Такова система и вырваться с неё очень непросто, Паша. А что касается детей, пусть они становятся не таможенниками, а приобретают другие специальности.
— Да разве в других сферах общества нет взяток, «откатов», «подарков»? Вся наша Россия стала системой искажённых отношений. Если бы ты знал, как я устал от всего этого, Ваня. И как наша страна может быть привлекательной для жизни? Говорил же это Президент. Только знает ли он, как это сделать? Живёт себе за Кремлёвской стеной. Конечно, у него жизнь обеспеченная и привлекательная. Впрочем, что я говорю? У него тоже масса проблем, побольше чем у нас и не всегда всё получается. Да и с народом нашим несладко. Очень трудно работать с людьми. Давай, Ваня, закончим этот разговор и выпьем за нашу встречу, за наше здоровье и здоровье наших родных и близких.
Они подняли рюмки, выпили и вскоре разошлись. У Ягодина остался неприятный осадок от этой встречи.
— Какие различные поступки по содержанию и результатам делают наши люди? — подумал Иван Иванович. — Но жизнь тесно связана со временем. Рано, или поздно время всегда всё объективно расставляется на свои места. Да и люди, совершающие всю совокупность поступков в нашей стране всё-таки очень разные. Если они наблюдают какое-то явление, то восприятие увиденного отражается в голове каждого человека по-своему, в соответствии с его мировоззрением и внутренней философией. Впрочем, как могут быть люди в России быть однородными. Столько наций и народностей проживает на огромной российской земле! Даже сами русские неоднородны. Ведь жили когда-то на территории современной страны и половцы, и меря, и скифы, и мещера, и вятичи, и мурома, и берендеи, и ногайцы, и хазары, и поляне, и печенеги, и варяги, и древляне, и булгары, и чудь, и русы, их ещё роксаланами, или аорсами называли и многие другие народы и народности. Сейчас нет в России таких национальностей, как половец, аорс, скиф, берендей, или хазарин. Куда делись эти народы? За тысячу лет они, конечно, не вымерли, а скорее всего, ассимилировались, и стали называться русскими. А менталитеты у них так и остались различными, разноплеменными. Как привыкли бояться представителей других племён, так и сейчас с опаской относятся и не доверяют друг другу. Соврать не родственнику ничего не стоит.
За размышлениями проскочила дорога. Впереди показалось родное Тырново. Солнечные лучи сказочным светом пролились на милую с детства Оку и позолотили лес на противоположном берегу.
Машина повернула на неприметную улочку с вишнями возле домов. Вот и домик родителей. Иван Иванович заметил, что на крыше дома появился мох, забор почернел и покосился.
— Стареют мои милые родители, — с горечью подумал Ягодин, — тяжело им стало управляться с хозяйством.
Он остановил машину возле деревянных ворот, подошёл к ним и начал их открывать. Жадная к жизни трава опутала почерневший внизу штакетник ворот и не отпускала их с привычного места. Иван Иванович напрягся, приподнял одну из створок ворот, послышался треск рвущейся травы, и створка ворот неохотно сдвинулась с места.
Вскоре машина стояла во дворе родительского дома. На пороге показалась мама.
— Ванечка, сынок! Как хорошо, что ты приехал! Заждались мы тебя с отцом. Я как раз курицу зарезала, рябую, помнишь? Нестись перестала почему-то. Она сейчас как раз тушится в печке.
— Мам, как я давно не ел настоящую домашнюю курицу, стушеную в русской печи! Как мне надоели эти полуискусственные окорочка с грудками! Я так рад мамочка, что приехал к вам. Здесь и дышится легче и трава зеленее и вода мокрее и солнышко с ветерком ласковее. А как птички в саду поют!
— Иди в дом, сынок, а то папа нас слышит, а выйти не может.
— А что с ним?
— Позавчера навоз из коровьего стойла вытаскивал, видно поднял сразу много навоза на вилы, и спину прихватило. Еле в дом зашёл.
— Врача вывали?
— Наш фельдшер приходила, сказала радикулит. Уколы прописала. Приходит сейчас, каждое утро делает.
— А в райцентр не возили?
— Не хочет, говорит, что если пора пришла умирать, то лучше всего это делать дома. От смерти ещё никто не излечивался. А если суждено жить, то организм найдёт силы и болезнь сама пройдёт.
Иван Иванович вошёл в избу. В нос ударил знакомый с детства запах сушёных яблок. Мама всегда сушила под хорошо проветриваемым навесом резаные яблоки на зиму. Яблоки сохли постепенно, под ветерком, в тени и не теряли естественный запах. Какой ароматный стоял в доме в зимние дни, когда мама вытаскивала из печки яблочный компот! Даже на улице соседи слышали этот удивительный запах и не раз приходили «на компот», а заодно и обменяться последними новостями.
Невесть откуда узнав о приезде «инженера», так величали Ивана Ивановича односельчане, в дом Ягодиных начали стягиваться соседи, неся в руках нехитрые гостинцы и подарки.
Боря Кузнецов, с которым в детстве любил рыбачить Иван Иванович, и они вдвоём в поисках рыбы обшарили не только ближайшие, но и дальние излучины Оки, принёс пяток полуметровых щук. Сосед Федька, славящийся на всё село своим изобретательством, притащил огромную бутыль отменного самогона из «своего» аппарата и половину свиного окорока. Однако больше всех удивила его бывшая одноклассница Ленка, подарившая ему коробочку с крючками-мормышками фирмы Gamakatsu. Что-то ёкнуло в душе Ивана Ивановича, и он нежно поцеловал Ленку.
Вскоре в доме стало тесновато. Женщины сгрудились возле печки, помогая маме. Мужчины образовали живой полукруг возле кровати старика Ягодина, обсуждая последние сельские новости. Здесь можно было узнать, что трудно стало со смолой и неизвестно чем придётся весной, после зимы, конопатить лодки, что урожай в этом году будет скудноватый из-за засухи, что с заготовкой сена не всё хорошо. Первый укос сняли, а отава не смогла отрасти из-за недостатка влаги.
— Мужики, мне кажется, чем-то вкусным потянуло, — вдруг среди оживлённого разговора произнёс Борька. Сразу все приумолкли, втягивая носом запахи, только что выставленной на стол пищи.
— Иван Васильевич, — обратился к старшему Ягодину Кузнецов, может, мы приподнимем тебя на кресло у стола?
— Я хоть и больной, но не беспомощный, — Иван Васильевич, превозмогая боль, медленно встал и, хромая, пошёл к креслу.
Первый тост за здоровье и процветание семьи Ягодиных произнёс Боря, осушив стакан, как принято тостующему, до дна. Слушатели не заставили себя ждать и после первой рюмки дружно набросились на только что приготовленную горячую еду.
После третьего тоста за столом начались разговоры.
Больше всех шумел соседский Федька, пытаясь выделиться и показать собравшимся гостям свою образованность и начитанность.
— Вот ты умный мужик, Иван, скажи, может быть такое? Я
