дальше, мы уже видели.
Постоялый двор должен был показаться через несколько верст. Там Дартон собирался похоронить своих спутников и продать трех коней, оставив себе одного в качестве запасного. В принципе и мы тоже можем продать свою военную добычу – трех коней, мечи, кинжалы, лук со стрелами. Арбалеты, наверное, оставим. Надо посмотреть, как ими пользоваться. Мне силы хватить, чтобы зарядить арбалет, а вот насчет пацанов я не уверен. Если не смогут, тогда второй арбалет продам.
Постоялый двор почти ничем не отличался от остальных. И хозяин, такой же жадноватый и мелочный. Дартон торговался с ним чуть ли не час. А еще кто-то говорил, что грассы презирают торговаться. Хотя если с деньгами напряг, то и принципами можно поступиться. А у Дартона, как я уже говорил, с деньгами были проблемы.
Торговался-торговался, но продал лишь коней, а все остальное, завязанное в пару узлов, местный слуга затащил к нему в номер. Потом Дартон пояснил, что оружие и одежду выгоднее продать в городе, там на них и спрос больше. А цена на коней примерно одинакова, что здесь, на тракте, что на городском рынке. Зато хлопот с перегонкой коней меньше.
Трактирщику своих лишних коней продали и мы, получив полтора тулата. Эрве, правда, посчитал, что сторговался я с убытком, но вмешиваться в процесс торговли не стал. Поэтому вместо часа продажа коней заняла минут пять, не больше.
Потом настала очередь похорон. Странные у них обычаи. Мертвых хоронят в могилах, поверхность которых разравнивают. Уже через месяц-другой не узнаешь, где могилка. А вот в Кортании, оказывается, похоронный обряд совсем другой. Там, наоборот, над могилой наваливают кучку дров, а затем поджигают. Понятно, огнепоклонники.
Вооружение с погибших спутников Дартон забрал себе, а одежда досталась трактирщику за его труды, умерших-то здесь хоронят голыми. «Как в этот мир пришли, так и ушли», - сказал грасс, комментируя похоронный обряд.
Грасс Дартон оказался вовсе не скрягой, как можно было предположить, глядя на его торговые старания. Ужином он угощал нас во всю широту его разошедшейся натуры. За его счет, конечно. Чего только на столе не было! Накормить таким изобилием можно было десяток взрослых людей. Впрочем, Дартон показал чудеса чревоугодия, запив все разносолы несколькими кувшинами вина. Мы же от вина, понятное дело, отказались. Эрве спокойно пожал плечами, когда я за всех нас отказался от спиртного, а вот Дири, как я заметил, при моем отказе вздохнул с сожалением. Винца захотелось? Мал еще.
Кстати, насчет Дири за нашим столом. За полдня, что мы ехали вместе, Дартон, приглядевшись к нашей компании, посчитал Дири слугой. А потому, когда пацан сел за общий стол, грасс недовольно сомкнул брови, но заметив, что мы с Эрве спокойно отнеслись к этому, промолчал. Итак, Дири, по его мнению, слуга. Эрве, если судить по одежде – из благородных. А я тогда кто? Дартон так и не мог понять, вот и мучился от неизвестности.
Потом, когда под действием выпитого у грасса развязался язык, он рассказал все, как на духу. И про себя, и про то, за кого он нас принимал. И, конечно, я не утерпел и воспользовался удачным моментом, чтобы расспросить Дартона о Силетии.
Сам он с юных лет служил наемником в отрядах различных грассов. Получал вроде бы и неплохо, тем более кормежка всегда была за счет нанимателя, но деньги у него в кошельке не залеживались. Ну, вот как сейчас, например. За ужин с попойкой Дартон сегодня выложил целый балер. Трактирщик насчитал поменьше балера, но Дартон с барского плеча кинул серебряную монетку, что-то пробормотав, что сдачу тот пусть оставит себе на чай. Это я по-своему, по-земному, показал транжирство Дартона. А ведь еще пару часов назад грасс до посинения торговался с трактирщиком из-за одного балера.
Но пока Дартон совсем не опьянел, он много чего успел рассказать. Сам он с приятелем, таким же наемником-грассом, и его сыном возвращался в Силетию. Там тарграсс Фрейф собирал войско, чтобы направить его в помощь рилийскому тарграссу, его старшему брату. Рилийцы потеряли Кардис, который захватили какие-то чернокожие маги. Про это я уже слышал, когда нас взяли в плен и везли через степь.
Зато про силетские терки мне пришлось слышать впервые. Эрве мне только как-то сказал, что его отец, силетский грасс, поддержал восстание какого-то тарграсса Верни, направленное против узурпатора. И вот теперь я, наконец-то, смог узнать все подробно. Этим узурпатором (по мнению Эрве) и был нынешний силетский тарграсс Фрейф. А вот Дартон узурпатором его не считал.
В Силетии пятнадцать лет назад умер предыдущий правитель, не оставив наследников мужского пола. Верни был не тарграссом (то есть правителем Силетии), а одним из восьми силетских эрграссов, и являлся по мужской линии двоюродным племянником прежнему тарграссу. Поэтому и считал себя основным законным претендентом на престол.
А Фрейф был рилийским принцем, женатым на дочери умершего силетского правителя. И с помощью рилийских войск (и золота тоже) захватил престол. Верни же поднял восстание против, как он объявил, узурпатора. И проиграл. Рилия в этом мире считается самым сильным государством, и нет ничего удивительного, что Фрейфу удалось занять опустевший трон тестя.
И вот теперь, платя за старую услугу, силетский тарграсс набирал войско, чтобы помочь своей бывшей родине отбить захваченные чужаками земли. И жалование наемникам положил полуторакратное обычному, что платилось в Миртерии. Потому Дартон и спешил успеть наняться.
Обильно рассказывая, грасс не упускал возможности и самому расспросить своих спутников, то есть нас. Он, действительно, принял Эрве за юного грасса, зато меня так и не смог раскусить. Кто я, благородный или нет? На его вопросы я только молча улыбался. А еще Дартона интересовало, как это я умудрился побить трех солдат, у которых были защитные амулеты. Грасс Витанте, как и все в этом таретстве, был богат и смог обеспечить своих солдат дорогостоящими талисманами.
Дартон, как благородный, тоже умел волхвовать, но вся его волшба отражалась амулетами напавших на них солдат.
