сколоченном столике стояла шахматная доска, с фигурками, вырезанными из кости — надо полагать из человеческой. На широком ложе со шкурами и периной я нашла подушки, из которых кое-где торчали человеческие волосы, которыми подушки и были набиты.
— Как «мило», — вздохнула я иронией.
Справа от меня кто-то хмыкнул, захрипел и кашлянул. Я так резко шарахнулась в сторону, что едва не врезалась в печку. С колотящемся сердцем, чьи удары гремели в голове, я выхватила огниво, высекла искру и зажгла лучинку из запаса оборотней.
Танцующий от сквозняков огонь озарил стены пещеры и громадную металлическую клетку, в которой лежал темноволосый мужчина. Обнажённый по пояс, связанный, в одних портах и грубых сапогах из воловьей или коровьей кожи.
Я с настороженностью тихо приблизилась к пленнику оборотней. Окинула взглядом широкий мускулистый торс с русым немного курчавым волосом по центру груди. Но внимание моё привлекли не столько очертания крепких мышц, сколько изобилие шрамов, которые виднелись на плече, ещё в количестве двух штук на груди, ниже с левого боку, на рёбрах, и ещё один на правой кисти руки. В довершение всего, у незнакомца был ещё старый шрам от ожогов, что сползал вниз по левой щеке узника и скрывался за тёмно-русой короткой бородой.
Судя по количеству пережитых ранений, оборотням в плен, незнамо как, угодил крайне бывалый воин. Подойдя поближе, я ещё раз оглядела его шрамы — выглядели они ужасно — и внезапно подумала сколько же боли вынес этот человек. Сердце скрутило внезапной жалостью к незнакомцу. К тому же, даже при свете огня, в полумраке было заметно, что незнакомец… весьма хорош собой. Если бы не шрам от ожога и вовсе был бы красавец.
И вообще, судя по ухоженным пышным волосам, мужчина явно не просто рядовой воин — обычные вояки за шевелюрой не только не следят, но ещё часто и вовсе бреют голову наголо.
Судя по бороде и ногтям, в плену у волкодлаков безымянный воин находился не очень долго, максимум пару седмиц. Больно борода ухоженная и ногти видно, что часто стриженные. Пока я осматривала опутанные выразительными венами мускулистые руки воина, у меня невольно пронеслась мысль о том каково ощутить их прикосновение… Помимо воли, с пронёсшимся в душе волнением, я представила, как эти сильные руки касаются меня — ложатся на плечи, нежно гладят, медленно и с лаской спускаются по спине, затем не спешно скользят обратно, выше и…
«Так, стоп! — приказала я себе. — Не о том думаешь, Звенислава! Давай-ка не будем таять от первого-попавшегося красавчика. Сперва нужно понять в каком он состоянии, кто он и вообще. что с ним делать»
Мужчина был жив, но судя по голосу, сильно простужен. Рискнув коснуться его лба, я шёпотом выругалась и с беспокойством оглянулась вокруг в поисках ключа от двери клетки. Пленник чудовищ весь горел от жара и в себя никак не приходил, даже когда я его пару раз ткнула в шею и в голову. Бесполезно!
Узник только что-то бормотал иногда бессвязно и бессмысленно! Так ему и помереть было недолго! А мне… Мне совсем не хотелось, чтобы он помирал.
Да, я ещё не знала, кто он такой, может и вовсе он именно такую судьбу и заслужил, но верить в это не хотелось. Да и потом, учитывая, что он воин и каким-то образом наткнулся на оборотней, вполне может статься так, что передо мной один из богатырей-клятвенников, что всякую нечистую дрянь истребляют.
«Иногда, между прочим, и таких, как я, — вдруг вспомнила я об иной стороне деятельности чудо-богатырей»
Боги наделили их немалой силой, в том числе и наполовину чародейской. Дабы они за правое дело сражались и со злом боролись. Так вот некоторые воины считали злом и всяких ведьмаков, колдунов и ворожей, вроде меня и Арыси Михайловны. Было дело, моя наставница с такими бравыми молодцами как-то сталкивалась. И самое паскудное, что против магии у них невероятная стойкость ауры, разума и тела — чем попало не околдуешь, подход нужен особенный! А ещё их убивать никак нельзя. Во-первых, тогда все клятвенники и волхвы-последователи на тебя охоту объявят и затравят рано или поздно, а, во-вторых, ещё и боги прогневаются, да отвернуться. У меня, конечно, есть покровитель Карачун, но что-то мне подсказывает, что не станет он с сами Сварогом ругаться, чтоб жизнь мою спасти.
Стало быть, с моей русоволосой и бородатой находкой нужно быть поосторожнее.
— Ох, ладно. Оставить тебя здесь умирать я всё равно не могу — совесть не даст, — решила я. — Да и жаль тебя — и так, судя по шрамам и простуде, натерпелся ты вдоволь.
Ключ от клетки я не нашла, поэтому пришлось использовать амулет с ударной силой и руну «Перуна», чтобы сломать прутья. А затем я, как смогла, замотала несчастного пленника в найденные шкуры и позвала одного из местных боровиков. Хозяин Бора, родич Лешего, поворчал, поматерился, как у него заведено, но всё-таки спасённого мною богатыря до ворот острога донёс.
— Нормальные девки, на суженого в праздник Купала гадают и потом сватов ждут, — проворчал на прощание боровик. — А ты по всяким вонючим норам оборотней шаришься и полудохлых мужиков — сирых да убогих — подбираешь.
— Ну, а кто, если не я? — развела я руками. — И потом, никакой он не сирый и не убогий… Просто ему немного не повезло — нарвался на чудищ. Возможно они на него напали, когда он тяжело раненым был.
Боровик только рукой махнул и напутствовал:
— На ноги его поставь, вылечи и прогони взашей. Меньше хлопот будет, помяни моё слово.
— Это с чего это вдруг? — с подозрением спросила я, пока стража острога ещё не успела открыть ворота.
Боровик уже отошёл на почтительное расстояние.
— С того, что какой-то дивной силой от него веет, только не разобрать какой — светлой аль тёмной, — обернувшись добавил Хозяин бора. — А когда не понятно — это всегда жди какого-то подвоха, неприятностей и прочих нежданчиков. А оно тебе надобно?..
Я отвела взгляд, чуть прикусив губу поглядела на дрожащего от лихорадки воина и подумала: «Не знаю… Может и не надобно… А может и нужно…»
Но вслух только ответила неоднозначное и неуверенное:
— Поглядим…
Боровик только презрительно хмыкнул.
— Вечно у вас, у баб есть лишние варианты. Все ваши беды от неопределённости, душевных метаний и лишнего любопытства.
С этими словами боровик скрылся за ближайшими зарослями и потопал в лес.
А через пару минут стража острога отворила ворота, и я попросила их донести хворающего богатыря до моего
