своем послании Зосим впервые в папской истории отдает директивные распоряжения касательно сферы, которая составляла суть собственно духовной власти (potestas) в каноническом смысле этого слова – права совершать рукоположения и вершить церковный суд на определенной территории[62].
В этой связи представляет интерес вопрос об аудитории данного послания. Дж. Данн задается вопросом, почему Зосим не ограничился отправкой распоряжения епископам южногалльского диоцеза, которые должны были его выполнять, а отправил его также епископам «Галлий», под которыми следует понимать северо-галльский диоцез[63]. Между тем, по нашему мнению, ничто не мешает считать, что под «Галлиями» Зосим имел в виду всю praefectura Galliarum, административным центром которой как раз был Арелат. В пользу этого, по нашему мнению, говорят и такие выражения этого послания, как «ех qualibet Galliarum parte», «quam auctoritatem ubique nos mississe manifestum est, ut cunctis regionibus innotescat»[64]. Если первое из них еще возможно связать с северо-галльским диоцезом «Galliae», то второе свидетельствует скорее о том, что имеется в виду вся префектура[65].
Впрочем, данное послание не было единственным посвященным регулированию Зосимом церковно-административных отношений в южно-галльских провинциях. К южно-галльским делам Зосим возвращается уже в конце сентября 417 г., когда в ряде посланий он вновь обращается к теме возвышения Арелатской кафедры. В первом из них, от 26 сентября, он обращается ко «всем епископам, поставленным в Африке, всем епископам, поставленным в Галлиях и Семи провинциях, всем епископам, поставленным в Испании», т. е. фактически ко всем епископам западно-римской префектуры Галлий[66].
Письмо посвящено рассмотрению дела о церковной юрисдикции Арелата в Южной Галлии, затрагивающего города Кифарист и Локус Гаргариус[67], упомянутые Зосимом в заключительной части первого послания[68]. Речь теперь шла о епископах Урсе и Туенции[69], которые, по мнению Зосима, были поставлены незаконно. Зосим сообщает, что Урс, который прежде был «исцелен усердным лечением сего престола, не смог достичь здравия [благодаря] исправлению ошибки»[70], в то время как Туенций, «будучи несколько лет назад удален (с кафедры – М.Г.) по представленному обвинению, как об этом свидетельствуют послания граждан и рассказывают акты, даже степень верховного священника получил от того, кем ранее был осужден»[71]. Незаконное рукоположение состоялось при участии Лазаря, епископа Акв Секситевых (Экз-ан-Прованс), которого, в свою очередь, якобы также незаконно рукоположил Прокул Массилийский. Этот Лазарь был осужден на Туринском соборе[72] за клевету на епископа Брикция, однако впоследствии был-таки рукоположен Прокулом несмотря на то, последний на Туринском соборе выступил одним из обвинителей Лазаря. Зосим также сообщает, что впоследствии Лазарь письменно отрекся от епископства, «устыдившись собственной жизни» (vitae suae conscientia)[73].
Вина Урса и Туенция, по версии римского понтифика, заключалась в следующем: «Что можно прибавить к стольким и таковым менее важным, нежели бесчестная узурпация, [проступкам], кроме того крайнего, который превосходит всякое заблуждение, [а именно], что были они недолжно поставлены в округах, с древности принадлежащих городу арелатцев? Будь в такого рода делах совершен хотя бы один проступок, авторитет апостольского престола разрушил бы и остальные. Но здесь сошлось многое: рукоположение [людей] бесчестных и осужденных, пренебрежение митрополитом и провинциальными священниками, бесстыднейшее присвоение чужих мест, наконец несоблюдение святости дня и Лазарь, призванный к участию в недозволенном рукоположении. Всё это было обсуждено у нас на основании деяний и свидетельств»[74]. Таким образом, помимо неназванных преступлений, якобы совершенных Урсом и Туенцием до их поставления, в вину последним ставилось нарушение прав арелатского митрополита, выразившееся в обращение за поставлением в Массилию, рукоположение в неположенный день и участие в нем неканонически рукоположенного Лазаря. Данное дело было обжаловано в Риме Патроклом Арелатским и рассмотрено Римским собором.
Указав, что Туенций, помимо этого, обвиняется в приверженности присциллианской ереси, Зосим объявляет обоих низложенными и анафематствованными, о чем письменно сообщает «по всему миру, где бы то ни было и по какой бы ни бы-до земле ни разошелся звук (sonus) кафолической религии»[75]. Затем он повторяет пассаж из первого послания, в котором утверждает привилегии арелатского митрополита в трех провинциях. Тем самым это утверждение также оказывается адресованным «всему кафолическому миру».
Данный круг тем присутствует и в пятом послании Зосима, направленном лично против Прокула Массилийского и адресованном епископам провинций Вьеннская и Нарбоннская Вторая[76]. В этом послании Прокул Массилийский огульно обвиняется в узурпации прав рукоположения. Вступительная часть послания звучит следующим образом: «Многое вопреки старому правилу, как обнаружено, присвоил Прокул в отношении недолжного совершения некоторых поставлений, каковые мы совсем недавно рассмотрели на многочисленном судилище. И хотя его (Прокула. – М.Г) долго ждали, он, надменно воспринимая данную ему отсрочку, явиться отказывается. Но более всего нас возмутило то [его] посягательство, что на Туринском соборе, при том, что речь шла совершенно о другом, он в оскорбление апостольского престола решил хитростью добиться [того], чтобы посредством вымогательства и коварства этот собор предоставил ему, как будто митрополиту, власть рукополагать священников в провинции Вторая Нарбоннская»[77].
Очевидно, что приведенный пассаж не вполне прозрачен. Отталкиваясь от него, некоторые исследователи приходили к заключению, что Прокул отказался явиться в Рим на суд в сентябре 417 г. и тот состоялся в его отсутствие[78]. Это предположение требует некоторого пояснения. Упомянутое Зосимом наречие «proximo», которое мы переводим как «совсем недавно», касается рассмотрения дела Прокула, которое произошло непосредственно перед или в недалеком прошлом относительно составления папой данного письма. Исходя из последующего текста, можно предположить, что дело Прокула было представлено на суд в Рим и он был на него вызван, однако получил долгую (din) «отсрочку» (inducias). Поскольку же далее Зосим неожиданно начинает говорить о Туринском соборе, то представляется возможным сделать вывод, что Прокул воспользовался этой отсрочкой для того, чтобы представить свое дело на этом соборе и добиться на нем решения в свою пользу[79]. Таким образом, приходится предполагать, что материалы на Прокула поступили в Рим уже достаточно давно, т. е., вероятно, еще в понтификат Иннокентия.
Завершается это послание следующим образом: «И, чтобы не казалось, что он один учинил поношение сему престолу, он призвал себе в сообщники Симплиция Вьеннского[80], который с подобным же бесстыдством потребовал, чтобы ему было позволено [на его] усмотрение поставлять священников во Вьеннской провинции. Неподобающее дерзновение, должное быть пресеченным в самом зародыше, – вымогать у епископов, затеявших собор по конкретным причинам, то, что вопреки постановлениям отцов и уважению к святому Трофиму, который был послан от сего престола в качестве первого митрополита Арелатского града, уступать или менять не может даже власть
