е»; – пер. А. И. Кобзева).
Американский специалист по военному делу Томас Р. Филипс написал предисловие к английскому переводу «Искусства войны Сунь-цзы» («Сунь-цзы бин фа»). В нем он сравнил книгу западного знатока военного дела Карла фон Клаузевица «О войне» с трудом Сунь-цзы. Он сопоставил идеи двух военных гениев, рассматривая Клаузевица как представителя идеалистического абсолютизма, а Сунь-цзы как представителя реалистического учения о середине в китайской военной мысли. В этом противопоставлении ясно выражены различия между китайским и западным способами мышления. Запад стремится к идеализму и перфекционизму, поэтому зачастую возводит многие вещи в абсолют, – когда-то Запад утверждал, что в войне окончательным разрешением конфликта являются бой и кровопролитие. Под уничтожением войска противника подразумевается уничтожение не только его материальной, но и духовной силы. Война обязательно должна дойти до полного и идеального ее завершения и никак иначе. Сунь-цзы утверждал, что лучшая стратегия – это сокрушить дух врага, победить без боя, не обязательно стирать врага с лица земли. Филипс восхищался китайским образом мысли и утверждал, что мысли Сунь-цзы актуальны и по сей день. Традиционное китайское мышление – это не отвлеченный чистый идеализм, оно реалистично, а реальность всегда неидеальна.
Кризис китайской идентичности
Если взглянуть на нашу систему просвещения под другим углом зрения, то станет очевидно, что в ней слишком много от идеализма и слишком мало нацеленных на реальность учебных дисциплин. Люди идеализируют общество, но реальность жестока и не обязательно будет соответствовать вашим желаниям. Вопрос в том, сможем ли мы принять такую реальность.
Считать разумным то, что практично, – это определенная система ценностей, при которой требуется применять идеал в своих действиях и отношениях между людьми, здесь как Китай, так и страны Запада проявляют единодушие. Но в китайской и западной системах ценностей есть различия, сокрытые в сущностях их культур; в системах ценностей и способах мышления Китая и стран Запада наблюдается большая разница.
Если наша система ценностей превратится в американскую, то наш способ мышления станет американским, и кем мы тогда будем – китайцами или американцами? Так возник кризис идентичности. Есть одна популярная песня «Мое китайское сердце», в которой поется: «И хоть я одет по-иностранному, сердце мое – это сердце китайца». В этой песне действительно затрагивается вопрос проявления культуры и образа жизни. Несколько лет назад в газете “The Washington Post” была опубликована статья под названием «С подъемом экономики Китай сталкивается с кризисом идентичности». В ней, в частности, говорится: «Так же, как и в Японии примерно двадцать лет назад, высокая скорость экономического подъема Китая поставила политических деятелей страны в тяжелое положение. Сейчас Китай тоже пытается понять, кто же он такой». Если изменятся система ценностей и способ мышления, сокрытые глубоко в нашей культуре, то можно сказать, что изменятся наши души. Некоторые в конце концов становятся «человеком-бананом»[24] – снаружи желтые, но внутри белые.
Практический подход как особенность китайской философии
В традиционной китайской культуре между практическим мышлением и чистым разумом нет четкого разделения, это связано с тем, что одной из основных характеристик традиционной китайской философии является практичность. Традиционная китайская философия не может в отрыве от практики абстрактно рассуждать о чистом разуме, особое внимание она уделяет практичности. Касаясь этого вопроса, некоторые критикуют китайскую философию за отсутствие чистого разума, за то, что она не может называться истинной философией. Этот вопрос обсуждался и в прошлом веке: есть ли в Китае философия? Одни говорят, что в Китае есть только философия практического разума. Говоря конкретно, в Китае есть этическая философия, философия истории, философия искусства, но нет философии в западном смысле. Другие утверждают, что в Китае есть квазифилософия, а древние китайцы вполне могли вывести истину из наблюдаемых ими явлений.
Я полагаю, что китайская культура имеет свои особенности, поэтому использование западных философских методов классификации и принятие западных стандартов измерения создаст ряд проблем. С помощью западных философских моделей мы стандартизируем философию, принимаем европейские определения в качестве единственного критерия измерения и используем западные позитивистские концепции для оценки наук: то, что соответствует западному понятийному аппарату, является научным, а то, что не соответствует, – не является. Такая система должна ставить под сомнение традиционную китайскую культуру.
В современном мире мы также используем базовую модель западных дисциплин в качестве стандарта для измерения и оценки всего. Исходя из этого, можно сказать, что у Китая нет ничего. Раз уж нет философии в принятом на Западе смысле, то нет ни религии, ни науки. Докторская диссертация Ху Ши[25]«История логики в доциньский период», написанная во время обучения в Колумбийском университете, посвящена логическому анализу доциньской философии. Некоторые утверждают, что в Китае нет логики, а если она и была, то она была до Цинь, а в последующих эпохах ее не стало. Я нахожу это странным. Логика связана с языком. Если логики нет, речь сразу становится бессвязной.
Китайская логика – это логика языкового контекста
У китайцев своя логика и свои правила общения.
Я часто говорю, что китайская логика – это логика языкового контекста. Порядок определенного языкового контекста определяет природу понятий, а не оторванный от языкового контекста абстрактный анализ некоторых слов. Мы не можем анализировать большую и малую посылки силлогизма вне языкового контекста и делать выводы. Некоторые считают, что существует только одна стандартная логическая модель – силлогизм Аристотеля. Согласно этому стандарту в Китае логики нет.
Действительно ли в течение тысяч лет речь китайцев была бессвязна и беспорядочна? Это не так. У Китая есть своя логика, но только мы не раскрыли ее; так же и с философией. В конце эпохи Мин Ли Чжицзао в процессе перевода «Исследования имен и принципов» («Мин ли тань»)[26] затронул понятие «философия» (philosophia). Он очень ясно дал понять, что философия – это дословно любовь к мудрости, а такого рода наука о любви к мудрости в Китае равнозначна учению о принципе (неоконфуцианству). Для оценки китайских наук Ли Чжицзао не использовал западный стандарт.
Китайская религия – это гуманитарная религия
В прошлом веке почти все говорили, что в Китае нет религии. Согласно определению религии, данному европейскими материалистами и атеистами, в Китае нет религии в западном понимании. Подавляющая часть китайцев думает, что Китай – это страна без религиозных верований. Я думаю, что большинство людей теперь пишут «нет» в графе «религиозные убеждения» при заполнении анкет. Так есть ли в истории Китая религия?
Кан Ювэю[27] было непросто: он предположил, что в Китае также есть религия и она
