Книга Дай мне второй шанс - Тата Сибирская

— А чего это ты решаешь за нас? Наш куратор Антон, а не ты и только ему решать, что мы будем делать, а что нет, — вставляет свои “пять копеек” Люба, глядя на меня с превосходство.

— А я за вас и не решаю, — с легкостью отбиваю подачу, — я решаю за своих ребят и они не будут доделывать ваши недоработки.

Антон уже откровенно скрипит зубами, а мне становится страшно за Арину, если он еще чуть-чуть сожмет ее талию, то она переломится пополам.

— Все идем работать, — чеканит бывший парень сквозь стиснутые зубы, испепеляя меня взглядом.

Три Л, как примерные ученицы, тут же разлетаются на свои места, а Антон идет, наконец, показывать место новой сотруднице.

Разворачиваюсь к своему месту, а губы подрагивают в улыбке. В груди разливается что-то похожее на легкое удовлетворение — не понятно только, это из-за того, что в очередной раз уязвила Антона, или что, наконец, поставила на место наших неприкосновенных мадам.

Да уж. Мне никогда не быть такой, как Арина. На ее фоне я злобная мстительная ведьма, а не легкая утонченная леди. Просто я обиженная женщина, но это меня не красит.

День, на удивление, пролетает быстро и легко. Трудовой энтузиазм бьет нескончаемым потоком. Только ближе к концу рабочего дня мое радужное настроение заволакивает грозовыми тучами — мне предстоит поход к новому начальству.

Выключаю компьютер и с какой-то непонятной для себя самой тщательностью собираю вещи — ощущение, что на это место больше не вернусь. Сама не понимаю почему, провожу ладонью по убранной поверхности стола, за которым просидела два года, перекладываю руку на спинку кресла, которое купила с первой премии взамен старого.

Что за ерунда? Трясу головой и собрав вещи, покидаю отдел.

Поднимаюсь на этаж начальства и захожу в приемную. Ожидаемо, Лидии Васильевны нет в приемной — ее рабочий день заканчивается на час раньше нашего.

Глубоко вдыхаю и стучусь в дверь.

— Входите, — звучит по ту сторону и, не дав себе время на раздумья, дергаю дверь на себя.

Как там говорится? Перед смертью не надышишься? Вот и мне нечего оттягивать неизбежное.

— Добрый вечер. Вы сказали, чтобы я зашла в конце рабочего дня, — отчитываюсь вежливо.

Александр Игоревич сидит во главе стола, на месте директора, перед разложенными бумагами.

Он окидывает меня внимательным взглядом и я непроизвольно делаю тоже самое. Внушительный мужчина. Прямой нос, четко очерченные жесткие губы, волевой подбородок и выразительные, цепко смотрящие, глаза. Мужчина скинул пиджак и сейчас на нем лишь рубашка, рукава которой небрежной гармошкой сдвинуты до локтей, обнажая смуглые руки. И что-то мне подсказывает, что это натуральный цвет кожи, а не загар. На голове творческий беспорядок и нет, волосы не отросшие и торчат в разные стороны — короткий ёжик внизу переходящий в более длинные волосы на макушке — просто два года наблюдая, как выглядит специально уложенная прическа у Антона, отмечаю такие моменты автоматически. Даже не смотря на то, что сейчас новый шеф сидит, понимаю, насколько же он большой.

— Присаживайтесь Юлия Андреевна, — мужчина небрежным взмахом руки указывает на одно из мест для посетителей.

Я бы на самом деле постояла и желательно прямо тут. От двери не далеко, а желание сбежать растет с каждой секундой, что мужчина смотрит на меня.

Ясно же, что разговор мне не понравится. Но и начинать его со спора тоже не лучшая идея, поэтому пересекаю кабинет и опускаюсь на указанное кресло. Сумку ставлю себе на колени, отгораживаясь, как щитом. Не понятно только от кого или чего собираюсь здесь защищаться, особенно сумкой, ну да ладно.

— Как сегодня поработал отдел? — спрашивает мягко, мазнув глазами по моим пальцам, которыми я, до легкого онемения, вцепилась в ручки сумочки.

И дело не в сидящем напротив мужчине, а в самом кабинете, а точнее его назначении. Всегда чувствую мандраж, когда вызывают к начальству. Даже, когда знаю, что у меня все в делах в порядке волнуюсь, а сегодня…

— Все в порядке. Вчерашние недоработки исправлены теми, кто их допустил и сегодняшняя норма выполнена, я проверила, — не смотря, ни на что голос звучит ровно.

— Всегда в конце дня проверяете выполнение? — спрашивает так же мягко.

— Да, — говорю правду и только потом понимаю, что сама себя и сдала.

Я только что сама призналась, что видела вчерашнюю недоработку и ничего не исправила.

Черт.

Прикрываю глаза и тяжко вздыхаю. Я вроде и скрывать не собиралась, но и не рассказывать вот так… Да в общем не знаю я, что собиралась делать.

Это очень серьезный проступок — срыв сроков, подрыв доверия клиентов и как итог, значительные убытки.

Мужчина откидывается на спинку кресла и едва заметно усмехается уголками губ.

— Почему же вчера, видя недочеты работы вы о них не сообщили? — снова спрашивает мужчина.

Спасибо, хоть не спросил, почему не исправила их.

— Не видела смысла. — пожимаю плечами. — Утром все равно все увидели и узнали.

Вру, смысл был. Доложи я начальнику, он бы сказал мне, как единственной оставшейся в офисе, доделать и проблемы бы не было. Сейчас, когда меня так вдумчиво и спокойно распекают становится еще хреновей, чем вчера. Лучше б орал, как шеф утром. Да и совесть с удвоенной силой точит, не давая расслабиться.

— Вы же сами понимаете Юлия Андреевна, что это неправда. — замечает спокойно. — Чьи подопечные допустили ошибки? Я знаю, что каждый из вас — Антон и вы — отвечаете за несколько человек в отделе. Чьи недоработали?

— Антона, — приходится признаться.

Проверить это не составит труда, даже если у меня есть доступ, то у директора подавно. Краем сознания отмечаю, что бывшего он называет просто по имени — ну да, будущие родственники.

— А Антон в конце дня проверяет выполнение работы отдела? — вкрадчивый и до ужаса спокойный тон просто выводит из себя, заставляя непроизвольно сжаться.

Тон слишком спокойный. Взгляд слишком вдумчивый. Все в этом мужчине слишком… Мне не комфортно. Наверное так чувствует себя лягушка, которую препарируют.

— Не знаю, я за ним не слежу. — снова вру, прекрасно знаю, он не проверяет. Я давно забрала это на себя и просто смысла нет проверять дважды.

Шеф прищуривается и будто знает, что я обманываю:

— Не знаю, в курсе ли вы, но у директора есть