не стала лукавить Мейта. — После того, что случилось, по бумажкам они — хозяева, да вы ж сами знаете, что магия всегда только вас признавала, да ваших родителей. Просто вы не думали, что в поместье все на магии-то завязано. Оно и не удивительно, я дышу и не задумываюсь, чем именно, да как. Магия для вас — что воздух.
—Ты права, — я поморщилась, браслеты на руках не давали забыть о себе ни на секунду. Когда их только надели, я была не в том состоянии, чтобы до конца осознать произошедшее. Но когда дурман начал покидать мое сознание, ощутила всю давящую мощь украшений на запястьях.
Меня словно бы поделили на множество частей, и большую из них, заморозили. При этом я могла двигаться, говорить, жить в конце концов, но понимала, что это совершенно не то, как было раньше. И я даже не представляю, как отреагирует мое тело, когда браслеты снимут… Тем более, еще и кровь пробужденная… Эффект будет впечатляющим и не факт, что я к такому готова.
Вот ведь, опять грустные мысли. Справлюсь, со всем справлюсь!
— Леди Эстель, осторожно, тут порожек, — предупредила Мейта, толкая передо мной дверь. После полной темноты, даже тусклое освещение показалось мне ярчайшим, ослепляющим пламенем. Я зажмурилась на несколько секунд и только потом шагнула в кухню, где витали изумительные запахи жаркого и малинового киселя. Их я учуяла в первую очередь. А потом на меня буквально обрушились все запахи. Раньше я бы и не подумала, что смогу различить травы и приправы лишь по запаху и не открывая глаз. Интересно, это драконья кровь виновата? Или просто я так сильно проголодалась?
Глава 3
Прощаться с домом — тяжело. Прощаться с местом, которое напоминает о родителях и счастливом детстве — втройне. Я не могла взять с собой служанку. Я не знала, что ждало меня впереди, а брать на себя ответственность за жизнь человека, когда я и сама в подвешенном положении — не просто глупо, это губительно. Для каждой из нас.
Кто я сейчас? Как я смогу ее защитить, если это потребуется? Даже с магией, ведь законов никто не отменял. А незнание законов других стран не убережёт меня от наказания.
Я не могла так поступить.
Зато могла обеспечить им жизнь на год вперед. Некоторые драгоценности, которые можно было продать без зазрения совести, потому что они не являлась родовыми, я продала после того, как прочла письмо камеристки.
Точнее не так, я наказала продать, и Мейта с одной из горничных, которая осталась после отъезда дражайших родственничков, исполнили мою волю. Они успели до того момента, как я покинула дом. Себе я оставила только платиновый кулон с сапфиром, он достался мне от матушки. А драгоценности рода тар Кальнесс упрятала в сейф, который дядя взломать не смог.
Не после того, как у меня отняли магию, что наводило только на одну мысль, то, что они знали, что со мной сотворят — сомнений нет, а вот когда — для них стало сюрпризом. Иначе ничего ценного у меня бы не осталось.
Конечно, мое решение растрогало всех слуг, что вышли на двор, прощаясь со мной. Я знала, что они остались верными мне и моим предкам, а потому не сомневалась, что в мое отсутствие, за домом будет присмотр и никто чужой в него не войдёт.
А то, что не войдет — я знала наверняка. Как только с мои рук будут убраны браслеты, блокирующие магию, кристаллы в доме вновь заработают, как раньше. Следовательно, моя воля будет исполнена. Я же настроена решительно — никаких родственников в моем доме и никого из чужих людей.
На место портального перехода я ехала в карете под присмотром двух стражников. Из багажа у меня был один саквояж. Больше я не могла взять, но надеялась, что мне хватит золота, чтобы пусть и не роскошно, но комфортно устроиться в чужой стране.
Я ехала и думала о том, что всего этого можно было бы избежать, если бы слуги донесли властям о том, что натворили мои дядя и тетя. Но они дали клятву, испугавшись за мою жизнь.
Десять лет назад, когда они приехали в мой дом, то пытались вести себя как хозяева, коими не могли являться. Опекуны, да, но с ограниченными правами. Хозяйкой оставалась я.
Любому ребенку не понравится чужая женщина в платьях матери, которая недавно погибла. Любому ребенку не понравятся заявления приезжей, нищей тетки, которая, глядя в глаза ребенку, скажет, что пригрела тебя-сиротку из милости. В то время как этих двоих и их детей, пригрела я!
Я не помнила, но была уверена, что однажды, память пробудится и тогда, все, что происходило в тот год — станет для меня доступным.
Мейта писала, что изначально моим опекуном был выбран лорд Акавио, который впоследствии стал градоначальником, но позже были найдены родственники, и когда у меня спрашивали, хочу ли я их видеть, то естественно я ответила — да.
Все бы выбрали родственников, а не чужих людей!
Только вот за дядюшкой присматривать оставили лорда Акавио, и назначили его временным градоначальником Эримана, до моего совершеннолетия, разумеется.
Больше месяца я, будучи девчонкой, воевала со своими родственниками, и даже написала прошение королю, которое Мейта не успела отправить.
Случился большой скандал с тетушкой и ее дочерью, которая посмела нацепить на себя мой кулон, тот самый, который я и забрала с собой сегодня, и который тогда еще не смела надевать.
А итогом стало мое пограничное обращение. Еще не до конца пробудившаяся кровь дракона, а ее первый звоночек. Вот тогда-то испугались все. Я не знаю, чем именно меня пичкали, я не только утратила память о последних событиях в доме, но и слегла с горячкой, а после и пневмонией.
Потому ответственность за пробуждение моей крови ложилась на плечи родни. И я не знаю, что с ними бы сделали в такой ситуации. Я никогда этим не интересовалась, выучив на зубок, что пробуждение крови в Ордаре — это очень и очень плохо!
Мне точно — ничего. Потому что дети ответственность не могли нести, а вот окружение, которое могло довести до эмоционального срыва, который в свою очередь привел бы к пробуждению — да. Только с пятнадцати лет нас учили контролировать эмоции, только с пятнадцати показывали необходимые упражнения с магией, чтобы не переступить черту и не обратиться к тем внутренним ресурсам, которые нельзя трогать. Да, еще пока
