— Согласен, Тайгер. Все ясно, а потом?
— Дальнейшее продиктуют обстоятельства. А я займусь Гамильтоном. Он, определенно, не вписывается в обстановку. Кстати, если парни из ИАТС или флики будут чинить тебе препятствия, сразу дай мне знать. В принципе, официальные агентства и полиция помогают нам, но до определенной степени. Так что будь осторожен, не заходи слишком далеко без крайней необходимости.
Дон снова улыбнулся:
— А мы обнаружим во время поисков красивую блондинку?
— Брось!
— Ты помнишь, в Панаме?
— Да, там мне здорово повезло!
— Дружок, ты не промазал! — тихо заметил Дон.
Я оборвал его:
— Закройся!.. — и, взглянув на часы, скомандовал: — В атаку! Нам пора отчаливать!
Живой Дуг Гамильтон жил в четырехкомнатной квартире на Манхэттене, в современном блоке из стали и бетона.
Если верить его досье, которое мне передали из личных архивов «Белт электроник», то Гамильтон тратил на все про все не более восьмидесяти тысяч долларов в год. Но в здании, в котором он жил, самая небольшая квартирка снималась за гораздо большую цену, а его была из самых роскошных. Что-то тут не соответствовало... И тем более было странно, что еще не так давно Гамильтон жил в Бруклине, где платил за квартиру около тысячи долларов в год.
Косой взгляд, которым меня наградил управляющий, сразу умерил мое любопытство. Это был старый лис, повидавший немало людей моего сорта. Только на этот раз он ошибся, принимая меня за легавого. Управляющий тяжело вздохнул:
— Опять? Когда же с этим будет покончено?
— Скоро, не беспокойтесь.
— Они все сфотографировали наверху, повсюду посыпали порошок, и я уже ответил на вопросы дюжины фликов. Не представляю, что я еще могу вам сказать...
Я примирительно произнес:
— Ну да... Но вы знаете, такая работа...
Он пожал плечами и еще больше сгорбился.
— Конечно, конечно... Но на что там смотреть? У меня нет пока новых жильцов. Он заплатил за год вперед, и я никого не беспокою, никаких трюков со сдачей квартиры. Я очень любил этого парня.
— Нашелся и такой, который его не любил.
— Приходится верить. Он же был частным агентом. Я видел множество писем, которые он отправлял: на конвертах стояли штампы его агентства. Что же произошло?
— В точности этого еще никто не знает. Вероятно, ухватился за слишком большой для него кусок.
— Да-а-а... Но мне-то что делать с квартирой?
— Ваш адвокат скажет вам. Покажите мне ее.
Он протянул руку, чтобы вызвать лифт.
— Последний этаж, там все открыто.
— Спасибо.
Кабина доставила меня в маленькую частную прихожую с толстым нейлоновым ковром на полу. На стенах висели прекрасные полотна неизвестных художников. В воздухе еще чувствовался запах сигар, проникающий из квартиры через открытую дверь.
Я остановился на пороге и огляделся. Никто не потрудился погасить свет.
Дуг Гамильтон снял пустое помещение и обставил его. По всей видимости, поручил это сделать декоратору, который располагал практически неограниченным кредитом, что было видно с первого взгляда. Значит, в какой-то момент Гамильтон нашел дойную корову, за что потом и заплатил. Очень дорого.
Я знал, что ничего здесь не обнаружу. Фактически, ничего определенного и не искал. Просто хотел составить мнение о человеке, которого видел мертвым, только мертвым, спеленутым на столе, со следами на теле пыток настоящего палача.
Я покрутился по квартире добрых десять минут, открывая шкафы, выдвигая ящики, рассматривая все, чтобы составить впечатление о человеке.
У Гамильтона было все, чего может желать мужчина. Но это уже пройденный этап. По сведениям, почерпнутым Доном Лавусом, у него были простые вкусы. И это подтверждалось: два костюма, полдюжины рубашек и остальное в том же роде. Создавалось впечатление, что он только вчера приехал сюда, хотя жил здесь уже довольно долго.
Повсюду были пятна от порошка, свидетельствующие о том, что эксперты из полиции снимали тут отпечатки пальцев, проделывая обычную рутинную работу, хотя и без всякой надежды на успех, так как убийство произошло не здесь. А то малое, что смогли найти, они унесли в расчете «а вдруг пригодится».
Видимо, часть своей работы Гамильтон проделывал дома, так как тут находился письменный стол красного дерева и небольшая конторка в углу гостиной. Но папки содержали лишь не имеющие никакой цены копии и несколько докладов. Из любопытства я бросил взгляд на папку «Белт электроник», но она оказалась пустой, хотя должна бы была содержать немало документов, судя по сохранившемуся на обложке перечню. Или сам Дуг Гамильтон положил бумаги в более надежное место, или кто-то другой заинтересовался делами «Белт электроник»...
Я убрал папку на место.
Спустившись вниз, остановился у конторки управляющего:
— А были отданы распоряжения об его почте?
— Нет, никто ничего не говорил.
— А у вас есть что-нибудь?
— Сегодня нет.
— Сохраняйте все, что придет. Вам скажут, что с этим надо будет вам делать.
— Хорошо... Скажите... относительно квартиры... вы думаете, я уже могу...
Я пожал плечами:
— В течение нескольких дней судебный следователь решит. Вас известят. А пока что, возможно, вам лучше запереть квартиру. Не представляю, правда, кому понадобится туда подниматься.
— Но если я буду сдавать квартиру, мне придется ее показывать!
— Спокойнее, папаша... Вам ведь уплачено вперед... так?
Смущенный управляющий опустил глаза.
Я вышел, остановил такси и поехал в «Белт электроник».
Глава 3
Новая фабрика возвышалась на площади, находящейся между Ла Гардиа и аэропортом Кейннеди. За высокой, солидной оградой, которая полностью ее окружала, патрулировала вооруженная охрана. Такая мера предосторожности себя оправдывала. Это было уникальное предприятие Мартина Грейди, и оно работало как абсолютно первостепенное — доведенная до совершенства система управления ракетными снарядами, способными поймать блоху в стратосфере. Их запуск обеспечит нам большое преимущество перед любым противником, каким бы могущественным он ни был.
Пришлось прождать у ворот двенадцать минут, прежде чем меня провели в директорский кабинет, где Генри Стенсон, изображая из себя начальника, нервным жестом указал мне на кожаное кресло перед его письменным столом.
— Мистер Грейди, кажется, оказывает вам полное доверие, мистер Мэнн? — начал он.
