Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
— Да полно вам притворяться. Понятно, что среди тех юнцов не было ни одного, кто подходил бы вам в мужья или любовники. Однако и зрелые умные мужчины при всем желании не смогли добиться вашего расположения, милая Принцесса. Вы сурово предпочитали держать их на расстоянии, не так ли?
— Всякая разумная женщина не поощряет волокит, — колко отозвалась она, хотя понимала, что он прав — все дело в ней.
— Да, всякая уверенная в своей красоте и остроумии, видящая их насквозь и способная принять их и одержать победу в жизни женщина поступит именно так, Принцесса. Однако надменная гусыня, избалованная девица просто побоится рисковать в этой игре, если ей заранее не обещана награда.
— Оригинальный у вас взгляд на мою позицию в жизни, ваша светлость, — произнесла она ледяным тоном.
— Чувствую, вам до смерти хочется надрать мне уши.
Он криво усмехнулся, будто надеялся, что она снова станет той восхитительно отчаянной Джесс и осуществит его желание.
— Не соблазняйте. Даже вам не под силу рассердить меня так без риска перевернуться, после чего останется лишь с вами на пару захромать на обе ноги, — поддразнила она.
Других слов для выражения охватившей ее ярости подобрать не удалось. Его высокомерно проницательный взгляд и явная тоска обезоруживали, что оставалось разве что завыть или нервно рассмеяться.
— Ах, Принцесса, что же нам с вами делать? — устало покачал он своей прекрасно вылепленной головой.
— Отвезите меня домой и прекратите обзываться, — так же устало ответила она.
Время медленно тянулось, похоже, их разговор зашел в тупик. Джек заложил широкий круг по дороге вокруг деревенской лужайки, чтобы развернуть свой прогулочный экипаж в сторону Лондона, его как-то не тянуло на подвиги лихого наездника. Джессика уже знала: он превосходно справляется с любым делом, если берется за него. Теперь она надеялась, что он не настроился всерьез заняться ею, а просто решил немного развлечься перед таким серьезным делом, как смотрины.
— Видите, какой я послушный герцог, — решился он прервать томительное молчание, затянувшееся на несколько миль.
— Нет, вы хитрый, лживый и опасный, но меня вам ни за что не окрутить, я заранее знаю все ваши штучки, — проворчала она.
— Зато я не боюсь встретить жизнь с открытым забралом и не похож на мороженого судака, — уколол он.
— Конечно, этим летом вы не побоитесь играючи совершить самую большую ошибку своей жизни, — вполголоса пробормотала Джессика в адрес надменного аристократа, который обвиняет ее в бесчувственности, в то время как сам расчетливо готов жениться ради рождения прямых наследников, лишь бы его драгоценный кузен смог вернуться домой. — Как мило, — неискренне похвалила она вслух, но он как-то странно посмотрел на нее.
Стало понятно — по-кошачьи острый слух не подвел его.
— Обещайте, Принцесса, что хотя бы не откажетесь вступить в бой, — примирительно вздохнул он, разрядив затянувшееся — несколько отчужденное — молчание.
— Что за бой?
— Этим летом спускайтесь с вашей неприступной башни из слоновой кости и приезжайте развеяться к нам, грешным и жадным до жизни. Возможно, вас удивит, сколько неожиданностей таит эта жизнь, если не прятаться от нее, а принять с распростертыми объятиями.
— Но вашим ушам может достаться изрядно, — пресекла она его кипучие излияния, опасаясь подвоха: помнится, копченый чугунок повелел называть себя благородным чайником.
— Обещаете? — безжалостно давил он, и она — вот ошибка! — нечаянно посмотрела ему в глаза и успела заметить искреннюю озабоченность в их золотисто-зеленых глубинах, прежде чем он снова устремил взгляд на дорогу.
— Если только вы решительно прекратите обзывать меня Принцессой, — уступила Джесс и подумала, что надо было как следует пнуть себя по больной ноге, прежде чем поспешить согласиться.
— Вы загрустите, если я приму ваше условие, — ухмыльнулся он, словно ему только что пришло на ум, как забавно было наблюдать со стороны за их препирательствами во время этой нелепой прогулки.
Едва доехав до деревни, они снова повернули в сторону Лондона.
— Так можно грустить о том, что избавилась от ветрянки, — мрачно ответствовала она.
— Будем считать, что я ничего не говорил, Джесс, оставайтесь при своем, — легко усмехнулся он, потом рассмеялся.
Она прокляла свою доверчивость — с таким же успехом можно битый час препираться с граблями — вот достойный соперник этому зубоскалу.
— Не беспокойтесь, я верна себе. Правда, уже почти не надеюсь увидеть, как вы изменились.
— А с чего бы мне меняться?
— Обычно женитьба очень меняет характер мужчин.
И она ужаснулась тому, как бестактно выдала себя.
— Я упоминал о женитьбе? — спросил он вкрадчиво.
Она невольно вздрогнула, уловив затаенную угрозу в его тоне.
— На мне — никогда, и не тревожьтесь так, я не заблуждаюсь на свой счет, — гордо ответила она, уходя в свою раковину.
— Я никогда не подозревал вас в этом, любезная, — отстраненно произнес он.
Можно было подумать, что они едва познакомились и при этом весьма не понравились друг другу.
— Это весьма мне на руку, поскольку иначе вы возненавидели бы меня как претендентку на ваш герцогский венец, — дерзко добавила она.
— Как знать? — рассеянно произнес он, словно Джессика Пэндл с ее взбалмошными идеями находилась за тридевять земель отсюда и нисколько не занимала теперь его мысли.
— Я знаю, — настаивала она, стремясь разрушить безликую стену молчания.
Ей пришлось даже прикусить язык, чтобы не наговорить лишнего, страстно заверяя его, что никогда и не помышляла завладеть его вниманием — ни в коем случае…
— Вы правы, — наконец проронил он в напряженной тишине. — Я в какой-то момент поддался слабости, согласился с директивой бабушки и серьезно нацелился на женитьбу. Как оказалось, очень многие долго ждали такого решения, поскольку я теперь обязан принять у себя целое стадо юных гусынь в сопровождении избранных родственников и подруг, приглашенных тетушкой, — да, такой вот светский прием предстоит мне по возвращении домой.
— То есть вы пригласили семью Пэндл остудить пыл стаи юных претенденток, пока вы будете собираться с мыслями, так? — спросила она беспечно, словно ее нисколько не волновала отведенная ей роль — роль некоего противоядия, способного сразить невестящихся прелестниц наповал.
— То есть — нет, поскольку я приглашаю вас в пенаты, которые мне, верно, дороже всего на свете, в семью, которую я мыслю частью себя самого. Вы нисколько не уступаете в красоте любой гостье, отныне вам надлежит четко запомнить это. Не позволяйте себе сомнений и не расшаркивайтесь перед ними, знайте, я никогда не поставлю вас на вторые роли, — жестко предупредил он.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
