все-таки друзья, родные, парень… которого я очень сильно люблю. Его родители не очень-то мне рады, но сердцу не прикажешь – мы с ним словно две родственные души.
Сергей продолжал появляться. Я так и не смогла маме рассказать о нем, ибо она не будет ему рада. И, если честно, мне самой трудно его послать, да и невежливо это как-то.
– И что теперь, – вечером снова зашел разговор на эту тему, – будешь и дальше мучиться? Ты лучше скажи ему все как есть, не е… мозги ни себе, ни мужику. Да и ему станет легче, когда он узнает, что у тебя другой.
– Да-а… неудобно как-то…
– А держать человека за идиота – удобно? Не пойму я вас, культурных. Лучше прямо все сказать, чем пудрить мозги. Ну, как знаешь. Твоя жизнь, твой выбор. Только не пожалей потом, хорошо?
Следующий день тянулся медленно и неохотно. Оставшихся пациентов накормили полдником, что проходил после завтрака и перед утренней прогулкой, и состоял, в основном, из передачек.
Сергей приносил мне набитые вкусняшками пакеты и даже исподтишка кормил всякими сладостями. Мы с мамой ничего не покупали и решили обойтись без этого. Но мужчина решил исправить эту ситуацию, что для меня было нонсенсом: совершенно чужой человек старался обо мне заботиться, и я не знала, как реагировать на это.
– Значит ты еще девочка? – спросил у меня однажды Сергей.
– Да. У меня еще не было столь… серьезных отношений. Да я и не думала об этом.
– Ну как же? Секс – часть жизни. Зачем лишать себя столь приятного занятия?
Я смущенно улыбнулась.
– Ну… на самом деле я просто боюсь… этим заниматься. От этого же бывают дети. А у меня болезнь передается. Зачем мне это?
– Насть, – Сергей тяжело вздохнул, – мне кажется, у тебя и болезни никакой нет. Ты хорошо рассуждаешь, ведешь себя адекватно.Ты кажешься абсолютно здоровой. Хоть я и не врач, прошу прощения.
– Я инвалид, Сереж. У меня это на всю жизнь. И это, к сожалению, неизлечимо.
Я очнулась от воспоминаний и, тяжко вздохнув, направилась в палату, где с грустью посмотрела в окно. Перед глазами предстал прекрасный вид: блестящая от утренней росы трава, высокие сосны, закрывающие простор, влажные от дождя асфальтированные дорожки и пустующие лавочки.
«Надеюсь, мама все-таки решится приехать на выходных. Ну а вдруг? Вот возьмет и полегчает ей. Я, конечно, наивно мыслю, ну а вдруг? Чудо же иногда случается”, – печально подумала я, следя за мимо проходящими людьми. Они шли, взявшись за руки, иногда останавливаясь перед отделением.
Я отошла от окна и разлеглась на кровати, уткнувшись в прохладную подушку.
Через несколько минут мне пришлось встать по нужде. Покинув палату, я заметила Галину Сергеевну, маму Сергея. Она, переодевшись, стояла возле выхода с сумками. Решив узнать подробности, я подошла к ней и вежливо поинтересовалась:
– Вы собираетесь домой, Галина Сергеевна?
– Конечно, – улыбнулась она, поправляя дорожный костюм. – Сергей должен за мной заехать.
– Понятно… – равнодушно протянула я и, развернувшись, собралась уйти, но пожилая женщина остановила меня:
– Сергей попросил передать, что навестит тебя на выходных.
Я кивнула в ответ и покинула фойе.
Через несколько минут пришел Сергей, чтобы забрать Галину Сергеевну.
– Анисимова, выйди в коридор. Твой ухажер что-то сказать хочет.
Я отложила альбом для рисования и с удивлением встала с постели. В палате на тот момент уже никого не осталось. Я поправила халат и пошла по коридору в фойе.
Солнечные лучи освещали маленькое помещение, заполненное металлическими стульями. Фойе и комнату для свиданий ограждала решетка с красивым узором. На входе в отделение стояли двойные двери, одна из которых стояла запертой, если не выносили что-нибудь тяжелое.
Сергей одарил меня улыбкой и произнес:
– Собирайся.
Я изумленно взглянула на него.
– Что?..
– Ты едешь ко мне домой на выходные.
Я ничего не понимала и в шоке смотрела на Сергея, вытаращив глаза.
– Эм… в смысле? Я же… меня не могут отпустить абы к кому!.. Ты что, совсем с ума сошел?
– Насть… – Сергей подошел ко мне и присел передо мной, – я поговорил с твоим врачом, и она дала добро. Ты проведешь у меня два дня, а потом я привезу тебя обратно.
– А мама? Она дала согласие?
– Моя мама не против, чтобы ты у нас погостила.
– Моя мама, Сергей!..
Он опустил голову, тяжело вздохнув.
– Насть…
– Что – Насть?! Она может в любой момент приехать и не застать меня здесь! Ты понимаешь, на какие неприятности ты нарываешься?
Сергей взял мои руки в свои.
– Я все объясню твоей маме, если понадобится. И Людмила Афанасьевна ей все объяснит. Ты же взрослая девочка, все понимаешь.
– То есть, ты хочешь со мной переспать?!
– Да, и отрицать этого не буду. Мы же взрослые люди, чего нам стесняться.
– Насть, послушай, – вмешалась в наш разговор Галина Сергеевна, – Сережа не сделает тебе ничего плохого. Ты просто погостишь у нас, и все. Зачем так волноваться? Все будет хорошо. Я тебя уверяю, мой сын и пальцем тебя не тронет.
Я не знала, что мне делать. Я попала в какую-то западню. Меня забирает какой-то левый мужик, а они не видят в этом ничего плохого!..
– Насть… мы с тобой просто пообщаемся, познакомимся… поближе. Ничего такого не произойдет. Даже если у нас все получится… ты ничего не теряешь. Все будет в лучшем виде. Собирай свои вещи. Я подожду тебя тут.
Я не могла отказаться. Видимо, за меня уже все решено. Но как же… мама… Людмила Афанасьевна… а она… как она могла?..
– Насть… время идет.
Я вернулась в палату, собрала свои вещи и вновь пришла в фойе.
– Давай вещи. Я их понесу.
– Пусть Анисимова сходит за вещами, в которых приехала. Не поедет же она к тебе в халате! – фыркнула Елена Владимировна. – Анисимова, пошли, пока я не передумала.
– Я подожду тебя здесь.
Мы с медсестрой спустились во внутренний двор.
