Книга Теория Гайи - Максим Шаттам

Петер заглянул в коробку. В ней оказалась банка с янтарно-желтой жидкостью, в которой плавало что-то розово-серое. Он сразу понял, что это такое.

Мозг.

Никаких сомнений. Это был человеческий мозг. Петер судорожно сглотнул.

Еще в коробке лежал компакт-диск с этикеткой: «Патент 07».

Бен, смотревший Петеру через плечо, спросил дрожащим голосом:

— Господи, что это за?..

Телохранители переглянулись и тоже заглянули в коробку, один из них выругался. По-немецки, отметил Петер.

— Я думаю, — сказал он, обретя дар речи, — что пора вызывать полицию.

Жерлан пробормотал:

— Возможно, это какой-то препарат… для исследований?

— Конечно, — кивнул Петер, — но я не вижу никакой декларации или разрешения, а подобные грузы перевозить без сопроводительных документов запрещено.

— Сначала посмотрим диск, а затем примем меры, — взял себя в руки Жерлан. — Если происхождение… мозга не прояснится, я вызову полицию. Хотя это все усложнит…

Петеру хотелось схватить его за шиворот, встряхнуть как следует и объяснить, что если сопроводительных документов нет, значит, речь, скорее всего, идет об убийстве человека. И тогда к черту репутацию Еврокомиссии! Но он промолчал. Не давай воли воображению, оставь это писателям. Он вспомнил Эмму: похоже, ее увлечение детективами заразило и его!

В этот момент кабина вырвалась из облаков, появилось голубое небо. В ста метрах над ними виднелись вершина Пик-дю-Миди и установки обсерватории. Зрелище оказалось гораздо более внушительным, чем ожидал Петер. Обсерватория была похожа на огромную крепость с высокими стенами, увенчанными белыми куполами — только эти купола и напоминали о том, для чего изначально было предназначено это место. Немного в стороне возвышался огромный современный комплекс. Круглые и остроконечные башенки, высоченные антенны, похожие на бурильные установки, многоэтажные жилые корпуса — все это было похоже на брошенную нефтедобывающую платформу.

Освещенные ослепительным солнцем корпуса обсерватории цеплялись за край утеса, террасы нависали над пропастью. Первые впечатления от всего этого были ужас, головокружение и восхищение.

Кабина замедлила ход, приближаясь к темному ангару.

Двое мужчин в черных куртках стояли, перегнувшись через перила площадки, и пытались разглядеть пассажиров. Похоже, нам тут не рады, подумал Петер. Кабина въехала в ангар, двери открылись. Дохнуло холодом, Петер в своем слишком легком костюме поежился.

Жерлан откашлялся и шагнул навстречу мужчинам в черных куртках:

— Здравствуйте! Кто здесь старший? Мне нужно поговорить с ним.

— Кто вы такие? — спросил здоровяк.

— Франсуа Жерлан из Европейской комиссии, которая финансирует объект.

Охранник медленно кивнул:

— Я схожу за ним. Лоик, покажи им террасу.

— Нет, я пойду с вами, — твердо сказал Жерлан, холодно улыбнулся и посмотрел охраннику прямо в глаза. Его голос прозвучал так властно, что Петер удивился.

— Ладно, — пожал плечами охранник. — Раз вы платите, значит, вы хозяин.

Они шли по лабиринту узких, плохо освещенных коридоров. Спускаясь и поднимаясь по лестницам, сворачивая в коридоры и их ответвления, Петер уже через пять минут совершенно запутался. Что-то фантастическое было в том, как они в странной компании бродят в странном бункере на вершине Пиренеев. Никто не произносил ни слова, но чувствовалось, что все напряжены до предела.

Петер тоже был начеку. Охранники не спускали с них глаз, держа руки в карманах.

Нельзя доверять первому впечатлению! Кому это знать, как не тебе? Эмма, например, совершенно не похожа на доктора наук, а Бен выглядит как рок-звезда!

Во что же они все-таки ввязались? Петер чувствовал себя мышью, оказавшейся между двумя стаями кошек. Он обернулся и посмотрел на Бена. Тот шел за ним с изумленным лицом.

Наконец они оказались в большом зале, в котором вместо трех стен были огромные окна. В них был виден весь комплекс, поднимающийся на десятки метров вверх, а еще выше — окутанные дымкой горные вершины. Бен восхищенно свистнул, и трое сидящих за столом обернулись. Мужчина с короткими рыжими волосами и густой бородой, в толстом шерстяном свитере и синих охотничьих брюках был удивлен больше остальных. Он был явно рассержен и вопросительно посмотрел на охранника. Тот пожал плечами.

— Дэвид Грэм, — представился рыжий. — Начальник обсерватории. А вы…

— Представитель Европейской комиссии, — ответил Жерлан, вручая ему официальное письмо. — Еврокомиссия финансирует это учреждение, и мы решили навестить вас, чтобы убедиться, что все в порядке. Вы получили наш факс?

Грэм мрачно смотрел на него. Его лицо никак нельзя было назвать приветливым. Если называть вещи своими именами, его просто перекосило от злости.

— Нет, — сухо ответил он.

— Жаль. Но, я уверен, мы вас не побеспокоим.

— Мы очень заняты, и у нас совершенно нет времени, чтобы…

— Не беспокойтесь, нам не нужна нянька. Еврокомиссия поручила нам проверить, разумно ли используются ее средства. Мы хотим лишить наших противников возможности разразиться критикой в наш адрес. Разумеется, мы получим доступ ко всем кабинетам и установкам и проверим ваши отчеты. Короче говоря, это обычная аудиторская проверка, — с улыбкой ответил Жерлан.

— Вы… собираетесь за нами следить?

— Вовсе нет, — возразил Жерлан. — Вот официальные документы. Мы четверо — представители Комиссии, а это двое ученых, которые помогут нам разобраться в специальной терминологии.

Петер вытаращил глаза. Он совершенно не разбирался ни в астрономии, ни в астрофизике! Да и Бен тоже. Кажется, Жерлан перегнул палку.

Грэм и Жерлан так сверлили друг друга взглядами, что, казалось, вот-вот бросятся друг на друга.

В глазах Грэма были ярость и отчаяние: очевидно, его замыслы рушились. Жерлан как ни в чем не бывало продолжал:

— Я знаю, что многие помещения обсерватории были переоборудованы для приема туристов. Значит, мы никого не потесним.

Стефан, один из охранников обсерватории, который стоял к ним ближе всего, вдруг шагнул в сторону. Петер с удивлением перехватил взгляд, который он бросил на Грэма, но тот едва заметно покачал головой.

— Вас не затруднит показать ученым их комнаты? — спросил Жерлан.

Грэм нехотя согласился и велел Стефану проводить их.

— А я останусь с вами, доктор Грэм, — тут же добавил Жерлан. — У меня столько вопросов, что я хочу начать прямо сейчас.