он перестанет действовать, — забеспокоился ювелир, залезая куда-то под витрину и шурша, — у меня был где-то еще.
— Камень? – удивилась я, завороженная молочными переливами, — можно посмотреть?
— Украшения смотри, — процедил сквозь зубы дознаватель и резким движением спрятал камень обратно. Едва он отвернулся, я скорчила его рельефной спине рожицу.
— Не будьте так строги с леди, — шутливо пожурил старик дознавателя, протягивая ему кристально-чистую каплю, очень похожую на ту, что висела на шее у мужа. — Вот. Его хватит на несколько недель.
Доминик задумчиво кивнул и спрятал протянутый кулон куда-то под одежду, да так ловко, что я даже позавидовала.
— Ты выбрала украшения, дорогая? – натянув устрашающую улыбку, вспомнил обо мне муж, а я с преувеличенным вниманием уткнулась в драгоценности.
Взгляд дознавателя мне очень не понравился. Невольно закралась мысль – нет ли глаз у него на затылке, которые видели мою гримасу?
А натянутая улыбка казалась до одури жуткой. Что бы ни случилось – не буду спрашивать про эту каплю.
Глава двенадцатая. Закат
В лавке ювелира, в итоге, мы оставили в три раза больше, чем в ателье. Что ж, могу себя похвалить: то ли недосып, то ли внутренняя способность удивляться сломалась за сегодняшний день — но сумму я приняла достойно. Услышав ее – всего-навсего упала в обморок.
Очнулась от мерного покачивания. Было хорошо, спокойно. И пахло так приятно…
Собрав мысли в кучу и приоткрыв один глаз, сообразила, что уже в карете, мирно дремлю на руках у мужа. Дракон смотрел в окно, о чем-то напряженно думая.
Пока взвешивала плюсы и минусы того, чтобы сообщить о своём возвращении в реальность (плюсы – можно будет скоротать время за разговором. Минусы – говорить придётся с мужем), меня уже заметили.
— Я знаю, что ты не спишь, — вздохнул Доминик, но головы ко мне не повернул. Его чёткий профиль показался совсем ненастоящим, слишком идеально отточенным. — Красивые на море закаты.
Я вздохнула, открыла уже оба глаза и подтянулась, проследив за его взглядом. Закаты у нас в городишке такие, что… и умереть не жалко. Кажется, это доказанный факт.
— Ага, — я, заразившись его меланхолией, тоже посмотрела в окно, наблюдая за убегающей по воде солнечной дорожкой. – Красиво.
Встречающиеся на пути экипажа парочки и одиночные прохожие тоже останавливались, улыбаясь – друг другу или собственным мыслям – и позволяли себе несколько мгновений последить, как опускающееся в море ярко-красное солнце окрашивает облака в невыносимо-розовые тона. И каждую секунду, каждый взмах ресниц небо неуловимо менялось.
До поместья мы ехали в полной тишине. Я тихо дремала на широкой груди, просто боясь сползти куда-то в сторону от дракона. Он всматривался вдаль, коротко о чем-то вздыхая.
— Приехали, — наконец оповестил муж, когда я уже окончательно потерялась во времени. Я пробормотала что-то невнятное. Сил не было поднять голову и проснуться. Даже страх перед новоявленным мужем слегка отступил, подёрнулся розовой небесной дымкой морского заката. – Ладно…
— …Что? – дернулась я, ощущая спиной прохладный шелк простыни. — Как?
Я резко села на кровати, бегло осматривая помещение, где нахожусь. Тут же захотелось чихнуть. В последних солнечных лучах, просачивающихся сквозь щели в шторах, танцевали пылинки. Белели тут и там громоздкие силуэты занавешенной чехлами мебели. Завесили тканью зачем-то даже картины на стенах. Расставленные тут и там свечи только добавляли зловещей атмосферы. Вспомнилось детство, старый покосившийся домик одной из моих подружек, где мы вот так же, в темноте со свечами, рассказывали друг другу о Дамах в Чёрном, Призрачных всадниках и жутких драконах, похищающих себе невинных девушек.
— Выспалась? – с ускользающей усмешкой произнес Доминик, заходя в комнату в домашнем халате. С коротких волос все еще капала вода. – Нет?
Я ещё раз бегло огляделась, и взгляд выхватил у кровати приоткрытый сундук, полный явно не женских вещей.
— Я в другую комнату пойду, — заикаясь, произнесла я, пытаясь сползти с постели. На меня посмотрели тоскливым и усталым взглядом.
— Где положил – там и спи, — вздохнул дракон и одним щелчком потушил все свечи.
Глава тринадцатая. Зелёный круг
Скорее всего, провалявшись в отключке добрую половину дня, мой организм счёл себя отдохнувшим, потому что когда я открыла глаза, за окнами по-прежнему стояла глухая ночь.
Минут двадцать промучившись без сна, я сдалась и спрыгнула на бывший когда-то пушистым ковёр. Босые ноги нащупали свалявшийся ворс, мелкий мусор и что-то, что издавало омерзительный хруст. Я огляделась и увидела, что те же свечи, что освещали спальню вечером, стоят на местах, но спичек поблизости не наблюдалось. Верно, зачем дракону спички.
Я вздохнула и озабоченно покосилась на широченную двух, трёх, а то и четырёхспальную кровать уже слегка привыкшими к темноте глазами. Вроде бы никаких признаков того, что со мной рядом кто-то спал.
Я облизнула губы и подошла к окну. Вид из комнаты открывался что надо. Ночное море – завораживающее, залитое лунным светом зрелище. Запах соли и трав, ветерок и заливающее душу спокойствие.
Какой-то звук неожиданно отвлёк меня от созерцания. Я сглотнула и с опаской обернулась, до конца не уверенная, кого больше боялась увидеть за спиной – трёхголового, истекающего слюной монстра или собственного мужа.
Но ни того, ни другого не оказалось.
Шорох доносился откуда-то из приоткрытой двери, и больше всего на свете хотелось туда не ходить и не проверять.
Под босыми ногами скрипели половицы. У самой двери я ухватила взглядом свисающую с дверцы шкафа шаль и набросила на плечи поверх рубашки.
Свет, сочащийся из-за поворота длиннющего коридора, явно от свечей не исходил, потому что был ярко-зелёным. Зловеще-зелёным.
Я шла и шла, кутаясь в шаль, закусив губу от страха и про себя, чтобы успокоиться, напевала весёлую песенку.
—На полке двенадцать драконьих яиц, одно забрал король, осталось на полке одиннадцать драконьих яиц, второе унёс грифон, осталось на полке десять драконьих яиц…
Песенку часто в детстве напевал отец, но сам не знал, что там случилось с оставшимися десятью яйцами, поэтому просто начинал повторять две первых строчки раз за разом.
Зелёные отсветы на стенах становились ярче. Преодолев остаток коридора, я свернула за угол.
Внизу, у подножия лестницы, всеми оттенками изумрудного полыхал начертанный на полу символ, вписанный в идеальный круг.
По его периметру стояли несколько фигур, закутанных в плащи, и что-то бормотали на непонятном языке.
Я застыла
