Выглянув в окно, я надеялась увидеть возвратившихся хозяев дома. Предполагала, что они что-то забыли или дороги замело. Но в ворота медленно вкатился не их большой внедорожник, а низкая черная машина.
Спортивная, дорогая, с огромными литыми дисками и хищными фарами. Тонированные стекла закрывали от меня пассажиров. Глухие басы долетали прямо через окно, которое дребезжало от вибрации. Представляю, как оглушительно звучит музыка в салоне.
У водителя явно имелся ключ от ворот, а значит, и от дома.
И тут я спохватилась! Кто бы это ни был, он войдет во входную дверь и откроет ее своим ключом!
Войдет и обнаружит страшный бардак на кухне и меня в разобранном виде – в любимой плюшевой пижаме. Голубой, уже выцветшей от стирок, с белыми звездами. Домашние угги, небрежно завязанный на макушке пучок с детской розовой резинкой. Свои я вечно теряла. Ноль косметики.
Бледная моль.
Забегав по кухне, я скидывала в мусорку обрезки прямо руками, торопливо подмела пол и выскочила в холл посмотреть, кто к нам пожаловал. Сердце барабанило в груди от волнения, я чувствовала, что нежданный визит не сулит ничего хорошего. Когда Кирюша выбежал на звуки, случилась немая сцена. Сначала в двери показалась крайне эффектная блондинка.
Вошла и замерла на месте, будто в ступор впала. Она смотрела только на моего Кирюшу, тонкие ноздри трепетали, руки комкали шикарную сумку, губы беззвучно шевелились. Следом вошел… отец моего ребенка, в недоумении глядя на нас, будто смотрел и не понимал, что видит.
– Несмешная шутка, Черкасов! – фыркнула дамочка, взмахнув длинными безупречными волосами, обратила царственный взор на меня: – Тоже будете ребенка своего пытаться пристроить?
– Вы кто и что здесь делаете? – спросила я несколько грубо, испугавшись странной фразы девушки. Пристраивать? Что она имеет в виду?
Черкасов? Он тоже явился сюда?!
Во все глаза я смотрела, как из-за спины незнакомки появляется мужчина из моего прошлого. Я не успела и слова произнести, всё происходило молниеносно.
– Ничего! – ответила мне блондинка. – Ничего мы тут делать не будем! Я ухожу! Это была последняя капля! – взвизгнула манерная белобрысая красотка и вылетела наружу.
– Никуда не уезжайте, я скоро вернусь, – попросил меня Гриша, на которого мне было так больно смотреть, что закололо в груди.
Почему он приехал сюда со своей девушкой? А это была именно она. Ему под стать – красивая, яркая, богатая.
Но почему она так взбесилась? Что за недоразумение и зачем мне ждать Черкасова?
Я прижалась носом к окну, провожая взглядом несущуюся к машине девушку. До меня отчетливо доносились ее истеричные вопросы:
– Это твой сын? Почему он так похож на тебя? Как ты мог, Черкасов?
Глава 8. Лиза. "Подарочек" под елкуКакое-то время я стояла оглушенная, тупо пялясь вслед отъезжающей машине. В ушах отчетливо раздавались фразы, вылетевшие изо рта капризной дамочки. Испуг мешал соображать и принимать адекватные решения, но явственно чувствовалось приближение катастрофы.
– Мам, а кто это? Что за дядя с тетей? Почему она разозлилась? Зачем они приехали? – атаковал меня сынок недоуменными вопросами, подбежав ко мне и теребя за руку, потому что понимал гораздо меньше моего.
У меня же в голове набатом билась мысль: бежать! Нужно уехать отсюда, пока Черкасов не вернулся и не начал выяснять, рассматривая моего сына с пристальным вниманием и выискивая схожесть!
– Сынок, произошло недоразумение, дядя и тетя приехали в гости к тете Тае и дяде Максиму, а их не оказалось дома, – стала я объяснять невпопад, и Кирюшка нахмурился, сразу же разгадав обман.
– Но они даже не спросили, кто есть дома, побыли минутку – и уехали. И тетя разозлилась! Я точно видел. Может быть, они хотели тоже погостить тут, а мы им помешали? – продолжал беспокоиться ребенок, явно не желая из-за других людей срываться с насиженного места и менять свои планы.
– Да, малыш, наверное, они хотели погостить, но не переживай, тетя на тебя не разозлилась, ты же такой хороший мальчик и ничего плохого не сделал. С чего бы ей сердиться? – уговаривала я сына, присев на корточки и поглаживая его по волосам.
Теряла драгоценное время, но как не успокаивать разволновавшегося ребенка? Он очень испугался, не понимая, в чем его вина. А возможно, дело было в том, что его часто ругали в школе, и он уже стал дерганый и нервный.
Прижав Кирюшу к себе, я почувствовала, что он трясется, и поняла, что мы никуда не поедем! У Черкасова есть ключ, поэтому бесполезно запираться, значит, поговорить придется, но он объяснится и уедет, а мы останемся, как и планировалось, на эти два дня до Нового года.
– А пошли смотреть, как там наша жаба-пицца? – улыбнулась я, отвлекая сына, на что он среагировал мгновенно.
– Точно! Пицца! А она не сгорела? Уже так сильно пахнет! – и рванул в кухню, хватаясь за полотенце и собираясь открыть духовку.
– Подожди, торопыга, – предостерегла я его, аккуратно удерживая от горячей духовки, – открывать любую выпечку нужно не спеша, я тебе уже говорила, вспомни. Итак, что там у нас? – спросила я саму себя преувеличенно радостным голосом и нажала на кнопку подсветки духовки.
Румяная пицца, то есть довольно-таки забавная толстая жаба с выпученными глазами, судя по виду, была практически готова, поэтому я выключила газ, поставила чайник и привлекла сына к уборке кухни.
– Сейчас накроем на стол и сядем есть пиццу. Возможно, вернется дядя Гриша, это хороший друг тети Таи и дяди Максима, – осторожно объясняла я ребенку, чувствуя неправильность ситуации.
Рассказываю сыну про его настоящего отца, как будто он чужой человек. По сути, так и есть. Я позаботилась, чтобы эти двое никак не пересекались. Смирилась, что на праздновании Нового года это случится впервые за семь лет, но надеялась, что среди двадцати человек Гриша Черкасов не заметит одного маленького мальчика, так похожего на него…
Или же в глубине души надеялась на обратное, почему и согласилась на уговоры Таи?..
Думать об этом сейчас не хотелось, я столько о Черкасове передумала, когда была беременной, и по итогу размышлений приняла твердое решение, что он не будет присутствовать в жизни моего сына.
