открывайте сами двери. Придется так, — вздыхает мой охранник, — до утра я с вами посижу. — И Альрод тянет за ремни, одетые поверх одежды будто портупея у солдата гражданской войны, и из-за спины вытаскивает самый настоящий меч в ножнах.
— Ой, не надо! Зачем вы меня пугаете? А ты не знаешь, где мой мантикор?
— Кто? — переспрашивает мой охранник.
— Ну тот, что был со мной здесь?
— Не было тут никого, леди!
— Как не было?! Ну, хорошо, здесь его нет, ну а тогда в карете? Ты когда заглянул, то на моих коленях… — Я подумала, а пусть на всякий случай это будет кот? И говорю: — На моих коленях кот сидел, рыжий котик.
— Не было никого, леди. Я бы заметил.
— А…, — не нашлась, как тут возразить и тут Альрод такое выдает: — Простите, леди. Я на ваше тело засмотрелся, там, в карете, платье больно уж вас ладно облегло. Простите! Но вы меня не бойтесь, я не смогу вам навредить. Я под заклинанием, обед верности дал лорду — вашему отцу. Не могу вам навредить, — продолжил он частить и повторять и дальше извиняться: — Я ваш повязанный слуга.
Еще один! Понимаю, что мне отчаянно не хватает информации, подробной!
— Альрод, — говорю охраннику, — садись! — Показываю на кровать. — Раз ты считаешь важным оставаться в комнате со мною, то может, расскажешь мне ну хоть что-то? Вот, например, почему меня отправили в дорогу, как я поняла, дальнюю, одну?
— Как одну?! Вы под охраной, леди! Нас много…
— Но только что ты мне сказал, вернее, посетовал, что мне не нужно говорить, что меня могут похитить, — начинаю психовать, — что мне нельзя оставаться в комнате одной!
— Но, леди! Вы заговорили со слугами. Они ведь могут донести!
— Кому, Альрод?! Я как бы благородная дракона! Я еду по своей земле? Ведь по своей, Альрод?
И тут вижу, что охранник смутился и, о, Боже, прячет глазки.
— Так… Смотри в глаза, Альрод! Почему я еду непонятно куда, под охраной и не по своей земле?
— Ой, леди! — краснеет и вздыхает мой охранник. — Моя не может знать!
Вот так буквально косноязычно и очень эмоционально мой охранник говорит.
Так, Александра! — говорю себе, — без паники. Странное задание, странная дорога. Страннее с каждым часом и странней. И где, кстати, этот гад?!
Смотрю я на свою вооруженную, смущенную, если не больше — растерянную охрану и начинаю понимать, что если хочу тут выжить, то придется мне всю инициативу в свои руки брать.
— А ну явись противный черт, — зову я мантикору. И этот… точно нечисть, настоящий гад, проявляется на кровати. Колдовство случилось! Или помутнение рассудка? Точно не могу сказать, я в панике. Черт смотрит, а глаза огнем горят. И тут он открывает пасть:
— Ши-ши-ши, маю, ву, — раздается громко.
Оборачиваюсь на Альрода, а он как в пустоту глядит и такие странные глаза. Он что, его не видит? Но хоть слышать должен!
— Ты его видишь? — спрашиваю.
— Ваша милость, простите дурака! Я вижу вас.
— А слышишь? — пробую с такой позиции пробиться.
— Кроме ваших слов не слышу ничего, — отвечает мне Альрод.
— Хорошо, — соглашаюсь с очевидным бредом моего сознания. Моего как там его, фамильяра-мантикору-черта охрана не видит и не слышит.
— Хочу знать, есть в поселении аптека? Лекарь есть, ну или кто тут у вас может обработать рану?
Поднимаюсь с кровати, смотрю в его глаза:
— Альрод! Есть тут лекарь?
— Леди, я не знаю…
— Хорошо. Принеси мне очень крепкого вина.
Альрод косится на дверь, потом как решившись, подходит к ней и чуть приоткрывает. Внимательно осматривает коридор.
— Эй! Кули, леди выпить принеси, да чего покрепче! Самого что ни найдешь, крепчайшего вина тащи сюда.
Альрод дверь прикрывает, и тут за дверью раздается грохот. У меня складывается впечатление, что кто-то торопясь, съехал по ступеням мягким местом. Ну и ладно, лишь бы принес мне что-то сильно градусное! С грустью понимаю очевидное — в этом мире я сама себя должна спасать.
Так… Как там надо компрессы принимать?
— Тьфу ты, черт, — ругаюсь.
— Я здесь леди!
— Исчезни, негодник! — пробую открыть бутыль. Никак. Смотрю на Альрода.
— Открой бутылку!
Я не пьющая, но! Так как будущий медработник встречалась с градусными жидкостями. Принесенное пахнет как испорченное, сильно перебродившее вино. Не решаюсь пробовать на вкус. Оглядываю комнату в поисках хоть чего-то отдаленно пригодного на лоскуты. Глаза примечают занавеску. Подхожу к окошку, открываю и испуганно смотрю. А там…
Там огненное представление на темном небе.
— Что это?
Ко мне подходит Альрод и прям на подоконник прыгает мой черт.
Охранник его в упор не видит, ставит руку рядом, чуть не придавив. Мой невидимый отчего-то мантикор опять рот открывает и из зубастой пасти раздается новый вой: «Мяу-вау-ррр!»
— Надо уходить, моя леди!
— Куда уходить? А спать?! А ужин?!
Охранник поднимает меч, а тот… Ой, мама! Как в том самом фильме про малоросликов и мою прелесть. Меч начинает на самом кончике светиться синевой.
Глава 7. Движение вперед
— Почему тебя не видят слуги?
— Простые люди без способностей не могут видеть магических существ.
— А маги?
— Видят.
— А что, спрятаться от них нельзя?
— Почему же… можно.
Мы идем по полю, я и мантикор. Вдвоем. Ночь, туман, роса на травах. Идти в длинном платье и в туфлях трудно. Трава густая и высокая, раз за разом попадаются колючки и репья. Плечи и волосы спасает плащ, а вот подол и ноги не прикрыты. Каблуки утопают в мягкой почве. Идем до горизонта, который еле алеет впереди. Второй ориентир остался за спиною.
Совсем недавно я потеряла все: карету, лошадей, сундук на козлах, слуг.
На нас напали. По крикам поняла дракон.
Альрод вытолкнул меня из окна наружу, сказал убегать, но не сказал куда.
Все что я смогла, так это не убиться. Ведь выбрасывали меня со второго этажа.
Когда хочешь жить, цепляешься за все на свете. Я зацепилась пальцами за выступающий карниз, но не удержалась долго, соскользнула вниз. На высоте первого этажа был пристроенный козырек-навес. Эта пристройка очень выручила, но доски не выдержали веса, я провалилась еще ниже, с жутким грохотом. Попала в подпол. Там были люди, но вели себя они престранно: очень нервно прятались за что найдут. Я же вспомнила о самом главном правиле при нападении — лечь на землю.
Найти себе более-менее безопасное местечко на полу не получилось, а потом как «бах» и вспышка на моих глазах. Немного не хватило жару для подпола трактира, где
