ворота. Слава, сразу туши свет, как откроете и позовите девчонок. Пускай грузятся, но машину пока не заводи.
Я излазил все боксы вдоль и поперек, реально принюхивался к закрытым, на замок ящикам, чуть ли не простукивал стены, но чертова система учета топлива, да и тупые требования ПБ, видимо, не давали водителям ни единого шанса сливать бензин или держать излишки в гараже.
Виталя меня нашел сидящим на стуле в пустом третьем боксе и бессмысленно смотрящим в темноту. Сотовый я выключил.
– Поехали домой уже. – осторожно потрогал он меня за плечо. – Холодно, да и замерзли все.
– Домой? – тихо переспросил я. Домой??!!! – уже рявкнул и, сжав кулаки, резко вскочил на ноги.
– Ты реально домой в город собрался? Точно, у тебя же жена и детей много.
Упоминание жены и детей почему-то остановило мою начинающуюся истерику.
– Слушай, я тоже в город бы вернулся. У меня ж там тоже баба есть.
– Ладно. Извини. Будем вместе думать, что делать.
Мы вернулись к машине. Слава и Надя курили на улице. Наталья мерзла в машине. Увидев меня, Слава сел за руль, а Надя и Виталя сели в салон.
– Слава, выключи фары. Незачем на весь поселок светить. – в 6 вечера уже темнело, но луна ярко светила и в принципе, дорогу было видно. Я захлопнул ворота и сел на переднее сидение в машину.
– Надя, а где пищеблок находится?
– В дальнем крыле больницы.
– Слава, слышал? Надя, а отдельный вход есть?
– Да, для разгрузки машин.
– Как закрывается? Открыть можно?
– Внутри. На засов.
Слава кивнул, и мы поехали к больнице, там высадили Виталю с Надей и моим сотовым. Подъехали к погрузочной площадке. Через несколько минут Виталя открыл дверь и мы зашли внутрь.
– Глушняк, – сказал Виталя.
Я взял свой сотовый и зашел внутрь. Еды действительно было немного. Вернее она была, но не совсем то, что мне хотелось бы, а именно – то, что можно взять с собой в дорогу – консервы. Были, надоевшие нам крупы: горох и гречка, были макароны, сухофрукты. Стеклянные банки с огурцами замерзли и лопнули. Мороженая горбуша, но не было тушенки, сайры, полуфабрикатов. Порывшись в холодильнике, я нашел замороженный коровий окорок.
– Фига себе. Чё то я не помню столько мяса в супе, – сказал Виталя.
– Да, ты чё? Это месячная норма на всё отделение. – ответил я. – заберем к Кольщику. Шашлыки пожарим, у нас и спирт есть.
Все заулыбались. Хотя бы им настроение поднял.
– В общем, грузимся. Едем до ворот больницы. Останавливаемся в тени больницы. Мы с Виталей. Идем к Кольщику, открываем ворота. Виталя дает три зеленых свистка сотовым. Слава заезжает. Ворота закрываем. Пьем спирт, жарим шашлыки. Всем понятно?
Слава завел машину, доехал до выезда с территории и встал в тени. Мы с Виталей дошли до ворот и остановились. Около ворот Кольщика стоял заведённый грузовик.
Вечер. Водка. Шашлыки
– Это ещё кто? – вырвалось у Витали.
– Сходи и узнаешь. – Виталя послушно поплелся. – Да, погоди ты. Пошутил я.
– Ты не видишь, что там написано? – из-за таблеток зрение нас часто подводило в частности и просто ухудшалось со временем приема.
Виталя прищурился, но нет – было сильно темно. Ладно, я слышу голоса, – Пошли смотреть. Держись сзади.
Подойдя ближе, Виталя засмеялся от облегчения. На грузовике была надпись – Вода.
– Водовозка, блин.
– И у неё есть бензин.
Виталю я оставил в тени у ворот – нечего всем светиться, такой случай мы даже не рассматривали и неизвестно, что там учудил Серега. Обойдя водовозку, я увидел водителя, наливающего в бочку воду. Такие бочки стояли у каждого дома – водовозка наливала воду раз в три дня в бочку, а люди потом перетаскивали воду в дом ведрами. Серега стоял рядом с ним и что-то ему рассказывал.
Я подошел, поздоровался. Серега представил меня, как друга Кольщика. Типа мы сюда отдохнуть на выходные приехали, порыбачить. Да, рыбы нет. Кольщик заболел. Про отсутствие света водитель ничего нового не добавил. А ещё я узнал, что у него двигатель на соляре, т.е. нам не подходит. Водитель залез в кабину и поехал к следующему, последнему дому на нашей улице. Придется ждать, уазик светить не хотелось. Я поднял руку и чуть – чуть поманил её к себе. Виталя высунулся на свет, но за забором его не было видно водителю. Я сжал кулак и Виталя остановился. Я опустил руку, закурил, дождался пока водитель не начал набирать воду в бочку соседей. Подошел к Витале, сказал ему сбегать, успокоить Славу и ждать, пока водовозка не уедет.
Сам вернулся и начал чистить снег для уазика за воротами. Сереге пообещал сюрприз и попросил найти брезент побольше. Серега, учуяв перегар от меня, сделал выводы и умчался искать в сарай. Через какое – то время появился Виталя, мы открыли ворота, и уазик с выключенными фарами прошмыгнул внутрь. Ворота быстро закрыли, уазик накрыли брезентом. Я с метлой пошел заметать следы. Слава занялся мясом, Надя Кольщиком, Наташа закусью, Виталя мангалом, Денис опять что-то бубнил, но старался помочь всем. Закончив, я вернулся во двор и увидел Виталю, который молча курил около мангала в одиночестве.
– Ты помнишь, как Кольщик выходил за деньгами на террасу? – Спросил я Виталю.
– Ага.
– Ещё не искал?
– Нет, а в куртке пусто было?
– Ага. Если встанешь, завтра по раньше – поищешь, пока никто не видит?
Когда я зашел в дом, Надя материлась и пыталась найти вену у Кольщика. Кольщик был мастером тату и как все мастера был в тату от кончиков ног до кончиков ушей. Вены прятались под татуировками. Пока я помогал Наде с уколами, спирт был разбавлен, закусь и запивон стояли на столе, а на мангале уже жарились шашлыки.
– Мне надо домой, – сказал я, когда мы выпили по три стопаря, попробовали первую порцию шашлыков и закурили около печки. Все уставились на меня.
– Ну да, у тебя же там жена и дети, – поддержал меня Виталя.
– Кто со мной? – Я вопросительно всех оглядел. Я, Виталя и Наташа были с Железногорска, т.е. с города. Серега был с Бруснички – с дальней деревни, а Слава с поселка Суворовский, но добираться туда ему надо было через город.
– Я пас, – сразу сказал Серега. – Мне и тут хорошо.
– Значит, Денис остается с тобой.
Наталья и Виталя сразу согласились. Слава немного подумал и тоже присоединился.
– Я с вами, – сказал Кольщик. Мы все посмотрели на дверь. Оказывается, Кольщик уже некоторое время стоял в дверях и ждал,
