Пит взялся за ручку дверцы.
— Подожди здесь, — велела Би.
— Но я хочу посмотреть…
— Пит, ты меня слышал. Подожди здесь. Скоро появится отец. Если он увидит, что ты не в салоне… Мне продолжать?
Пит с капризным видом откинулся на спинку кресла.
— Что плохого, если я посмотрю? К тому же сегодня не папин день.
Да уж, он умеет убеждать. Совсем как его отец.
— Соблюдение правил, как тебе известно, — ключ к каждой игре. В жизни всё так же. Поэтому будь добр, сиди здесь.
— Но, мама….
Би притянула сына к себе и порывисто поцеловала в голову.
— Ты останешься в машине.
В окно постучали. Возле автомобиля стоял констебль, уже изрядно промокший. В руке он держал фонарик. Би вышла на воздух, застегнула молнию на куртке и надвинула на глаза капюшон.
— Инспектор Ханнафорд, — представилась она. — Что тут у нас?
— Юноша. Мёртвый.
— Прыгун?
— Нет. К телу привязана верёвка. Должно быть, упал, когда спускался со скалы. На оттяжке до сих пор карабин.
— Кто в доме? Там стоит ещё одна «панда».
— Дежурный сержант из Кэсвелина. Он общается с теми двумя, которые нашли тело.
— Покажите, что мы имеем. Кстати, как вас зовут?
— Макналти, констебль из Кэсвелина, — отрапортовал полицейский.
Выяснилось, что в отделении находились только двое: он сам и сержант. Типичный набор для маленького городка. Макналти повёл Би за собой. Тело лежало примерно в тридцати ярдах от волн, на приличном расстоянии от места падения. Констебль догадался прикрыть труп яркой голубой плёнкой, закрепив её камешками так, что она не прикасалась к телу.
Би кивнула, и Макналти поднял плёнку, стараясь, чтобы дождь не попадал на тело. Плёнка колыхалась, словно парус на ветру. Би присела, протянула руку за фонариком и посветила на молодого человека, лежавшего на спине.
Светлые, выгоревшие волнистые волосы обрамляют лицо херувима. Голубые глаза открыты. Кожа поцарапана во время падения. Под одним глазом синяк, судя по всему прижизненный, потому что в процессе выздоровления кожа пожелтела. На поясе по меньшей мере две дюжины металлических приспособлений. Верёвка, собранная в клубок, лежит на груди. К ней привязан карабин. Но к чему прикреплён карабин — загадка.
— Кто это? — спросила Би. — У него были документы?
— Нет.
Би посмотрела на скалу.
— Кто перенёс тело?
— Мы. Я и человек, который его обнаружил, — ответил Макналти и быстро добавил, пока инспектор не успела его упрекнуть: — Один бы я его не перенёс, разве что волоком.
— Тогда нам понадобится ваша одежда. И того человека — тоже. Он сейчас в доме?
— Моя одежда?
— А вы как думали, констебль?
Би вынула мобильный, посмотрела на дисплей и вздохнула: сигнал не ловится.
Ну да ладно, у констебля Макналти есть рация. Би велела ему связаться с патологоанатомом и попросить его приехать как можно скорее. Она понимала, что быстро не получится: патологоанатому придётся добираться из Эксетера, да и то если он сейчас там, а не на вызове в другом месте. Вечер будет долгим, а ночь — ещё длинней.
Пока Макналти говорил по рации, Би ещё раз осмотрела тело. Очень красивый парень. Крепкий, мускулистый. Хорошо подготовился к восхождению, но, как и у большинства скалолазов его возраста, шлема на голове не было. Шлем мог бы его спасти, хотя это лишь предварительное заключение. Вскрытие покажет.
Би перевела взгляд с тела на скалу, с которой упал юноша. Тропа, начинавшаяся в Марсленд-Мауте и заканчивавшаяся в Кремилле, изгибалась от стоянки к вершине. Разбившийся скалолаз наверняка что-то там оставил. Предмет, по которому его можно опознать: автомобиль, мотоцикл, велосипед. Вряд ли он пришёл пешком. Скоро они узнают, кто он. Но один из них должен пойти туда и посмотреть.
— Вам придётся подняться наверх, — обратилась Би к констеблю Макналти. — И выяснить, что он оставил на вершине скалы. Будьте осторожны. В дождь эта тропа убийственна.
При слове «убийственна» они переглянулись. Слишком рано даже заикаться об этом. Ну ничего, скоро всё будет ясно.
Глава 3
С тех пор как Дейдра Трейхир стала жить одна, она привыкла к тишине, но, поскольку на работе у неё почти всегда было шумно, она часто стремилась туда, где единственными звуками были звуки природы. Дейдра не испытывала неудобства даже тогда, когда оказывалась среди людей, которым нечего было сказать друг другу. По вечерам она редко включала радио или телевизор. Если в её доме в Бристоле звонил телефон, она зачастую не брала трубку. Вот и сейчас тот факт, что в течение часа мужчины не проронили ни звука, ничуть не смутил её.
Дейдра сидела возле камина и листала книгу садового архитектора Гертруды Джекил, любуясь её работами. Свои проекты архитектор писала акварелью. Эта женщина, чувствовавшая форму, цвет и дизайн, была кумиром Дейдры. Идея — Дейдра мысленно писала это слово с большой буквы — заключалась в преобразовании пространства вокруг дома в сад, такой, словно его создала сама Гертруда Джекил. Осуществить этот план из-за местного климата было трудно. Дело могло ограничиться суккулентами, и всё же Дейдре хотелось попробовать. В Бристоле у неё не было сада, а она любила растения. Ей нравилось копаться в земле и получать результат. Садоводство стало для неё отдушиной. Привычной работы ей было мало.
Дейдра оторвала взгляд от книги и посмотрела на мужчин, находившихся в её гостиной. Полицейский из Кэсвелина представился Пэдди Коллинзом, сержантом. Белфастский акцент подтверждал подлинность его имени. Сержант принёс из кухни стул с прямой спинкой. Возможно, он считал, что если усядется в мягкое кресло, то понизит свой статус. На коленях у него лежал открытый блокнот. Пэдди смотрел на второго мужчину в комнате так же, как и в самом начале, то есть с нескрываемым подозрением.
«И нельзя его за это винить», — подумала Дейдра. Томас и в самом деле казался странным. Если не брать во внимание его внешность и запах, которые сами по себе вызывали сомнение, тем более у полицейского, то подозрительными казались его манеры. Судя по всему, этот человек был образован и, возможно, хорошо воспитан, что шло вразрез с его обликом. Пэдди Коллинз вскинул бровь, когда Томас сообщил, что у него нет при себе документов.
— Вы хотите сказать, что у вас нет прав? Кредитных карточек? Вообще ничего?
— Вообще ничего, — подтвердил Томас — Мне очень жаль.
— Выходит, вы можете оказаться кем угодно?
— Полагаю, что да, — равнодушно согласился Томас.
— И я должен поверить вам на слово? — допытывался Коллинз.
Томас, видимо, счёл этот вопрос риторическим. Кажется, он не заметил угрозы в голосе сержанта. Он просто подошёл к маленькому окну и уставился в сторону берега, которого из дома не было видно. Так он и стоял, неподвижно и вроде даже почти не дыша.
