выразился. Я просто не привык к столь частому вниманию ко мне и, если честно, то мне просто страшно соглашаться на что бы то ни было, не зная чем я смогу отплатить заранее.
Он отступил назад, оставляя место для манёвра и себе и ей. Ему хотелось сбежать, окопаться и вообще исчезнуть, спрятать лицо в любимых ладонях, а не вести всё это, но врождённое любопытство поднимало голову.
Она обернулась:
— А тебе не пришло в голову, что мне просто было бы приятно помочь сыну Ларигэнт? — она выдохнула, переведя взгляд на Меина. — Я вас оставлю… Устала очень, — и вышла.
— Вот так всегда… — Сёма резко сжал кулаки, честно стараясь не злиться и, уже рефлекторно, закрываясь.
Меин внимательно посмотрел на реакцию крылатого.
— Ну и чего ты ерепенишься? — спросил он.
— Мне ответить честно или по этикету? — съязвил Сёма.
Оглядевшись и не найдя никого на балконе, Меин кивнул:
— Давай честно.
— Они все говорят про долг моей матери так, словно мне и ей есть до него дело. А ей уже сколько лун всё равно, понимаешь! Когда могли бы помочь, то не успели. Я могу это понять и хрен с ним что не успели. Хотите извиниться или что ещё? Могу на могилу отвести и хоть паломничество устраивайте. Меня-то зачем постоянно матерью попрекать?! — он отошёл в тень стены, сел на пол и опустил голову на колени.
— Твоя мать была её личной охраной довольно долго, лет пятьдесят, наверное, почти подругой, — тихо сказал Меин. — Она просто хотела помочь. Как умеет. Про долги ты сам начал… Но, видимо, накосячил тут я, как всегда… Думал, что ей станет легче, если она хоть чем-то займет себя… Сегодня она хотя бы впервые улыбнулась, не вымучивая из себя…
— Я… Не знал. Прости. Предупредил бы… — тихо прошептал Сёма — Меня эти вежливые все достали просто… Ваша мать была то, сё, туда. Жалеющие взгляды, вздохи. Хорошо что на войне я был в этой землянке, а не на какой-нибудь базе, а то точно кому-то морду бы разбил…
— Ну, если хочешь подраться… Могу устроить. Тем более если полегчает, — Меин пожал плечами, сдавливая рвущееся наружу желание искать… Зачем, если итак понятно что он не нужен никому? Зачем с мазохистким постоянством дёргать за ниточку, если и так понятно, что не ответят, а оборвать у него не хватало духу. Точно мазохист.
— Улыбнулась, говоришь… Надеюсь, я её не обидел? Я не сильно в курсе что у вас тут было, но если надо именно улыбнуть, то я готов потерпеть этот ваш этикет. Она показалась мне приятной женщиной — Сёма поднялся — А подраться мне не поможет. Только Сири напугаю, но если хочешь могу попробовать. Правда, думаю, у тебя были груши и получше.
— Может тогда к жене пойдешь, — Меин постарался улыбнуться. «Хоть у кого-то есть к кому идти…» — Да и мне пора… А мама… мама может помочь, чтобы твоим не пришлось за тебя краснеть. Но не думаю, что она сейчас будет что-то делать, если ты сам этого не захочешь.
— Понимаешь, Меин… — он подошёл чтобы видеть глаза следопыта — Я стараюсь не просить того, что не мог бы выкупить сам. Знаю, может это и глупо, но мне нечего предложить ей взамен… Какой-то мнимый долг моей матери — это не то что для меня хоть что-то значило. Хотя, если только улыбку…
Меин пожал плечами. С закатом, в темноте становилось только хуже.
— Твоя жизнь, вот и решай сам. Насильно мил всё равно не будешь, — и драконид развернулся, чуть втянув в плечи голову и вышел куда-то в ночь.
Немного успокоившись, Сёма тоже ушёл с балкона и направился в свой дом. Тёмный сад провожал его молча наблюдая.
Дом встретил тишиной. В детской тихо напевала Талли, укачивая Лари, а в их комнате, подмяв себе под голову одну из его курток прямо на покрывале в тонкой ночнушке спала Сира. Она всё ещё была немного полноватой, но от этого не менее красивой.
Оставшись один, он рассеянно подошёл к перилам и уставился в даль. Сказать по чести, он сам не до конца понимал своей реакции, на упоминание матери. Если раньше её имя рождало в нём интерес и попытки её понять, то сейчас это было сродни обиде. Глупой, иррациональной, непонятной ему обиде от того, что все, кроме старших Соертов, отождествляли его зачастую даже не с матерью, а с тем собирательным образом из чинов, званий и формы, который она из себя представляла.
Сёма — 004. Разбор полётов
Придя домой он поднялся в свои комнаты и ненадолго замер у кроватки. Закемарившая Талли покачивала кроватку, Лари улыбалась во сне, а в соседней комнате, уткнувшись в одну из его старых курток спала Сири. Укрыв обеих девушек одеялами он присел на краешек кровати. Мысли роились, не давая уснуть и тряхнув головой он вышел на балкончик, сел на пол, уперевшись в стену. Луна Хартшира уступала место на небе Тролвару — старому миру пустошников. Он смотрел в небо и терялся в собственных мыслях. Улыбка матери и тёплый взгляд Эра перемежовывались в голове с сочувствующими, понимающими и презирающими взглядами остальных и вся эта чехарда на фоне тёмных всполохов неба никак не желала останавливаться. Как его вырубило он и сам не заметил…
Очнулся он от того, что его накрыли пледом.
— Замёрзнешь же, — Сира присела рядом. Она была в плотной накидке.
— А, привет… Выспалась? — он рассеянно посмотрел на жену и улыбнулся, укутываясь в плед.
— Без тебя не очень, — она улыбнулась, уткнувшись в его плечо.
— Прости… Я кажется опять всё испортил — он опустил голову, но попытался её приобнять.
— Всё в лучших традициях нашей семьи…
— Поганая традиция, если честно. Не люблю себя чувствовать виноватым, особенно если считаю всё равно себя правым… — драконид положил голову ей на руки.
Сира почесала привычно голову мужа.
— И что на этот раз?
Она уже была готова ко всему.
— Я вчера, кажется, расстроил Меина и… И Леди…
Она лишь вздохнула:
— Надеюсь, не смертельно? Воевать с чёрными мы сейчас не в состоянии… А с другим мы справимся… — она обняла его, чуть хихикая.
Он неуверенно пожал плечами.
— Войны не будет, но вот мне, похоже, лучше пока у них не показываться. И вообще, все эти разговоры о матери до добра не доведут. Я когда нибудь дам в морду какой-нибудь наглой ерепенистой сволочи и вот тогда я ничего не гарантирую…
Она лишь
