У него горло комом сжало. Ведь чувствовал себя правым, знал, что по чести и по совести поступает… до этого момента.
Вот что она с ним делает, а?
– Вот что, Туули. – От него не укрылось, как она сжалась от этого «Туули». Ждала, что снова будет звать Ули, как раньше? Будто ничего не произошло? Вот только он с недавних пор был на это неспособен.
– Мне нужно было подумать. О многих вещах. И я…
«Я не хотел передумать по поводу помолвки», – едва не вырвалось у него. Всё же удалось промолчать. Но этого и не требовалось. Судя по потухшему взгляду светоши, она поняла. Долг-не долг, а вот ментальная связь действует в обе стороны.
– Подумать в тишине. – Всё же нашёлся он. – И я никогда не сделал бы тебе ничего плохого.
Она как-то неопределённо кивнула. Непонятно, поверила или нет.
– Яска была твоей невестой? – Тихо спросила она.
– Не моей. – Покачал он головой. – Брата. Только кольцо не приняло её. Она носила его при себе, на цепочке.
– Как?! – и без того бледная, светленькая побледнела ещё больше, сравнявшись по цвету с волосами.
– Вот так. – Нахмурился он. – Тёмные артефакты не принимают светлых. Обычное дело. Одно дело работать в паре, когда имеешь дело с Хаосом, и то, как ты знаешь, светлые в основном только открывают потоки, сами не ходят, особенно глубоко… И совсем другое – смешение крови, магии… Мы слишком разные, Туули… Ясси отказался от права наследования ради Яски.
– А как же я? – Она часто заморгала, бросила взгляд на собственную руку и когда снова подняла на него глаза в них было ещё больше недоумения. – В смысле… мы?
Тиму посмотрел на неё долгим взглядом и пробормотал:
– Вот и мне интересно.
***
– Нейтири Севѐри, что я говорил вам по поводу того, что нельзя вваливаться ко мне в лабораторию толпой? – Профессор Онни даже головы не повернул, когда они бесшумно возникли из портала посреди лаборатории.
– Ничего не говорили. – Лучезарно улыбнулась затылку Магистра светленькая.
– Как же, сейчас говорю. – Онни всё же обернулся и… не смог не улыбнуться в ответ на драконово «Пиу». Тиму он кивнул, Пыху неожиданно для Тиму подмигнул. – Вы по делу или как?
– Так у меня практикум.
– А вы не можете и на миг расстаться с невестой, нуори Петтери? Так тогда лучше бы профессора Дримлина навестили, у него удобнее. Если он, конечно, теперь вас пустит. До свадьбы.
Туули вспыхнула до самых корней волос, Тиму хмыкнул, хоть и ему было не по себе. Ведь им и в самом деле завершающий этап свадьбы… предстоит. И он не за горами.
Что же ты наделала, светоша…
Что же. Ты. Наделала.
Глава 3
Туули Севѐри
«…Издревле герцоги Фьордов и их избранницы хранили молчание начиная с помолвки и до самой свадьбы. Считалось, что в это время происходила сонастройка и гармонизация двоих на более тонком уровне и выход энергии преимущественно через горловой центр мог сбить постепенный процесс установления взаимопонимания… В наши дни подобная строгость считается анахронизмом, пережитком старины, и всё же придворный этикет решительно против того, чтобы герцог с невестой находились до свадьбы наедине… При обоюдном желании можно даже обратиться к корням и воспользоваться живым участием Фьордов для помощи в восстановлении некогда утверждённых потоков, полностью или частично…»
Я гневно захлопнула толстую книгу перед собой и раздражённо сдула прядь со лба.
Вот оно что, значит!
Тим ведь существенно опережает меня в управлении энергетическими потоками и порой мне кажется, что не меня одну. Он просто воспользовался, видите ли, древним правом, чтобы лишить меня голоса.
При обоюдном желании…
Нет, ну каков ведь нахал, а?!
Желание-то с моей стороны было… понятно, не потери голоса, а желание совсем иного рода, но… Тиму хватило этого! Более чем!
– Вот ведь зараза тёмная! – вырвалось у меня вслух и Ломтик принялся лизать мне лицо, а Дедушка пыхать.
– Вы правы. – Сказала обоим. – Раз у Тиму фора, мне нужно сделать всё, чтобы лишить его этой форы. И кроме как догнать и обогнать я вариантов не вижу.
Ломтик, конечно, восторженно запищал, давая мне понять, что всё у меня получится, потому что я самая лучшая в этом мире и вообще во всех, Дедушка же, пыхнув, отколол такое ментальное непотребство, что у меня щёки вспыхнули.
– Эй! – Прикрикнула я. – Это, знаешь ли, уже слишком!
Но Дедушка меня не слушал. Вместо этого водил красным носом из стороны в сторону, принюхиваясь и уши тоже навострил.
Я оглянулась.
В исторической читальне библиотеки Морте мы одни были, но Дедушка вёл себя так, будто совсем даже не одни.
А поскольку чувство юмора (впрочем, как и другие чувства) у адептов-некромантов, как говорят в Морте, оставляет желать светлого, я насторожилась. С однокашников станется какое умертвие к новенькой подослать. Не так давно по библиотеке тотемная черепушка бегала, клацала челюстями да мешала готовиться.
Дедушка тогда так же себя вёл, предупреждая о её появлении. Только разве что не пошлил.
– Эй, кто здесь? – спросила я, не рассчитывая, впрочем, получить ответ и потому вздрогнула, когда пространство ответило гибким сопрано:
– Прошу прощения, нейтири, интересно было, распознает он меня или нет. А вот и распознал, похабник этакий!
Вслед за голосом показалась и его обладательница.
Гнома возникла прямо из воздуха. Сидела она прямо на столе передо мной, кокетливо закинув ногу на ногу. Дедушка, что расположился в кресле рядом, беззастенчиво разглядывал край столешницы, причём с таким интересом, что сразу становилось ясно – видит он предметы насквозь.
Собственно, винить его было не за что. Больно уж колоритной оказалась наша внезапная гостья.
Круглые, широко распахнутые глаза, маленький аккуратный нос, губы бантиком, аккуратная бородка, заплетённая в косичку колоском. Игривая гулька на темечке была украшена пёрышками и вращающимися шестерёнками. И платье, кокетливо укороченное спереди тоже было всё в пёрышках и шестерёнках. Из-под платья же выглядывали облегающие штанишки. А из накладных карманов на них – гаечные ключи и отвёртки.
Словом, всем хорошая, ладненькая такая гнома… Её запросто можно было принять за адептку или профессоршу с факультета механиков (всё-таки возраст этих гномов сам Хаос не разберёт), если бы не одно «но».
Гнома была призрачной.
И точно не из нашего «бестелесного состава», своих-то я уже наперечёт знаю. К тому же на своих Дедушка так не реагировал.
Потому вполне логично, что я спросила:
