Земскова – майор Нарыжный. Русский язык, для меня был любимым предметом. На доске, уже аккуратным и красивым почерком майора, была написана тема диктанта. Держа в руках первый том Л.Н. Толстого «Война и мир», товарищ майор читал его нам однократно в среднем темпе. На этот раз было проще. К счастью, я прекрасно знал всю пунктуацию и орфографию, и мне было без труда расставлять знаки препинания в написании услышанного текста. Егор, долго колеблясь, писал без знаков сплошным текстом. Я заметил его беспокойство, и бросился ему помогать в тот момент, когда Нарыжный, завершив свои чтения, дал несколько минут на проверку написанного. Майор подошел к окошку, и встретив там глазами начальника медсанчасти, шедшую по тропинке, слал ей воздушные поцелуи. Тем временем, я выхватил у Егора лист и быстро расставив все знаки препинания, вернул обратно. Майор резко обернулся к нам, и с довольной физиономией, попросил сдать работы, добавляя, что результаты будут известны так же, как и предыдущие. Сложив свои диктанты ему на стол, мы так же проследовали в столовую. Егор свойственному его воспитанию, следуя моему примеру, начал отдавать мне свою порцию. Обед был конечно шикарен, и так как я страстный любитель поесть, мысленно хотел принять его благодарность и за обе щеки уплести дополнительную тарелку борща и тарелку пшенной каши с мясом. Но показав своё воспитание, я со всей взаимностью вернул обед. Мы долго смеялись над этой ситуацией, после чего отправились в расположение.
К восьми часам вечера, старшина, явившись в барак, опять же огласил наши результаты, давая всем положительную оценку. На этот раз остались все.
Впереди очередное испытание по физической подготовке, и мы готовились к нему с особой страстью.
Чуранов гонял нас до такой степени, что потом было трудно добраться до своей постели. И в таком режиме мы занимались целых два дня.
Наступил тот самый долгожданный день. На этом, с позволения сказать мероприятии, собралось всё начальство школы и несколько курсантов второго года, которые наблюдали за нами. По регламенту экзамена, нам предстояло выполнить три норматива – это бег на сто метров, кросс на три километра и подтягивание на перекладине не менее пятнадцати раз. По фактуре я был не то чтобы Аполлоном Бельведерским, но и не березкой с осиной талией. Мои силовые качества и тело были в принципе чуть выше среднего уровня. После построения, всех нас буквально за руку водили к местам сдачи, и далее пофамильно приглашали на испытания. Первым досталось подтягивание на перекладине, и конечно же первооткрывателем стал я. Немного мандражируя, я подошел к турнику и слегка поплевав на ладони, с прыжка повис на перекладине. Повисев несколько секунд, я словно поршень от моторного двигателя начал без раскачки выполнять поставленную задачу. Таким макаром я подтянулся двадцать три раза. На двух последних сил уже не хватило. Старшина огласил мой результат, и я тут же спрыгнул с турника. Меня сменил довольно крупный парнишка, который судя по всему был мастером какого-то из видов спорта. Тот запрыгнув на перекладину, безо всяких усилий продемонстрировал идеальное выполнение упражнения в количестве тридцати пяти раз. Все удивились. Даже Чуранов, зажав в правой подмышке журнал с результатами, аплодировал в его адрес. После оваций, следом пошел Егор. Он так же, как и предыдущие сдающие, смочив слюной ладони, повис на турнике. Мой друг к сожалению, сделал еле-еле пятнадцать раз, а стоящий рядом со мной тот самый мастер спорта, злобно усмехался над ним. Данное поведение меня очень сильно возбудило, и я решил после сдачи поговорить с ним с глазу на глаз. А тем временем, когда остальные показали не ахти результаты, мы переместились на стадион для забега. Аналогично предыдущему заданию, только разбившись по трое, мы исполняли беговую стометровку. Наша тройка как раз-таки и состояла из меня, Егора и того спортсмена, которого как выясниться после, зовут Андрей Дронов. Выстроившись за белой чертой, мы приняли положение низкого старта. Андрей с призрением смотрел на Егора, а я молча наблюдал за этой картиной. И вот после команды: «на старт-внимание-марш» мы ринулись вперед. Первым из нас достиг финишной линии Андрей, потом я и за мной Егор, укладываясь при этом в норматив. Дронов все продолжал усмехаться над моим другом. Я не выдержал и отдернул его за плечо, сделав ему при этом первое предупреждение. Мы оба понимали, что за любой конфликт нас ждет суровая кара, и поэтому особо не распыляясь, мы решили поговорить после и при другой обстановке.
Остальные конечно в том же духе, проваливали это испытание, и до последнего норматива, вышли уже мы, той же самой тройкой. Тут во время бега, уже начали случаться мелкие перепалки между нами. Накапливая тем самым злость, мы старались друг друга обогнать и прийти на финиш первыми. Обмотав все три километра дороги, с результатом в 12,5 секунд у Андрея, 13,2 сек у меня и 13,8 сек у Егора, мы пересекли финишную полосу. После того как это было достигнуто, мы повалились с тяжелой одышкой на землю. Сквозь глубокое и частое дыхание, я пообещал Дронову разобраться с ним конкретно, а тот нисколько не сомневаясь, принял вызов. Повалявшись еще несколько минут, к нам подбежал старшина и приказал построиться. Мы поднялись с земли и выстроились перед руководством школы, выслушивая от них тоже, что и раньше о результатах. Далее нас ожидал рутинный поход в столовую. Сил не было ни на драку с Андреем, ни на прием пищи. Ноги гудели будто трансформатор, руки тряслись как у алкоголика, да и от ожидания результатов в глотку ничего ни лезло. Так и просидев склонившись над обедом, мы дождались команду от старшины проследовать в барак. Развалившись на своих койках, мы тут же уснули. Спустя некоторое время, в наше расположение заглянули Земсков, Нарыжный и Чуранов. Старшина громко воскликнул: «Подъём, курсанты!» Мы как один подорвались с коек и приняв стойку смирно слушали отцов командиров. Земсков подойдя к каждому из нас пожимал руку и хвалил за успешное прохождение вступительных испытаний, называя нас курсантами. От такой новости радость переполняла меня, и я был готов простить всем и всё, если бы не злопамятность Андрюши Дронова. Но это все после. А пока мы радовались нашим победам.
***
На следующий день нас переселили в казарму, которая находилась непосредственно на территории школы. Переходя из барака к месту дальнейшего пребывания, у нас шла кругом голова от всего увиденного. Тренажеры самолетов, парашютная вышка, мишени для стрельб и прочее. В казарме нас подселили
