глаза просили и умоляли. Я останавливаюсь. Память напоминает мое внутреннее состояние. Мне искренне хочется помочь. Боль этого несчастного человека передалась мне и резанула грудь. Но в кармане лежали только сто долларов одной купюрой и больше ни цента, а мне надо было выбираться из этого ада. Сердце съежилось от жалости, а совесть кричала и требовала: «Не бросай его! Он никому не нужен! Помоги!» Но разум диктовал свое: «Останешься здесь без денег – сгинешь».
Картина замирает, открывая момент истины. Два противоположных столкнувшихся чувства завязали кровавую сечь, оставляя рубцы в моей душе. Жалость и сочувствие натолкнулись на мощное сопротивление рациональности и эгоизма. Доводы железной логикой диктовали свои условия. Воспоминания застыли в полной тишине. Поступок, который необходимо совершить, определит состояние моей души в будущем. Куда качнутся весы судьбы? Пауза затягивается. Все внутри переворачивается, и, медленно сдавая одну позицию за другой, рациональность и эгоизм берут верх. Опустив голову от боли и стыда, я прошел мимо с диким чувством жалости и отвращения к самому себе. Эти молящие голодные глаза постоянно стоят передо мной как немой укор моей бесчеловечности и слабости. Теперь я понимаю, почему так часто бываю недоволен собой, откуда серая мгла вдруг засоряет мое сознание и какой-то червь гложет душу. Все от этого городка и тех ворот, от несчастного человека, который рассчитывал на мое понимание, сочувствие и доброту. Сознание вновь прорезалось острой болью от стыда за свой эгоизм. Как же я мог тогда так поступить?!
Голос ламы вернул меня из прошлого:
– Этот поступок тяготит тебя все последнее время?
– Да, – опустив от стыда глаза, молча кивнул я. – Это мой позор, самая отвратительная страница в жизни. – От стыда мое лицо залила густая краска, мне было очень неловко за себя. Лама, чтобы не смущать меня, тоже опустил глаза и тихо продолжил беседу.
– Все в мире движется, реки меняют свои русла, горы – очертания, и человек преобразуется в мире наподобие цветка. Когда всходит солнце, тепло окружает нас, мы расцветаем под голубым небом, туча закрывает свет – и душа затухает в страхе перед темнотой. День сменяет ночь, чтобы вернуться вновь ярким фейерверком красок. Мы не должны стоять на месте, необходимо двигаться вперед, меняя наши мысли. Они определяют нашу жизнь. Мысли трансформируются в поступки, деяния и ценности, определяя путь каждого из нас. Ты идешь по дороге, зацепился за кустарник, порвал одежду, колючки врезались в кожу, но упрямство толкает тебя вперед, боль пронизывает тело, одежда рвется сильнее, и, несмотря на все усилия, ты остаешься с этим кустом, с его колючками и теми ссадинами от растения, которое случайно попалось тебе на пути. Ты останавливаешься, не можешь идти дальше, тебе жалко одежду, да и страдания от колючек, глубоко впившихся в тело, преодолеть трудно.
– И что же делать? – я поднял глаза и с надеждой посмотрел на ламу.
– Подойди к кусту! Ты задел его, а ведь он живое существо, у него есть своя жизнь, а из-за невнимательности и небрежности ты грубо вторгся в личное пространство растения. Ему больно! А ты этого не понимаешь, тебе жалко одежду, как маленький ребенок, ты жалуешься на боль, а он рискует своей жизнью. И чем сильнее хочешь уйти от куста, тем больнее тебе будет, но куда большие страдания ты принесешь кусту. Примерно так же наши мысли цепляются за то, что мы натворили в нашей жизни. Растение и радо бы тебя отпустить, но своими мыслями ты зацепился за него так сильно, что не способен ничего изменить в жизни, твое желание оторваться от воспоминаний вызывает скрытую боль и страдания. Мир меняется, и тебе нельзя стоять на одном месте, жалеть одежду и себя, ругать куст и постоянно оплакивать бедное растение и собственные раны. Мысли должны быть свободными. – Слова ламы как бальзам лились на мои душевные раны, мне не хотелось выглядеть в его глазах маленьким обиженным ребенком.
– Но я забыл все свои детские страхи, угрызения совести и ошибки.
Лама, чуть наклонив голову, с какой-то необычной мягкостью посмотрел на меня, уголки его губ тронула таинственная улыбка.
– Посмотри еще раз на себя!
Завороженный его волшебным голосом, я стал медленно тонуть в колодце его глаз. Сознание зависло на некоторое время, и я не до конца понял смысл его слов. Мы молча просидели около часа. От долгой неподвижности сильно затекли ноги, и я начал ерзать по полу. Лама не спеша встал и жестом руки предложил мне совершить прогулку по окрестностям монастыря.
Глава 6
На улице стоял солнечный день, яркие лучи согревали лицо, а легкий ветерок приятно обдувал своей свежестью. Монах остановился, было видно, что он подбирает слова, чтобы о чем-то сказать. Монах бросил на меня загадочный взгляд с непонятной мне искоркой в глазах.
– Ты ведь понимаешь, что оказался здесь не просто так?
– Что ты имеешь в виду?
Он ответил вопросом на вопрос:
– Не хотел бы ты совершить одно путешествие?
Лицо его приняло сосредоточенный вид, как будто он говорил о самом важном во Вселенной.
Я растерялся, но ответил:
– Конечно! Странствия – моя стихия.
Такой быстрый ответ немного озадачил моего нового друга, и он заколебался.
– Я не имел в виду обычное путешествие, это будет нечто другое.
Что может быть другим в путешествии? Другие горы, реки, озера, деревни, леса, ледники, насекомые, животные, люди? На то оно и путешествие, чтобы познавать новое. На планете Земля все примерно одинаковое: леса как леса, горы так горы, отличие только в размерах, фауне и флоре. Конечно, везде есть свои изюминки, но ничего сверхъестественного в этой жизни нет. Я знал об этом прекрасно. Мысли возникли в моей голове спонтанно, но лама их сразу прочитал и покачал головой.
– Нет! Все твои поездки – это всего лишь проторенный миллионами людей путь по широкой дороге, куда легко отправиться, заказав билеты, гостиницы и еду. Экскурсии ради удовлетворения собственного чувственного эго. А настоящее странствие – это нечто другое. Туда нельзя просто доехать, долететь или дойти с рюкзаком за спиной. Истинное путешествие начинается тогда, когда ты делаешь шаг в иное пространство, становясь первооткрывателем в далеком закрытом мире, про который не знает никто, в том числе и ты. – Лицо ламы приобрело таинственное благоговейное выражение, от которого у меня по коже пробежали мурашки.
– А это далеко?
– Трудно сказать, – монах улыбнулся, – это зависит от тебя. – Широкая улыбка расплылась по его открытому доброму лицу. – Так ты готов, не задавая больше вопросов, не
