Каким-то образом они сдружились с Гариком. Перед самой отправкой Рим достанет свою машинку для стрижки со словами: «Шейх, сейчас я сделаю из тебя солдата. Даже ушки подстригу. Снимай футболку». Рим разговаривал тихо, никогда не кричал. Глаза у него были прозрачные, холодные, буравили насквозь. Он давал Гарику советы, как себя вести. Два основных правила: никому не верь, лишнего не говори. Рим также дал Гарику отличный совет: переложить все вещи в целлофановые пакеты.
— Зачем? — удивился Гарик.
— Дождь пойдёт, рюкзак намокнет, или уронишь в воду. Все шмотки мокрые. Переодеться не во что. И хватит улыбаться. Лучше подумай, как тебе со штурмов уйти. Машинист прав, тебе там делать нечего. На специалюгу уходи.
— За совет спасибо, — улыбнулся Гарик. — А специалюги у меня нет.
— Нет ума, иди в штурма, — это была самая ходовая поговорка в лагере.
В будущем, совет Рима очень пригодился. Шмурдяк залило не водой, а бензином. Почти всё должно было пропасть, но Гарику повезло с товарищем — шмотки были в целлофане.
— Рим, я там плащ-палатки присмотрел. Хоз. взвод склад разбирал и бросил, или забыли. Можно притырить парочку.
— Плащ палатка — вещь, — сиплым голосом согласился Рим. — Тащи.
Минут через пять Гарик подложил под голову Рима плащ-палатку.
— Очухаешься, приберёшь.
— Спасибо, Шейх.
День девятый
Наконец-то, Гарик тоже заболел. Температура прыгала. Кашель давил. Поставить товарищей на ноги взялся Шамиль, он же Шама, он же Шаман, он же товарищ майор. Достал какие-то свои киргизские травки, заварил, выдавал всем по кружке перед сном.
— Укрепляет здоровье, даёт бодрость и силы.
Шамиль реально был майором. Учился в суворовском училище. По нему сложно было сказать, что он профессиональный военный: небольшого роста, сухощавый. Однако военная разведка — не халы-балы. У него с собой почти не было денег, и Гарик регулярно снабжал его сигаретами, которыми его в свою очередь подогревали Машинист и Олежка-интеллигенция. Как-то получилось, что Гарик всегда знал, кто что любит курить и мог провести сложную операцию по обмену, при которой все оставались довольны. Гарик тоже оставался доволен. Шаман в эти операции на попадал, поэтому ему всё доставалось по дружбе.
Машинист как-то заметил:
— Гарик, ты всегда умудряешься что-то достать. Как это у тебя получается?
Они стояли возле забора напротив столовой.
— Не знаю, — пожал плечами Гарик. — Нахожусь, наверное, в нужном месте в нужное время.
— Пацаны, сок лишний остался, будете? — со стороны забора подошёл столовский с пакетом сока.
— Давай, — Гарик протянул руку и ловко принял тетрапак.
— Нет, ты посмотри на него, — искренне возмутился Машинист. — Опять! Давай, делись.
— Стакан есть?
— Сейчас найдём. Нет, но ты видел? Всё время он что-то достаёт — обратился Машинист, к стоящему рядом цинику.
— Я тоже в деле. У меня есть стакан, — сообщил циник. — Гарику надо стать директором продуктового склада. Но это место пока за мной.
Они по-честному разлили сок по стаканам и немного понаслаждались жизнью. Вообще, здесь радости были маленькими. Мысли только о реальном. Всё, что само-собой на гражданке, здесь не само-собой. Например, как-то Гарик потерял маленькую ложку. Долго вспоминал где. Потом ему было не лень пройти два километра, чтобы её найти. Кажется, подумаешь, маленькая ложечка? Но ей гораздо удобнее есть из банки. Меньше вываливается, легче цеплять. Нет у вас маленькой ложечки, новую взять не где. Так было во всём. Бессознательные ценности, вышли на первый план, или бытие определяет сознание. С другой стороны, это было как-то лучше, проще, и по-настоящему.
День десятый
— Шевелись! Шевелись! Машина эвакуации ждать не будет. Она стоит на открытке, значит быстрая цель. Спалят в две минуты, ещё через минуты накроют. Бежать надо быстро, напрягитесь.
Кажется, нет никаких проблем поднять вшестером человека. Проблем и правда нет. Но теперь, на вас броник шестнадцать кило, автомат, бк (боекомплект), хорошо хоть гранаты во время учёбы не вешают. Добавляем к этому непролазную грязь, которая и так образовалась в период дождей, так ещё танкисты постарались.
Итого шесть человек бегут с товарищем на полевых носилках всего пару километров. Бегут к машине эвакуации. Логично, что машина подъедет максимально близко к лесу, но инструктор оставил её посередине поля на открытке, т. е. на открытом пространстве, которое хорошо просматривается сверху. Последние двести метров нужно нестись бегом. Нужно уложить в машину раненного и уйти самим.
Потом, на войне, они узнают, что машина эвакуации — одна из самых лакомых целей для противника. Во-первых, сам по себе транспорт цель приоритетная, особенно специальный транспорт. Во-вторых, эвакуация — это скопление живой силы. Если боевая группа действует тройкой — пятёркой, то группа эвакуации, это несколько человек, которые несут раненного, плюс водитель, плюс санитар или врач в машине, плюс сам раненный. В-третьих, группа эвакуации может выехать сразу за несколькими раненными, которых понесут к точке эвакуации несколько групп. В-четвёртых, эвакуация нужна в максимально горячей фазе, значит в этом месте уже идёт бой, значит, все железные птички (беспилотники) противника в небе и район просматривают до сантиметра. Незаметным там не появишься. В-пятых, если зацепят первую группу эвакуации, то за ней выйдет вторая. И, пожалуйста, арта готовит кровавую кашку, ингредиенты подтягиваются, стол жирнеет и лосниться от крови. За всем этим радостно наблюдают по монитору в десятке километров, птичники и корректировщики арты, которые уже предвкушают премиальные за две, три, пять единиц подбитой техники! Подходи ещё, снарядов много! Есть мины различного калибра! Надо будет и дрона-камикадзе поднимем! Нам деньги нужны, их за кровь платят. За вашу кровь, братья-славяне! Давай ещё выстрел, выстрел, выстрел!
— Стой, сколько ты весишь? — обращается инструктор к полному седому мужику.
— Сто тридцать четыре килограмма. Я борец, — гордо произносит мужик.
— Слышь, борец. Ты понимаешь, что ты труп, если туда пойдешь? Понимаешь или нет? В тебе сотка с лишним. Тебя никто, никогда не потянет на себе из боя. Выйти из этой бойни можно двумя способами: в гробу и через больничку. Чтобы выйти через больничку, до неё надо добраться. При твоём весе, это нереально. Зачем ты сюда пришёл?
— Я пришёл на работу наниматься. Отдел кадров меня пропустил, значит, я здесь.
— Отделу кадров срать на тебя. Они твоё тельце приняли, чтобы мину в подъезде разминировать. Тобой лично. Своей головой думать надо. Ты сто процентов двухсотый. Труп через неделю. Иди.
Группы пыхтят, стараются. Условно ранеными выбраны самые маленькие.
— Несите осторожнее, я очень хрупкий.
— До лужи дотянем, там аккуратно положим.
— Круговая оборона!
Носилки с «раненным» почти бросаются, группа занимает круговую оборону в самой грязи.
— Держу!
— Держу!
— Продолжить
