— Начнем, — объявила она и стукнула палкой о пол.
Мы с эльфом встали напротив нее, а Мойра с Ви (наши свидетели) позади.
— Чего замер? — спросила старушка Великолепного. — За руку-то невесту возьми.
Я сдержала рычание и позволила женишку сжать мои пальцы. Ощущение было мерзким. Будто снова в грязь окунули, честное слово. С головой!
Филомена запела на старинном языке, но из-за старческого дребезжащего голоса, пением сие было назвать трудно. Наверное, раньше она делала это отлично, но нынче казалось, что рядом скрипит несмазанная телега. Да и в ноты старушка попадала через раз. Эльф прошипел что-то под нос, но остался стоять на месте. Наверняка, приказывал себе просто пережить это безумие.
Снаружи, тем временем, становилось шумно. В дверь и окна барабанили десятки рук. Слышались крики и ругань. Ну и материнские причитания. Куда уж без них.
— Вэллари! Ты МОЯЯЯЯ!
— Нет, МОЯЯЯ!
Следом послышались звуки ударов. Возле лавки началась новая драка. Но я больше не собиралась мешать женишкам калечить друг друга. Всё, что могла, я уже делала. Стояла рядом с гаденышем Айри Великолепным и превращалась из невесты в жену.
Песня Филомены зазвучала громче, голос почти срывался на крик. Старуха принялась водить по воздуху руками. Работала с теми самыми нитями, чтобы обеспечить нам с будущим супругом именно ту жизнь, которая нам надобна.
— И никакого брака, — прошептала она, внезапно оборвав песнь.
Еще немного поработала руками, молча, а потом улыбнулась нам, обнажив беззубый рот.
— Ну вот, теперь вы связаны. Муж и жена. Как и положено. Всё у вас будет. И дом, и детки, и долгая совместная жизнь. Поначалу тяжко придется, я это чувствую. Сопротивляетесь вы друг другу. Но всё наладится. Бабка Филомена свое дело знает, не сомневайтесь.
Она подмигнула, явно довольная собой.
— В смысле, детки? — переспросила я ошарашено.
— Какая еще долгая совместная жизнь? — вторил мне Великолепный. — Я ж велел: без брака!
Старуха улыбнулась шире прежнего.
— Так я и без брака. Как ты и сказал. Филомена бракованные обряды не проводит.
Сначала повисла тишина. Мы все четверо переваривали услышанное. А потом…
Потом я повалилась на пол, истерично хохоча.
Нет, мне не было смешно. Совершенно. Это была безумная реакция на идиотизм ситуации. Бракованные обряды она не проводит, видите ли!
— Вэл? Вэл, ты чего? — испугалась Мойра. — Плохо тебе?
— Придушить тебя мало, бабка! — Великолепный едва волосы на голове не рвал. Елозил по ним ладонями, портя идеальную прическу.
— Вэл? — голос Мойры стал громче.
А я всё хохотала и стучала ладонями по полу.
— Ой, не могу! Без брака! БЕЗ БРАКА! Филомена, черти тебя дери! Уноси ноги, пока не прибила!
— А чего не так-то? — бабка на всякий случай попятилась.
— Зачем бежать? — Мойра схватила меня за локоть, вынуждая подняться. — Пусть исправляет.
— Чего исправлять-то? — не поняла та. — Всё ж идеально сделала. Все нити, необходимые для крепкого брака вплела. Жену плодовитой сделала, а мужа верным.
У меня по щекам побежали слезы. От хохота. И я снова шлепнулась на пол.
— А вы заметили, как тихо стало снаружи? — спросила Ви, которая до сего момента не напоминала о своем присутствии. — Похоже женихи того…
— Чего того? — возмутилась Мойра. — Типун тебе! И на язык болтливый! И на все места сразу!
— Дык я не то имела в виду! Не трупы! Хотела сказать, что разошлись они, — Ви бросилась к окну и оповестила нас: — Я ж говорила: нет никого! Один только остался. Сидит на земле и за подбородок держится. Это, наверное, тот, которому челюсть вывихнуло.
— Объяснит мне кто-нибудь, в конце концов, чем мой обряд не угодил? — громогласно потребовала Филомена и стукнула об пол палкой. — Хватит истерики закатывать. Говорите толком.
Однако понадобилось время, чтобы я перестала смеяться, а Великолепный издеваться над прической. А главное, чтобы втолковать Филомене, в чем именно заключалось это самое «без брака».
— А-а-а, вон оно что, — протянула она. — Так бы и говорил, что жить с ведьмой не хочешь.
— Я так и сказал! — в глазах эльфа горел огонь. Нет, даже не огонь. Адское пламя!
С удовольствием бы сжег старуху, а пепел бросил в болото, дабы, как гласит старинное ведьмовское поверье, душа бы никогда не возродилась.
— Нет, не так! — возмутилась Филомена. — Ты талдычил про свадьбу без брака. А то, что жить с ведьмой тебе не надобно, не упомянул ни разу.
Великолепный зарычал, а в моей контуженной всеми последними событиями голове звякнул тревожный колокольчик.
— Что значить «жить»? Он, — я ткнула трясущимся пальцем в сторону новоявленного супруга, — должен обитать в нашем доме? Или… или…
— И в доме, и в постели, — закивала Филомена. — Должен жить при жене, помогать ей в ведении семейного дела, ну и ублажать само собой.
— Что-о-о? — глаза Великолепного полезли на лоб. — Не буду я с ней спать!
— И я с ним не буду!
Меня аж трясло от гнева и отвращения. Сейчас даже воспоминания о близости с Беном вызывали желание крушить всё вокруг. А Айри Великолепный… Этот гад, унижающий слабых, дабы выслужиться перед дружками…. Ну уж, нет! Ни за что! Лучше в пекло. В смысле самой. Без оглядки.
— Разок-то всё равно придется, — оповестила Филомена и сделала пару шажков назад. — Хоть одну ночку вместе провести. Иначе толку от свадьбы не будет. Не получишь ты ушастый, никакого везения, если не довести дело до конца. В кровати, в смысле.
— Хм…
Эльф принялся меня разглядывать. Оценивающе. Меня аж чуть наизнанку не вывернуло.
— Перетопчешься! — объявила я. — Даже не рассчитывай!
Филомена, тем временем, попятилась к двери, таща за собой палку.
— Ну, я это… пойду. Восвояси.
— Стоять! — заорали мы с супругом в один голос.
— Исправляй, что наворотила! — приказал эльф.
— Э-э-э… — старуха продолжила отступать. — Как я тебе исправлю-то? Это же не камзол, который перешить можно. Это обряд. Древний! Исправлениям не подлежит. Во! И вообще, коли не хочешь с ведьмой того… Ну, постоянно в смысле… Один разок закрепляющий организуй, а потом… потом…
— Чего потом?! — взревел эльф.
— Разведешься через полгода.
— А если не организовывать этот разок? — спросила я, ощущая дикое желание… Нет, не спалить старуху, а врезать. Сковородой. Чугунной.
Да-да, я понимала, что подобный удар отправит ее к предкам. Но ведь просто хотеть врезать никто не запрещает, верно?
