ли ты, мальчик, видел в своей жизни женщин, что бы вот так через разглядывание человека несколько секунд уже делать выводы о его моральных качествах и уж тем более оценивать женскую красоту? Почему-то вспотели ладони.
— Здравствуй, племянничек. — сказала она, а потом улыбнувшись добавила: — Здравствуй, Эрик.
— Здравствуйте. Но мы же не родственники? — спросил я. Меня всё еще давила неуверенность, преследовавшая с первого щелчка предохранителя, и я на всё реагировал с сомнением.
— Как знать, как знать. — ответила она улыбаясь. — Но все объяснения чуть позже. А сейчас давай завершим то, ради чего ты здесь оказался. Миссия должна быть завершена. Проходи, ложись на кушетку. Не стоит терять время.
И она прошла вглубь кабинета. Я только после того, как оторвал от нее взгляд, обратил внимание на помещение, в которое попал. Серые бетонные стены сменились белым пластиком, несколько ширм как и на базе, минимум мебели. И стойка с оборудованием как близнец той, что была у старичка в очках с толстыми линзами. Это однозначно была лаборатория, кабинет врача или процедурная. Ну, в общем, помещение с медицинским уклоном. Я поежился. Хоть последнее время военная медицина не сделала мне ничего плохого, а даже наоборот, но все же опыт более раннего времени оставил не самые приятные впечатления от медицины в целом, которые иногда всплывали.
В кабинете больше никого не было, но похоже дополнительный персонал не требовался. «Тётушка» справлялась сама: подсунула мне под шею плотный валик, когда я укладывался на кушетку поверх рыжей клеенки, надела на голову шлем, пощелкала тумблерами на стойке. Я завалился даже не раздеваясь и не снимая ботинок, решив только скинуть рюкзак прямо возле кушетки. В этом видимо был какой-то свой смысл, что меня с порога без лишних приготовлений подключили к аппарату, не дав даже скинуть верхнюю одежду. Но в то же время, спешки в движениях никакой не было.
Вспышка, радуга, темнота. Снова ватка возле носа, едкий запах. Только рука, убирающая ватку, была мужской. Я дернулся, попытался сфокусировать глаза на человеке, приведшем меня в чувство, и с удивлением обнаружил, что вижу двух мужчин в форме. Вот это фокус, вместо одной неизвестной теперь два неизвестных.
— Твою мать! — радостно завопил внутри Мэл.
— Твою же мать! — удивленно повторил я вслух, хотя раньше избегал подобных выражений.
Эта неожиданность — возвращением моего второго альтера — была покруче всех предыдущих. Значит его не стерли, просто он временно уступил свое место в моем бинарном сознании другой личности.
— Весьма эмоционально. — спокойно заметил один из мужчин.
— Весьма. — повторил второй таким же тоном.
Я привстал, свесил ноги с кушетки и потер глаза, потом виски. Отходняк от процедуры был не из приятных. Хотя когда отходняки от чего-либо можно было назвать приятными. Сфокусировавшись на посетителях, я сразу отметил, что они сидят в на своих креслах в абсолютно одинаковых позах: откинувшись на спинки, положив руки на подлокотники так, что кисти расслабленно свисали, правая нога каждого была закинута на колено левой. Потом они как-то синхронно пошевелились. Не похожие друг на друга ничем внешне они, тем не менее, создавали впечатление близнецов.
— Привет, Эрик. — сказал тот, что был слева, который и в первый раз заговорил первым.
— Привет. — снова повторил второй.
— А это еще кто такие? Эр, что происходит? Нам надо поговорить. Только вот без этих вот… — Мэл в моей голове снова напомнил о себе.
Как же я был рад его слышать. Ну что бы мне не говорили, что мол стать моночеловеком и избавиться от ДРИ — это путь в нормальную жизнь, я в тот момент подумал, что у меня своя нормальность, и меня это вполне устраивало раньше. Общество ведь судит не по мыслям и голосам в голове, а лишь по внешним проявлениям любого альтера, хоть основного, хоть дополнительного.
— Привет. — ответил я севшим голосом. — Водички нет? В горле пересохло.
Мужчины переглянулись, потом первый кивнул второму, и тот встал, сходил куда-то за ширму и вернулся со стаканом воды, который и протянул мне. Я жадно пил, параллельно разглядывая их поверх кромки стакана. Еще я тянул время, ожидая, что будет дальше, но как только второй вернулся в кресло и принял прежнюю позу, они снова замерли. Я пил и смотрел на них, они не шевелились и смотрели на меня.
— Вы так и будете в гляделки играть? — проворчал Мэл.
Я поставил пустой стакан на кушетку рядом с собой и снова посмотрел на мужчин.
— Я так понимаю, вы что-то хотите мне сказать? — всё же не выдержав обратился я первый.
И они засмеялись. Абсолютно одинаково.
— Ты нам понравился. — сказал первый.
— Да, понравился. — поддакнул второй.
А я подумал, что такая манера их парного общения скоро может просто взбесить.
— Извините? — я постарался придать лицу угрюмое выражение, нахмурил брови, смотрел изподлобья.
Первый снова посмотрел на второго, но на этот раз второй кивнул первому, и тот заговорил:
— Итак, Эрик, мы тот, кого ты переносил сюда. Как меня зовут не важно, да и по условиям службы есть режимы секретности, которые не предусматривают открытый обмен именами. Понял?
— Нет. — честно признался я.
— Ну что непонятного в словах «режим секретности»? — удивился первый. Второй молчал.
— Я не понял, что значит «тот, кого переносил»? Про имена не надо объяснять, не тупой.
— Ты нес моё… — начал первый.
— Наше. — вставил второй.
— Наше сознание. — поправился первый и продолжил: — Твоя боевая задача заключалась в доставке сознания с базы обучения на линию фронта. Здесь моё… наше сознание клонировали в разные носители. Твоя первая миссия по доставке тоже являются частью обучения. У меня две специализации: взрывное дело и первичное обучение переносчиков. Про саперную работу скажу только то, что теперь, благодаря ментальному клонированию в нашем подразделении есть взвод одинаково хорошо обученных и опытных саперов. Вот для чего ты будешь переносить разные личности на фронт. Обучение переносчиков заканчивается тем, что вас, бинарников, наделяют дополнительным альтером и забрасывают во внешний мир. И вот как раз этот дополнительный альтер и проводит обучение полевой работе в первый раз. Этакая практическая работа плюс экзамен в одном флаконе.
— Вообще, ты очень хорошо сработал, у тебя великолепный уровень восприятия и межличностной эмпатии. — без паузы продолжил второй. — Ты, конечно, удивился своим знаниям населенных пунктов, вторичной памяти, непроизвольным рецидивирующим воспоминаниям. Но войдя в сопряжение с моим… нашим сознанием и не конфронтируя, ты полностью полагался на чужой, на наш опыт. Для первого раза, поверь мне, это очень и очень хороший показатель. Армия не ошиблась рекрутировав тебя.
Я молчал.
