уловимый жужжащий звук, защитное поле окружавшее внешнюю часть клетки, замерцало и встало на место.
Абелла закрыла глаза и позволила тишине, созданной полем, окутать ее. Ее тело расслабилось, прислонившись к стенке клетки, пока она пыталась отвлечь свои мысли от того, что должно было произойти. В ее голове играла музыка, каждая нота перетекала в следующую, начинаясь как успокаивающая мелодия. Вскоре ритм и темп нот изменились. Мысленным взором она вернулась в клуб, танцуя на сцене. Свободная. Только в эти тихие, изолированные моменты она могла представить себя снова на Земле, выступающей перед любящей, благодарной аудиторией, которая не смотрела на нее как на кусок мяса.
Но ее мысли обратились к нему — незнакомцу, который присоединился к ней на сцене.
Ее страх в тот момент, когда она впервые встретилась с ним взглядом, был непреодолимым и только усилился, когда он взял ее за руки. Никому не разрешалось прикасаться к ней. Ее разум был полон неуверенности. Что Каллион сделает с ним? С ней?
Но ее
