звали Молния Макгинти.
Вы бы видели, как они едут в фургоне по загородным полям: впереди вышагивает слон, а за ним тащится нечто уродливое и странное, то, что мы так беспечно называем фургоном, а замыкает цепочку небольшой прицеп для Топы и Хлопа (уши Топы всегда показывают одиннадцать, а Хлопа — ровно час). Там, где в каретах обычно сидит кучер, случайный прохожий увидел бы человечка в бочке, который время от времени вскрикивал «ОЗО!» и напевал себе под нос мелодии из шоу для детей, старых как мир. (Это • шоу были старыми, а не дети!) * '*
Лучик слабо представлял себе дорогу $ до дома Молнии Макгинти. Накануне вечером мистер Ворчун расписал ему, как туда добраться, когда вся семья ужинала под открытым небом. По полю гулял тёплый ветерок, а у горизонта всё ещё сияло яркое летнее солнце. ОЗО сидел вместе с ними. Мистер Ворчун поставил свой стакан на дно его бочки, опустил взгляд на миску с жарким из белок и жуков, покоившуюся у него на коленях, и спросил:
— Видите вдали тот холм, на котором вырезан старый чайник?
— Нет, — честно ответил Лучик, покосившись туда, куда показывал папа.
— Ия нет, — добавила миссис Ворчунья.
— Ну разумеется, — согласился мистер Ворчун. — Потому что его загородили деревья! — Он удовлетворённо хмыкнул, словно сам высадил густую рощу — исключительно ради того, чтобы испортить вид на холм. — Но вы же поняли, о чём я?
Лучик кивнул:
— О Чайном холме.
— Да-да, — проворчал мистер Ворчун. — Чайный холм. Знаете, как туда попасть?
— На вертолёте? Дельтаплане? Воздушном змее? — засыпала его предположениями миссис Ворчунья.
Мистер Ворчун бросил на жену взгляд, способный оглушить енота-грабителя, ворвавшегося в банк. (А вот тут было бы неплохо добавить иллюстрацию, как думаете? Я попробую вежливо попросить художника нарисовать енота — посмотрим, что из этого выйдет.)
Пожелание автора - приказ для художника
Прекрасно.
— Извини, мистер. — Миссис Ворчунья отвернулась от сурового мужа. — Просто я так обрадовалась нашему приключению, что руки дрожат от волнения, — виновато добавила она и в доказательство своих слов издала весёлый возглас, будто восторженная школьница.
Повисла неловкая тишина, которую вскоре нарушил мистер Ворчун.
— Ты знаешь, как добраться до Чайного холма, Лучик?
— Поехать к хребту, но повернуть на запад вместо востока? — предположил мальчик.
— Какому ещё хребту?
— Это горы по пути к Чайному холму, пап.
— Ах вот оно что, — протянул мистер Ворчун. — Ладно, поехали к Чайному холму, только сначала заглянем в долину Хаттона.
— Это где?
— Найдём по указателю.
— А что там, пап?
— Карты моря и суши, — объяснил мистер Ворчун. — У Молнии Макгинти.
— Ясно, — сказал Лучик.
Он хотел было расспросить папу о Молнии Макгинти, как вдруг в ложке жаркого ему попался странный предмет, которому там было не место. Мальчик снял его с языка и обнаружил, что это металлическое колечко на погнутой скрепке, другими словами — серёжка миссис Ворчуньи.
— А я-то думала, куда она делась! — Миссис Ворчунья всплеснула руками, выхватила у сына колечко и повесила его на мочку прежде, чем вы успели бы произнести: «Осторожно, подливка!» Вот и всё. Конец разговора.
Теперь они ехали к Чайному холму, и Лучик с Мими постоянно озирались вокруг в поисках указателя на долину Хаттона. Наконец он появился, и вся семья направилась к дому Молнии Макгинти.
Она жила в ярком, современном бунгало с хорошеньким садом. Ко входу вела дорожка, тянувшаяся по отлогому склону. Топа и Хлоп сразу положили глаз на аппетитные растения в саду. Лучик понял, что ослы были бы не прочь ими перекусить — да-да, пе-ре-кусить, и на всякий случай ещё раз проверил, заперта ли задняя дверь. После этого он подошёл к бунгало и позвонил в дверной звонок.
Ему открыла сама Молния Макгинти. Она сидела в роскошном кресле-коляске, покрытом блестящим хромом — твёрдым металлом ещё серебрянее серебра, с которым что угодно будет выглядеть потрясающе.
— Здравствуйте, — сказал Лучик. — Это вы... э-э-э... Молния Макгинти?
Девушка, одетая во всё чёрное, широко улыбнулась, блеснув идеально ровными, белыми зубами.
— Ну, так меня теперь называют, потому что я ловко разъезжаю вот на этом, — ответила она и похлопала по ручкам изумительной инвалидной коляски.
По её акценту Лучик догадался, что она не местная.
— А... — замялся он. — Как же мне тогда вас называть?
— Просто Молния. Тебе что-то нужно? — Она посмотрела на необыкновенный фургон за спиной мальчика.
— Мой папа, мистер Ворчун, попросил меня к вам зайти.
Тут Молния Макгинти наконец заметила, что он одет в голубое платье, и спросила:
— Ты Лучик?
— Да, — подтвердил мальчик.
— А твой папа там? — поинтересовалась Молния, указывая пальцем на фургон.
— Да, и мама тоже.
— У вас... очень необычный... дом, — медленно проговорила она.
— Папе надо доставить ОЗО...
— ОЗО?
— Очень Значительную Особу.
— О, — протянула Молния Макгинти. — Кому?
Лучик пожал плечами:
— Он нам не сказал. Зато папа говорил, что у вас можно взять карты моря и суши...
— Вот как? — со смехом ответила Молния.
— Ох, — вздохнул мальчик. В голову закрались неприятные подозрения.
— Он не то чтобы соврал, — успокоила его Молния
Макгинти. — Всего лишь предположил, ничего нового. Узнаю мистера Ворчуна! — Она положила руки на подлокотники, откинулась на спинку кресла, приподняла колени и чудесным образом развернула коляску — всего одним движением, быстрым, как молния. — Идём, — сказала она.
Лучик последовал за хозяйкой дома по узкому коридору, стены которого были завешаны полками с наградами самых разных форм и размеров. Они сверкали почти так же ярко, как хромированное кресло-коляска.
— Ух ты! — воскликнул Лучик. — Вы были спортсменкой, Молния?
— Была? — удивлённо переспросила девушка. — А, понимаю, о чём ты. — Девушка остановилась у входа в комнату и ловким движением развернула коляску. Она посмотрела на мальчика и сказала: — Я всю жизнь была такой, Лучик. — Молния похлопала
