Ника Черника
Фиктивная жена миллионера
Глава 1
Арина
Фен перестает жужжать, и в комнате воцаряется тишина. Я открываю глаза и ловлю взгляд подруги, она смотрит, закусив губу, и выглядит крайне неуверенно.
— Что? — сердце падает в пятки. — Так плохо?
— Не то чтобы плохо, — тянет она. — Скорее, необычно.
Встаю со стула и подхожу к зеркалу. Вижу свое отражение и протяжно выдыхаю. На упаковке было не так ярко. На меня смотрит девчонка, у которой на голове полыхает красный костер, не иначе.
— Ну а что, — Оля кладет подбородок мне на плечо и обнимает, стоя сзади, — выглядит бодренько.
— Вырви глаз, ты хотела сказать?
— Зато можно быть уверенной, что сватовство провалится.
Я снова вздыхаю, кивая. Эта мысль немного успокаивает, даже заставляет примириться с тем фактом, что впервые за девятнадцать лет я решилась покрасить волосы. Оттеночным шампунем, конечно, но кто же знал, что он будет такого ядреного цвета?
— Сережка, — Оля крутит в руках маленькое колечко, ненастоящую серьгу, имитацию, которую и крепит мне на нос. Остается накраситься поярче, и можно отправляться на это дурацкое свидание.
Когда отец сообщил, что хочет познакомить меня кое с кем, я подумала, это шутка. Оказалось, нет. Уж не знаю, чем его привлек этот человек, что он решил нас свести, но я совершенно не собиралась вступать в подобные отношения. Не дождется.
Мы с папой поругались, но я обещала прийти. Потому что знаю, что если отец что-то вбил себе в голову, будет переть напролом, как танк. Проще сразу разрубить этот узел. Хочет меня сосватать — пожалуйста, я предстану перед потенциальным женихом в лучшем виде. Точнее, в худшем.
Безразмерное платье, легкие ботфорты, боевой раскрас, серьга в ухе, жвачка во рту, и как завершение — ярко-красные волосы. В таком виде я могу понравиться либо слепому, либо неформалу.
— Хотела бы я увидеть, как перекосит твоего женишка, — хихикает подруга, обозревая меня перед уходом. — Ты так и не уточнила, что он из себя представляет?
— Нет, — фыркаю, натягивая рюкзачок. — Мне это неинтересно. Наверняка какой-нибудь тупой мажор. В любом случае, ему ничего не светит.
Мы выходим из подъезда как раз в тот момент, когда на телефон приходит оповещение о прибытии такси. Я чувствую себя жутко неуютно, что ни говори, а в таком виде мне придется просуществовать какое-то время. А я ведь совсем не такая.
Сразу ныряю в салон на заднее сиденье и до самого ресторана пялюсь в телефон. Волнение нарастает все сильнее. Встает комом у горла, скручивается змейкой в области желудка. Руки начинаю предательски подрагивать. Отец будет недоволен, знаю, что мы опять поссоримся, но все это после обеда. Который тоже надо как-то пережить.
Один из самых дорогих ресторанов города распахивает передо мной двери посредством улыбчивого швейцара. Если мой внешний вид и кажется ему неуместным, то он умело это скрывает, как и девушка метрдотель, которой место, скорее, на подиуме, чем в ресторане. Рядом с ней я кажусь шпингалетом, хочется развернуться и сбежать куда подальше.
— Вас ожидают? — интересуется девушка, сверкая белозубой улыбкой.
— Да, — обреченно киваю, повторяя оставленный папой указ, — столик заказан на Ярова.
Эти слова заставляют девушку еще больше расцвести в улыбке.
— Идемте за мной, Владислава Юрьевича еще нет.
Владислав Юрьевич — это интересно, кто? Отец моего предполагаемого жениха? Надеюсь, я ему тоже не понравлюсь.
— Присаживайтесь, пожалуйста, к вам сейчас подойдет официант, — мы останавливаемся у столика в углу зала рядом с панорамным окном на Москву.
Папа уже здесь, он поднимается мне навстречу с изумленным взглядом, который никак невозможно спрятать, сколько ни старайся. Я ежусь, становясь меньше в размере, так бывает, когда он в гневе, ну то есть в праведном гневе на меня. Такое случалось всего несколько раз, но хуже этих моментов вообще ничего быть не может.
Я сажусь рядом с ним, он плюхается на свое место.
— Арина, ты… Ты что творишь? — шипит, как только метрдотель удаляется. — Ты вообще соображаешь головой, что ты… Черт, Яров. Слушай сюда, — отец сдвигает брови и цедит: — Сидишь тихо, без выкрутасов. Господи, Арина, да как ты могла вообще?
Мгновенье в его голосе мне слышится отчаянье, но я убеждаю себя, что это невозможно. Никакой потенциальный жених не стоит того. Папа переводит взгляд вперед, натягивая на лицо улыбку, я смотрю в том же направлении и замираю.
По залу идет мужчина лет тридцати пяти, высокий, крепко сложенный блондин. О таких говорят — хозяин жизни. Такие и чувствуют себя хозяевами. Я вижу, как все посетители отвлекаются на него, и это не кажется удивительным.
Он красивый ровно настолько, насколько в моем представлении должен быть красивым мужчина — чтобы не было слащаво. Тонкая рубашка обтягивает широкие плечи, светлые волосы небрежно зачесаны назад. Девушка метрдотель цокает за ним на каблуках с выражением подобострастия на лице. И я не удивлюсь, если она не притворяется. Я сама смотрю на мужчину почти заворожено.
Его взгляд скользит по залу расслабленно, нагло, а потом останавливается на мне. На долю секунду, за которую у меня перехватывает дыхание, и хочется отчего-то поправить волосы, платье, лямку рюкзака — хочется поправить все. Но это длится всего секунду, потому что ровно через нее внимание мужчины перемещается на моего отца, а еще через пару секунд сам мужчина оказывается возле нашего столика.
— Владислав, — отец все так же неестественно улыбается, вставая и протягивая мужчине руку. Тот пожимает ее. — Рад встрече. Знакомьтесь, это моя дочь, Арина.
Я ощущаю, как тяжело даются ему эти слова, что он почти выталкивает их из себя. Встаю и поднимаю на мужчину взгляд. Он осматривает меня с непроницаемым выражением лица, протягивает руку, я вкладываю в нее свою ладонь.
— Владислав, — произносит мужчина низким тягучим голосом, от которого у меня по рукам вдруг бегут мурашки.
— Арина, — выдаю, кашлянув.
— Симпатичный цвет, как называется? Спелый томат? — интересуется Яров светским тоном, отпуская мою ладонь и усаживаясь напротив.
Я плюхаюсь на свое место, чувствуя, что цвета спелого томата сейчас становится мое лицо. Щеки горят так, что хочется приложиться к прохладе стекла, чтобы хоть немного остудить их.
— Заказ сделали? — он не дожидается моего ответа, обращаясь к отцу. Тот качает головой. — Тогда, может, не будем забирать друг у друга время, Роман Алексеевич? При всем моем к вам уважении, не думаю, что ваша дочь мне подойдет.
Что я там говорила
