Сил не хватило.
Парни переглянулись, когда, войдя в ворота, натолкнулись на ряды воинов с копьями и увесистыми щитами, двигающихся на них строем в несколько шеренг. Селение закипало – все готовились к обороне родного дома.
– Не зевайте, – кудесник отвел парней в сторону. – Расскажите, что стряслось!
– На нас напали, – подал голос Тишила.
– Это я и сам ведаю. Кто напал?
– Мы не поняли, – Ратко опустил голову. Ждан приказал бежать.
– Что-то же успели узреть? – Богуслав хмурился.
– Она пришла из ночи…
– Из лунного света, – Ратко перебил друга. – Я видел, как она появилась и как изменился Ждан. Он будто ждал её.
– Эх, Ждан, жаль, я поздно узнал о его кручине. Поведал бы мне раньше – глядишь, вместе бы сдюжили.
– Правда, будто бают, что раньше мавок вовсе и не было? – невпопад спросил Тишило, тут же поймавший недовольный взгляд друга.
Кудесник поднял брови, но, на удивление оробевшего юноши, ответил:
– Говорят, – задумчиво произнес он. – По словам дедов, раньше много чего не было. Когда Сварга была ещё едина – Мир был иным. Потому нам надо заново привыкать к новым соседям, искать с ними общий язык, а где-то и управу на них. Именно этим нам и предстоит заняться. Как я понимаю, вы осведомлены, что произошло шестнадцать вёсен назад? – Богуслав испытующе поглядел на собеседников.
Ребята кивнули:
– Если речь о дочке Ждана, то да – знаем о том.
– Это хорошо, – старец огладил бороду. – Значит, не будем терять время. Идите за мной, подсобите по мере сил.
Следящий за разговором кудесника и мальцов стражник, тот самый, что первым со стены увидел приближающийся табун, усмехнулся, поправил перевязь меча и обернулся в сторону леса, над которым заиграли первые вестники грядущего рассвета. Посмотрел, протёр глаза, не веря увиденному, и, вновь повернувшись в сторону селения, заорал что было мочи:
– Смотрите, кто-то идёт!
* * *
– Дышит?
Взволнованная Водяница кружила вокруг Кота, припавшего к лежащему на траве пастуху, то и дело стряхивая капли с пальцев на затухающее пламя. Девушка опасливо озиралась, чуя, что зов Полуночницы дошёл до адресата и в скором времени тут могут появиться остальные сестры и тогда котейке точно несдобровать, а он всё возится с этим живым.
– Дышит, но едва-едва.
– Вот и славно, – она положила руки на плечи воина. По доспеху тут же заструились тонкие водяные прожилки. – Пусть поспит, а утром встанет, или его свои найдут. А нам…
– Как-то странно спит, – погруженный в тяжелые думы, Баюн не слушал спутницу. – Не могу добудиться. И Сила моя до него не дотягивается. Эх! Усыпить-то я и сам могу, а вот пробудить… Странный, очень странный сон. Может, ты попробуешь?
– Я? – девушка отстранилась.
Ей меньше всего хотелось расходовать Силу и время на живого, но больше того, ей не хотелось платить Полуночницам виру за погибшую подругу. А то, что в случае промедления платить придётся, девушка знала наверняка – родные болота послали блудной дочери весть: слуги Тёмного знают о гибели сестры. Как бы эта плата не оказалась равна её жизни. Но и ссору с Котом затевать не хотелось, Водяница понимала: чем раньше они отвяжутся от живого, тем скорее ей удастся покинуть сие злополучное место.
– Да, ты, – воин отпрянул от пастуха. – Брызни на него водой.
Дорожа каждым мгновением, Водяная Княжна отстранила Кота и окропила морщинистое лицо веером капель. Хмыкнула, видя, что это не привело к результату. На Ждана обрушился кратковременный дождик. Безрезультатно. Старик совсем потерял связь с реальностью.
– Не получается! – с досадой бросила Водяница.
– Вижу, – кот вздохнул. – Эх, была не была.
Баюн достал из сумки, висевшей на поясе, веревку, взгромоздил пастуха себе на спину, присел, перевязал старику руки веревкой и, протяжно вздохнув, начал перевоплощаться. Водяница ахнула:
– Да ты и так умеешь? Ну и затейник ты, котейка!
– Умею, – невесело буркнул вороной жеребец. – Но не люблю – Силы тратит много. Чего глядишь, садись, прокачу с ветерком, да и живого подержишь, чтобы не свалился. Водяница не заставила упрашивать себя дважды: уцепилась за загривок, махнула ногой раз-два, прыгнула, села и улыбнулась, радуясь предстоящему развлечению.
– Но-о!
Водяная Княжна залихватски саданула пятками по бокам своего скакуна и, вцепившись в гриву, с упоением отдалась скачке. Она никогда не сидела верхом, только видела верховых, когда выбиралась из болота. При первой встрече подумала, что всадник и конь – единое целое, но быстро поняла свою ошибку. Подойти к коню или потрогать его ни разу не получилось. Звери отлично чуяли иную, начинали хрипеть, пытались сорваться с коновязи и сбежать. Потрогать, а уж тем паче посидеть на лошадке – была её давняя, несбыточная мечта. Девушка улыбалась встречному задире-ветру, несмотря на быстрый бег скакуна, раскинула руки, держась только ногами, и задорно смеялась.
Кот набрал нешуточную скорость. Посланник Макоши благодарил наставницу за знания, вложенные в него. Баюн ведал, что Сила довольно податлива и может, при должной сноровке, перетекать из одной формы в другую, меняя саму форму по необходимости. Ветер свистел в ушах. Стараясь не сходит с тропы, конь оставил позади луга и влетел в лес. Он чуял взгляды, наполненные голодной ненавистью, запах пролившейся недавно крови и желание кинуться на него. Вступать в схватку со зверьем не хотелось, он поднажал, превращаясь в летящую стрелу.
Волки не атаковали – побоялись. Когда пыль улеглась, вожак, потерявший сегодня глаз и уже успевший доказать зазнавшимся выскочкам, что он ещё в силах держать стаю, вышел на тропу, недобро глядя вслед скакуну, и юркнул по другую её сторону. Его путь был далёк, он вёл в ныне неведомое место, к огненной реке, которая разделила землю, очертя горящей смолой границу. Тот, кто воссел на царство по ту сторону этой реки, обещал щедрые дары за весточку о всяком, наделенном маломальской крупицей Силы. В пронесшемся мимо него скакуне была отнюдь не крупица – целая река Силы.
Когда показалась опушка леса, Баюн сбавил ход, переходя на быстрый шаг.
– Прокатилась?
– Ух и славно ты меня потешил, котейка!
Водяница спрыгнула с коня, который тут же осел, превращаясь в запыхавшегося воина.
– Пойдём? – девушка махнула головой на кромку леса. – Вначале вдоль опушки, а дальше…
– Нельзя, – Кот покачал головой. – Его нужно донести до поселения.
Водяная Княжна скептически поглядела на возвышающийся над холмом частокол, на котором чувствовалась нервозная возня, беготня, доносились крики. Затем на пруд, широкой дугой раскинувшийся перед земляной насыпью. Прищурилась, угадывая в камышах мавок, ставших злобными и охочими до человеческого внимания после прихода Тёмного во владения Водяного, и наконец вымолвила:
– Ты точно решил?
– Точно, –
