Как говорится, скажи мне кто твой друг…
А друзья у меня были хорошие. Самое время задуматься о том, что в их компании именно я был плохим примером. Вот посмотрите на Сашу и не делайте так. Посмотрите, что творит Александр! Не повторять! Опасно для жизни.
Покачал головой. Сделал еще пару шагов и прищурился, чтобы разглядеть источник шума. Очки уже пора менять, но я привык к этим, перевязанным на переносице. Они удобные в отличие от современных моделей. Уже такие родные, привычные.
Сложно брать что-то новое, когда старье становится любимым. Так постепенно и становишься хламовщиком. Все жалко выкинуть. А как же воспоминания? А как же…? Ну, вы только посмотрите, какая прелесть. Вдруг пригодится. И это вдруг лежит годами, покрываясь пылью. Жалко же.
О, а вот и люди. Не сразу заметил их в подворотне. Город без них мне явно нравился больше, честно говоря. Стоят полукругом у стенки, курят, передают друг другу зеленоватую бутылку, поблескивающую в слабом свете фонаря. Один трясет какой-то техникой, листая музыку. Давно не слежу за всякими новинками, успокоился, купив ноутбук лет десять назад. А может и больше, черт его знает. Но его мне вполне хватает, пользуюсь редко. Чаще смотрю в окно или пишу дневник. Стал заполнять их на старости лет. Дневники призывателя, так сказать. Описываю ритуалы, монстров, всякую атрибутику. Может, кому и интересно будет, если я от них не избавлюсь.
– Куда уставился, старикан? – вскинулся самый крупный парень, заметив меня. Вперился пьяным взглядом, затуманенным таким. Сразу возникло чувство, что у него перед глазами должно двоиться.
Я тут же отвел взгляд, мельком скользнув по остальным ребятам. На вид им не больше семнадцати, а так, кто их знает. Всего же я насчитал шестерых. Четверо парней и две девчонки. Все молодые и какие-то дикие. Дорвавшиеся до всего, что им запрещали родители. Одеты хорошо, но ведут себя как-то развязно. Такие опасней всего, особенно когда собираются толпой. В одиночку не полезут, а так кинутся, и поминай, как звали.
Я бы назвал их сворой. Домашние псы, сбежавшие от хозяев. Сбились вместе, озлобились. Теперь для них все враги.
Но это в темное время.
Днем жмутся, играют хороших девочек и мальчиков. Отличники, прекрасные друзья, пример для других. Посмотрите, как у них все хорошо получается! У них явно прекрасное будущее. А ночью они пьянеют от своей вседозволенности. Они кажутся себе невероятно сильными и классными, хозяевами этого мира. Самой крупной рыбой в пруду.
По мне же они просто молодые и глупые.
Сам таким был. Ну, не вот прям таким. Просто молодым и не очень умным. И тратил свои силы совсем на другое. Да уж…
Я медленно поправил сумку и ускорил шаг, стараясь сохранять спокойствие и уверенность. Ни в коем случае нельзя показывать свой страх и панику. Их это только веселит. Здорово же чувствовать себя сильным, когда тебя боятся? Нет. Совсем нет. Но это все психология. Как с животными. Нужно казаться больше, сильнее, точно это ты тут самый главный.
С животными, по крайне мере, работает. Жаль, что с людьми не всегда. Или это так с пьяными?
– Куда намылился? Эй, я с тобой разговариваю! – не унимался парень. Кажется, он говорил что-то еще до этого, но я не слушал. Покосился на него, стараясь сделать это как можно незаметнее. Крупный, явно спортсмен. Мысленно я окрестил его лидером этой шайки. Такой альфа-пес, за которым тянутся остальные.
Вот и одет он в черную толстовку с ядовито-зеленой надписью и плоским доберманом. Да и во внешности они чем-то неуловимо похожи, парень и нарисованная собака.
Молчу. Жаль, что взглядом пересекся. Лучше вообще делать вид, что не замечаешь их, так сказать отсутствуешь. Как в детстве – накрылся одеялом и в домике, никакие монстры тебя не поймают. Все хорошо до тех пор, пока ты остаешься серой массой на периферии зрения. Иное дело, когда тебя выделяют. Это не всегда хорошо.
– Он тебя игнорирует, – захихикала одна из девиц. Она видимо девочка альфы. Жестокая и уверенная в себе. Но не классическая блондинка, как в фильмах, с челкой, в мини-юбке, и мелкой псинкой на руках. Эта огненно-рыжая, в мужской футболке и драных джинсах. Свой парень в компании, так сказать.
В молодости такие нравятся, шумные, яркие, самоуверенные. До тех пор, пока тебе не хочется покоя. А потом все, пути назад нет. Покупаешь кресло-качалку, набор вязания и ворчишь на всех, как старуха на лавочке.
– Борзый что ль? – еще больше возмутился парень и подался вперед. Остальные лишь смеялись, подзадоривая его. Люди любят хлеб и зрелища.
– Давай! Давай!
– Смотри, он не уважает нас!
Стены покрыты граффити, рядом валяются баллончики, музыка орет все громче. Того и гляди повыбегают люди из ближайших домов. Но нет, никого. Везде закрыты окна, люди тушат свет и собираются спать. Вот тебе и прогресс с его звукоизоляцией – никто не услышит, даже если тебя убьют.
Медленно двигаюсь вперед. Ноги ноют. Невидимые гири кажутся все тяжелее. Хотя все равно не смог бы далеко уйти, даже если бы чувствовал себя лучше. Травма ноги навязчиво напоминает о себе.
Я слышал, как шуршит гравий под его ногами. Он пошел за мной. Плохо дело. И темно уже. Фонари слабые, людей нет. Поскорей бы выйти на главную улицу, там в это время собачники гуляют. Люблю их, честное слово. Так-то им ни до кого нет дела, но если что всегда помогут. У них же есть пес, а это делает их самих в собственных глазах чуть ли не бессмертными. И не важно, что эта самая собака зачастую не больше диванной подушки. Главное сам факт того, что пес есть.
Еще шум, остальные двинулись за вожаком. У кого-то походка совсем не твердая. Перекидываются фразами, бросают бутылку.
– Глухой совсем? – на мое плечо опустилась тяжелая ладонь. Не успел уйти. А так хотелось…
Мне не нужен конфликт. Я просто хотел домой. Заварить чаю, съесть что-нибудь сладкое, посмотреть телевизор перед сном. Что там интересного в мире творится?
– А? Вы что-то хотели, молодой человек? – я постарался быть как можно дружелюбнее и безобиднее. Неловко поправил очки.
– Хотел, – осклабился он. Остальные обходили меня, вставая за моей спиной. Окружали, отрезая пути к отступлению. Кто так охотится?
Жутковато ощущать себя жертвой, которую того и гляди, разорвут на части. Я просто хочу домой.
Сглотнул.
– Да? Чем могу помочь?
Давайте мирно разойдемся, а? Без всяких проблем? Я пойду к себе, а вы вернетесь под родительское крылышко или
