в этот раз настойки у меня нет, так что на мою взятку можете не рассчитывать.
- И я бы пошёл. - ответил только что оторвавшийся от видов Чернижка, пуская пар за повозку.
- Грешные это всё пития, они от богов отдаляют, хвастовству собственной головы учат. - внезапно вмешался какой-то жрец, всё это время слушающий наш разговор.
- Остынь братец, что ты заладил, боги да боги, не увидят ничего боги твои. - успокаивал земляка Злыня.
- Боги всё видят. - поднял палец вверх жрец и покрутил им.
- Они видят потому, что ты об этом думаешь и этого хочешь. "Боги видят". Да и пусть видят. Они мне не платят за то чтобы я не пил.
- Я уважаю твою прилежность Подземному Метал-Богу за твоё восхваление богатства как дара богов, но я всё же несколько раз обдумал, прежде чем принять это предложение, и вам советую одуматься.
- Нахрен богов, мне нужна кружка грибнухи! - затрясся молодой Чернижка, совсем недавно получивший права совершеннолетнего.
- Ладно, спрошу у друга, он живёт у стены внутри города. Главное, чтобы пустили.
В унисон словам Дубобита ворота раскрылись, и из-за стен показалась делегация из двух выборных тысяцких, выполнявших роль городской власти, старый и молодой, за ними вышли городской воевода, казначей и судья. Далее на стальконе двигался сторож. Чревосмерть дал знак остановить повозки, распластавшиеся в три ряда, не считая первой повозки, слез и пошёл им навстречу вместе со своим оружейником, двумя хранителями монет, и тремя воеводами, каждый из которых отвечал за свою часть Войска. Встретились они по обычаям братьев: ударились, будто молотками, предплечьями правых рук, поднятыми на уровне груди, а затем обнялись, похлопав друг друга по одной из лопаток. Более сложный метод традиционного знакомства по сравнению с нашим племенным рукопожатием, но проще чем жреческие приветствие с поклонениями, возданиями рук и какими-то кистевыми узорами-знаками, каждый из которых отличается в зависимости от области и поклонения одному из богов как центральному. Молодой тысяцкий говорил чаще и более эмоционально, но поглядывал на старого тысяцкого, который в основном молчал и периодически то кивал, то двигал плечами, то мотал головой. Разговор тянулся дольше обычного.
- Только не говорите, что ночлежки не будет... - заволновался Дубобит.
- Да я уже готов хоть где обосноваться, хоть здесь, прямиком под повозкой. - разверзался уже настроившийся Злыня.
- Думаю казнохраны и Чревосмерть вряд ли тут что-то сделают. Наши тысяцкие упрямые. - сетовал Дубобит.
- Они пытаются решить всё по правилам нового кодекса, чтобы дело было решено между народами, а не посредством землячества. - вмешался я.
- Это всё хорошо, да только вряд ли решат. - ответил Дубобит.
- Наш глубинный народ слушает только своячков. - добавил Черногоре. - дохлый номер.
Наконец, после ещё нескольких минут переговоров, Чревосмерть немного повернулся к воеводе Сердочреслу, сыну Брата и Племенной. Серьёзный мужик средних лет. Видимо, в этих переговорах без Братской крови всё-таки не обойтись. Тот вышел вперёд и начал размашисто что-то говорить. Переговоры пошли лучше, даже старый тысяцкий начал чаще говорить. Но разговор всё равно казался слишком долгим. Переговорщики начали эмоционально корчить лицами и жестикулировать.
- Нет, всё, надо идти. - Дубобит начал слезать с повозки.
- Эй, ты куда? - обернулся на него Чернижка.
- Землячествовать. - ответил Дубобит и скинул на повозку мечельбу.
Он немного напряжённо прошёл мимо повозок и вышел на площадку, меняя походку на более спокойную. Подойдя к делегации, Дубобит распростёр руки, и обнял молодого тысяцкого. Они потрясли друг друга за плечи. Обратившись в сторону старого тысяцкого, Дубобит поклонился, а тысяцкий кивнул в ответ и положил руку на плечо воителя, приветствуя некогда своего подданного. Разговор, как казалось, стал ещё более лёгким, но всё же в Чревосмерти проглядывалось недовольство несоблюдением новых норм и правил переговоров. И всё же ситуация заставляла его принять безвыходный факт ради Войска. Видно было, что Дубобит говорил более неформально, то оборачивался и указывал рукой на нашу дружину, то махал куда-то далеко на восток и тыкал на статую, то хватался за плечи молодого тысяцкого и воздавал руки к небу. Молодой тысяцкий то улыбался, то смеялся, то хмурился и корчил недовольное лицо, но, в конце концов, он задумался, начав гладить свой нос. Старый тысяцкий молчал и непрерывно смотрел на Дубобита со всей серьёзностью. Затем, когда Дубобит замолчал, бросая взгляд то на одного, то на другого тысяцкого, старый повернул голову на молодого и рукой выдал жест, которым подзывают человека, чтобы что-то сказать ему. Молодой сказал что-то нашим переговорщикам, и тысяцкие, со своей свитой, отошли чуть назад, к городу, чтобы их не было слышно. Городские властители начали переговариваться, периодически выслушивая то воеводу, то казначея, то судью. Больше всего что-то объясняли казначей и воевода, то будто споря друг с другом, то соглашаясь. Над площадкой нависло напряжение. Старый тысяцкий поднял руку, заставив всех замолчать, погладил седую бороду, и, с минуту помолчав, что-то коротко сказал. Молодой тысяцкий покивал головой, казначей и воевода не выдали какой-то определённой реакции, а судья покачал головой и махнул рукой. Они вернулись к нашей делегации, молодой тысяцкий начал говорить. Чревосмерть положил руку на сердце, сдержанно кивнул тысяцким, подставил им и свите предплечье и обнял, как бы закрепляя договор. То же самое сделали и остальные.
- Заебись. - вырвалось у Черногоря.
Злыня одобрительно покивал, продолжая смотреть в сторону переговорщиков. Чревосмерть, воеводы, Дубобит, казначей и городской воевода направились в сторону повозок, чтобы давать нам дальнейшие распоряжения.
Сторож сел на стальконя и поскакал обратно, в сторону поста.
Пройдя чуть дальше первой повозки, Чревосмерть встал и громко начал отдавать приказы:
- Добрые тысяцкие Пашнедар и Бурохром, от лица жителей Крайграда, дали разрешение нашей дружине найти кров в окрестностях их города до полудня горьдня. Сегодня дружине необходимо будет обустроиться на временных местах, завтра и в грусдень вы сможете восполнить силы, однако, не забывайте об утренних разминках. В утро горьдня на главную площадь в центре города и к этим воротам прибудет ярмарка, запаситесь необходимым личным провиантом и прочими принадлежностями. К полудню повозки будут ждать всех чуть дальше ярмарки, где-то на той площадке. - Чревосмерть указал назад. - Следующее: места в пределах городских стен может не хватить, поэтому все с первой по одиннадцатую повозку поедут в ближайшую деревню чуть севернее, за стенами. Сейчас она наполовину заброшена, так что займёте места в пустых домах, а также
