доме ребёнка от этой Зойки. А здоровья и терпения у женщины уже оставалось мало. Вернее совсем не осталось.
* * *
Аламеда, находясь в своей душной комнате, часто слышал, как пожилая женщина возится по хозяйству, а по вечерам он слышал какое-то неразборчивое бормотание этой сеньоры. Это Анна Тимофеевна совершала вечернюю молитву Высшим Силам. Она, кряхтя, стояла перед чудом сохранившимися иконами и разговаривала с Богом. Только в такие периоды она зажигала лампадку перед иконами, потом тушила фитилёк, масло надо экономить. Высшие Силы молчали.
Отче наш, сущий на небесах! Да святится имя Твое;… вот чёрт… ой…. это я не тебе Господи, прости меня дуру старую…. просто спина болит… спасу нет… к фельдшеру надо… а нет у нас в деревни фельдшера… а до Воронежа 15 вёрст…. это по дороге…. да до дороги ещё четыре версты надо протопать…
Да прийдет Царствие Твое;… вот скорее бы, а то сил уже никаких терпеть нет…. я бы уже Господи руки на себя наложила…. но грех это великий…. да и ребёнок на шее у меня совсем мелкий…. .а дитё-то совсем дурное…. разумом-то оно скорбное…. да и телесно не здорово….
Да будет воля Твоя и на земле, как на небе;… ох, грехи наши тяжкие…. совсем я на земле не могу трудиться…. .сил уже нет…. скоро сдохну…. так вместе с дитём и закопают в эту землю…. .чтоб её подняло до твоих небес и не опустило…. ой…. не слушай Господи дуру старую…. совсем из ума выжила…. нет, слушай…. только не обижайся…. умом я не богата… обсказываю про жизнь, как есть….
Хлеб наш насущный дай нам на сей день;… с хлебом, господи, совсем худо…. пенсию мне положили мелкую… мы же только по крестьянскому труду были горазды…. а какая крестьянам пенсия… слёзы одни…. .на земле работать не могу…. скоро совсем голодать начнём с малым дитём… Христа ради побираться пошла бы…. но спина не даёт идти….
И прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим;… ага, это точно…. мы, крестьяне, всем должны по гроб жизни…. вот от такой жизни Зойка…. .дочка моя непутёвая… в Воронеж сбежала…. .говорит человеком стану…. стала…. в аккурат, через два года принесла мне ребятёнка…. .нагуляла там его, вестимо, как человек… а сама подалась в Лиски…. и с концами…. от неё теперь ни ответа, ни привета…. не ведаю Господи жива ли ещё моя кровиночка….
И не введи нас во искушение…. .а нечем у нас Господи искушаться…. вот мясца бы ребёночку хоть какого…. хоть из курочки…. так курица как половина моей пенсии стоит…. получается курица — это искушение…. .а своих курочек осталось только пять штук и один петушок…. всё ж яичко когда снесут…. а на лапшу их пускать уже поздно…. .старенькие они у меня…. .это такую курочку часа четыре надо варить…. а всё равно мясо будет как подмётка сапога…. так что рука у меня не поднимается искуситься такой курочкой….
Но избавь нас от лукавого…. и не только от лукавого избавь…. ещё избавь нас Господи от бабочки-капустницы и колорадского жука тоже…. жрёт эта напасть в огороде всё подряд…. .как не в себя…
Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь… от же ж зараза какая…. это я не тебе Господи…. это моя спина проклятущая сильно болит….
Закончив, таким образом, своё ежевечернее общение с Высшими Силами Анна Тимофеевна три раза, охая и причитая от боли, крестилась по православному канону, тушила фитилёк в лампадке и собиралась ко сну. Но перед этим она ещё вспоминала, что надо сделать по хозяйству, не упустила ли она чего из-за дырявой памяти и постоянных болей в спине. Сегодня Высшие Силы опять промолчали и не дали никакого знака. Что ж, такое их поведение вполне объяснимо: слишком люди грешные существа. А кому захочется помогать закоренелым грешникам?
* * *
Дней через десять такой жизни у младенца появилась дилемма, которая привела к некоторому пересмотру ценностей. Как бы ни хотел Аламеда лечить свой организм, но надо было стиснуть зубы и начать лечить позвоночник пожилой сеньоры. Что станет с самим ребёнком, если сеньора вдруг скопытится или её съест медведь? Диагност сообщал, что только на позвоночник сеньоры требуется 10 лечебных единиц. Скрипя молочными зубами, Аламеда решился, и при очередном купании его тельца влил все единицы, какие успел накопить в болезненную область позвоночника старой сеньоры. Сам попаданец при этом опять чуть ли не потерял сознание, обмякнув в руках сеньоры. Эффект от лечения оказался феноменальным. Пока сам ребёнок привычно находился в прострации, шипел от боли и еле шевелился от потери сил, старушка почувствовала, что внезапно исчезла постоянная боль в позвоночнике. Этой ночью она, наконец, за долгое время спала нормально без болевых ощущений. А ребёнку надо умудриться аккумулировать ещё семь единиц. Ему жалко до слёз лечить эту сеньору. Ведь от себя родного отрывает такие ценные единицы лечения. Но, оказалось, появились и плюсы: если сливать полностью лечебные единицы на другого человека, а не на себя, то скорость восстановление увеличивалась. Система поощряла лечение и постоянный слив запаса единиц. Также увеличивался прирост бара не на скромный один процент, а на огромные два процента. Это радовало. Но отходняк был чудовищный: два-три часа состояние стонущего от боли овоща гарантировано.
Через четыре дня, за которые гость с другого мира сливал все золотые единицы пожилой сеньоре, хранилище этих единиц увеличилось до 3,55. Для ребёнка даже эти крохи в радость, тем более что с сеньорой произошли разительные перемены. Теперь сеньора обрела второе дыхание, болей она не чувствовала и могла больше времени уделять хозяйству и чуть больше времени самому Аламеде.
Попаданец, судя по виду сеньоры, считал, что ей лет восемьдесят, хотя диагност утверждал, что ей всего 65 лет. С высоты своих прожитых лет Аламеда считал таких сеньор молодыми женщинами. С обретением подвижности сеньора, по мнению бывшего профессора, стала вести себя совершенно опрометчиво. Она часто подолгу отдалялась от дома, что в условиях России чревато быть пойманным и съеденным медведем. Вот уж эти безбашенные русские.
Теперь младенец стал хитрее, или опыт появился. Теперь он сливал все накопленные золотые единицы поздно вечером, чтобы мучиться ночью. Сон всё-таки сглаживал болевые ощущения. Если свои руки и ноги Аламеда развивал непрерывными движениями, то теперь лечебные единицы он вкладывал в своё многострадальное сердце и мозг. Диагност отмечал постепенное улучшение самочувствия, но до полного излечения
