сможете.
Всё это время Элоди сидела с гордо поднятой головой, а меня чуть не тошнило при мысли о том, что мне придётся работать вместе с ней. Но ведь сейчас речь не обо мне, а о том, что нужно найти Эллу и Рафаэля.
Даан кивнул мне, словно прочёл мои мысли:
– Может, вы поработаете вдвоём? А мы, чтобы не отвлекать вас, подождём здесь. Вы просто позовите нас, когда будет нужно.
Я молча кивнула, показала Элоди на винтовую лестницу и первой спустилась вниз. Нам понадобятся наши флаконы, чтобы определить то, что невозможно увидеть глазами.
В трюме я кратко объяснила Элоди, как рассортированы ароматы. Всё остальное ей предстояло выяснить самой.
Элоди не обращала внимания на мою враждебность. На её губах даже играла осторожная улыбка.
– Спасибо, Люци, – сказала она. – Вот уж никогда не думала, что ты пустишь меня в вашу ароматеку.
– Скажи спасибо Даану. Это его идея. – Я швырнула на стол записную книжку в кожаном переплёте – так, словно возвела между нами стену. – Давай начнём.
Элоди никак не реагировала на мои колкости, даже бровью не повела. Вместо этого она посмотрела на записную книжку и спросила:
– Что ты предлагаешь?
Вообще-то я была уверена, что это она засыплет меня указаниями, лишь бы показать, что я разбираюсь во всём хуже неё и что у меня мало опыта. Она только притворяется такой деликатной? Да наверняка.
– В общем... – Я кашлянула. – Давай сначала попробуем вот это. – Я подошла к полке, взяла свой новый флакон и протянула его Элоди.
– Что это? – Элоди посмотрела на этикетку. – Такого аромата я ещё не знаю.
– Я придумала его только что. Это «Пар оракула». Он покажет нам – по крайней мере, теоретически – то, о чём человек умалчивает. Он отыскивает тайны, оставшиеся на предметах, и может что-то рассказать о встречах, случившихся в прошлом. Если нам повезёт, аромат, возможно, расскажет что-нибудь о прежнем владельце записной книжки. О том, что он сделал или сказал, когда она лежала рядом с ним.
Элоди вытаращила глаза:
– Это же как раз то, что нам нужно!
С трудом преодолев неприязнь, я заставила себя показать Элоди мой новый аромат. В конце концов, Даан говорил разумные вещи: нам нужна помощь Элоди, так как мы до сих пор в полном тупике. Поэтому я открыла «Пар оракула» и капнула на книгу. Над каплей тут же заклубился пар всевозможных оттенков зелёного цвета и застлал нам глаза.
В следующее мгновение раздался какой- то непонятный шум. Звук был глухой и вырывался к нам из зелёного пара. Шум снова затих, и мы по-прежнему ничего не видели. Из тумана струилось лишь какое-то настроение или... я не знала, что это, и ещё сильнее сосредоточилась на тумане над книжкой. Из него клубилось что-то непонятное, похожее на пену от моющего средства. Что-то, чего я не могла уловить.
Во мне зашевелилось нехорошее предчувствие, но я всё равно вдыхала и вдыхала аромат. Меня подгоняла неукротимая решимость, которая исходила не от меня. Появилось ощущение, что мной управляет чужое чувство. Вдруг мне ужасно чего-то захотелось: во мне зашевелилась зависть – ко всем, ко всему, а родившаяся во мне ненависть охватила душу. Ненависть к Элоди, к «вечным», Сиреллу, баронессе, а ещё к Даану и Виллему и... ко мне самой! Во мне бурлила ненависть, и я чуть не задохнулась от неё. Тяжело дыша, я хватала воздух, но лёгкие свело судорогой, и у меня началась паника.
Стукнув кулаком по столу возле записной книжки, я прохрипела в полном отчаянии «Прекратить!», но туман так плотно окутал меня, что я, растерявшись, утратила все ориентиры. Здесь ли ещё Элоди? Где я вообще нахожусь –- всё ещё в плавучем доме Даана? Кто я вообще такая? Из-за этой завладевшей мной ненависти я не узнавала себя.
Где-то далеко, в тумане, хрипло дышала Элоди, но я её не видела. Изо всех сил я сделала вдох и набрала в лёгкие как можно больше воздуха. И сразу что-то изменилось. Я почувствовала себя совсем маленькой, глупой и никчёмной. Я поняла, что я никто, ноль без палочки, не нужный никому на свете человек. Меня накрыла волна тоски. Мне не давало покоя что-то ещё: я что-то искала и непременно хотела найти, но не имела ни малейшего представления, где мне надо искать.
В следующий момент снова всё изменилось. Вспыхнула ярость и ещё более сильная ненависть ко всем, кто внушил мне, что я глупый. Хотя это они глупые! Это они никому не нужны, а я – я ведь настоящий гений и единственный в этом мире, от которого зависят все.
«Единственный?» – мысленно переспросила я. Почему я думаю о себе в мужском роде?!
Я снова закашлялась и поперхнулась. Но тут кто-то похлопал меня по спине и протянул стакан воды. Одновременно я ощутила дуновение ветра, туман начал рассеиваться, и воздух стал свежим. Я взяла стакан и стала пить.
Кашель прошёл, и я увидела трюм дома- лодки. Возле меня стояла Элоди. Она забрала у меня пустой стакан. Кроме того, она открыла один из круглых иллюминаторов и проветривала каюту.
– Как ты, тебе лучше? – спросила она. – Ну и мощный же аромат ты состряпала!
– Что... что это было? – Я тупо смотрела на Элоди: она выглядела совершенно нормально, не то что я.
– Это были чувства Эдгара – они остались на кожаной обложке, – а твой «Пар оракула» сделал их ощутимыми для нашего сердца. Ты забыла? Мы сентифлёры! Мы иногда так сильно воспринимаем чувства других, словно они наши собственные.
Я без сил рухнула на стул.
– Такая ненависть... и одновременно такая... мания величия, – пробормотала я. – Неужели Эдгар испытывает это?
Элоди кивнула:
– Если твой аромат не обманывает, тогда так и есть. Впрочем... ничего подобного я никогда не испытывала.
Я жадно глотала свежий воздух, не зная, что и сказать. Ведь Элоди только что спасла меня. Но мне не хотелось даже думать об этом и уж тем более благодарить её. Хотя без её помощи я, возможно, и не смогла бы освободиться от этого аромата.
– Эдгар ищет что-то конкретное, да? – спросила я.
Элоди села напротив меня на край стола:
– Я тоже это почувствовала. Вот только вопрос – что он ищет. Ты могла бы это выяснить?
– Нет. –
