здесь не причём! — разозлился призрак. — Мои родители не виноваты, это всё… — осеклась, чуть не проболтавшись за оправданиями.
— Кто? Марьяна, а ты видела их после своей смерти?
— Нет, — строя передо мной независимую девушку, быстро ответила она, — зачем? Они живые, а я уже нет. Тем более, что они всё равно не смогут меня услышать.
— А ты бы этого хотела? — осторожно поинтересовалась, боясь, что любое слово может её спугнуть.
— Чего?
— Поговорить с ними? Знаешь, многие, кто после смерти остаётся на земле, приходят к своим любимым и живут рядом, без надежды, что их увидят или услышат, просто желая быть с теми, кем так сильно дорожили при жизни. Почему ты даже не посмотрела на них? — внимательно наблюдая за реакцией на свои слова, меня осенило. — Стыдно! Тебе не только больно, но и стыдно перед ними!
— Да что ты понимаешь⁈ — сразу ощетинилась она. — Даже если бы могла разговаривать с ними, то что бы я сказала? Мама, папа, простите, что дочь ваша выросла идиоткой? Так⁈
— Может то, что ты их любишь и сожалеешь, что всё получилось именно так? — прервала эмоциональную тираду. — Разве что-то может быть важнее? Дать им понимание того, что они не виновны в твоём выборе, что не несут за него ответственность, что могут отпустить тебя и учиться жить заново. Не думаешь, что они достойны того, чтобы узнать правду, почему проходят через этот кошмар, почему им пришлось хоронить собственного ребёнка?
— Они возненавидят меня, — сгорбилась девушка, закрывая лицо руками, — я сама себя ненавижу, — глухо произнесла, от чего моё сердце сжалось, столько всего было в этих словах.
— Почему? За что ты так себя возненавидела, что не смогла жить с этим? Это как-то связанно с твоим парнем?
— Ха, — горько усмехнулась, открыв лицо, — да, с парнем, — презрение, что я услышала в её голосе, показало, что я на правильном пути. — Да, Игорёша, — сказала, что плюнула, — сволочь, это ему нужно было отсюда полетать. Вот только я поздно к этому пришла.
— Что он сделал?
— Знаешь, с виду такой мальчик хороший: обходительный, симпатичный, постоянно цветы дарил, делал так, чтобы я всегда была рядом. А на самом деле приручал, подчинял, и так искусно, что глазом моргнуть не успела, как дышать начала по его приказу. Оказалось, что мальчик решил развлечься вместе со своими дружками, и я была не первой идиоткой, что повелась на его сладкие речи.
«Развлечься»? Пусть это не будет тем, о чём я подумала, пожалуйста.
— Это у них забава такая: выберут девочку, «правильную» по всем параметрам, кто-то из компании начнёт с ней игру в любовь, а потом опустят так, что ниже падать некуда, — продолжила, наконец-то проливая свет на произошедшее.
— Мне жаль, — слова здесь не к месту, сделанного не воротишь, — мне действительно жаль.
— Я даже после смерти боюсь, понимаешь? — повернула ко мне заплаканное лицо. — Я так боюсь, что родители узнают, что увидят, что тогда случилось. Такой стыд, позор… Я так их подвела, — чувство вины, вот, что её держит здесь.
— Увидят? — насторожило сказанное. — О чём ты говоришь?
— Им было мало того, что они сделали, эти твари ещё и снимали всё на видео! Когда я начала отходить от того, чем меня накачали, Игорь ещё и продемонстрировал мне запись, чтобы я ясно представляла, как и в каких позах они меня, — её голос сорвался.
Почему же я снова не ошиблась с выводами?
— Я не могла после такого вернуться домой. Грязная, до сих пор чувствую себя грязной, — она словно пыталась стереть с себя следы чужих прикосновений. — Не могла принести эту грязь туда, где всегда чувствовала себя самой любимой и счастливой. А потом ещё Игорь добавил, что, если я буду делать всё, что он прикажет, то видео не сольют в интернет. После этого сама не поняла, как оказалась здесь. В голове была пустота, и только мысль о том, что я больше не достойна жить, толкала к краю.
— Марьяна, — хотелось бы утешить, но это невозможно, — мне, правда, очень жаль. Ты ни в чём не виновата, слышишь? Разве девушка должна стыдиться того, что любит и отдаёт себя любимому, не ожидая предательства? Нет, ты не виновата, ты не грязная, не смей так думать! Это те твари, которые мнят себя богами, хуже грязи. Понимаешь? Это их вина.
— Они действительно хуже, и я жалею, что тогда сделала тот последний шаг, но я не могу вернуться, чтобы это исправить.
— Ты можешь рассказать свою историю, сделать так, чтобы они были наказаны и больше не издевались над девушками. Ты можешь открыть своим родителям правду, чтобы они поняли тебя. Да, им будет очень больно, очень, их сердце будет разрываться из-за того, что с тобой произошло, — не стала приукрашивать правду. — Но после, когда твои обидчики понесут наказание, они смогут жить дальше. По крайней мере, это станет для них возможным.
— Они возненавидят меня, — покачала головой девушка.
— Нет, не тебя, тех, кто стал причиной твоего поступка. А тебя они любят и всегда будут любить. Ты же их девочка, доченька, иначе никогда не будет, — я плакала вместе с ней, чувствуя боль и неуверенность Марьяны. — Если ты захочешь, я передам твою историю тем, кто добьётся наказания. И, может быть, ты найдёшь в себе силы увидеться с родителями и даже что-то им сказать.
Ей потребовалось время, чтобы принять решение. Я рада, что оно оказалось таким, которое позволило надеяться, что по вине этих уродов больше никто не пострадает.
Когда оказалась дома, сделала звонок по визитке, что мне оставили вместе с делом. Рассказала всё, что удалось узнать от Марьяны про её обидчиков и их методы, и снова отказалась от работы, прося больше не тревожить меня.
А на следующий день меня уволили. Вот сюрприз-то…
Глава 5
«Тень»
На работу я пришла к десяти, как и в остальные дни после окончания семестра, и ничего, как говорится, не предвещало беды… Привычно прошла к своему столу, включила компьютер, рабочий телефон и пошла ставить чайник, чтобы начать новый трудовой день с чашки горячего напитка и свежей булочки, что я купила по дороге к офису. Начальница приехала немного позже меня, я как раз успела прикинуть фронт работы на сегодняшний день.
— Вера, зайди ко мне через десять минут, — на ходу бросила она, даже не поздоровавшись.
Меня это удивило, ведь при всех её тараканах, профессиональный этикет ею соблюдался неукоснительно.
«Что-то плохое, наверное, случилось» — подумала, прежде, чем ответить, что
