Я медленно развернулась к ней лицом, намеренно неторопливо выгнула бровь, давая прочувствовать все свое презрение, после чего ледяным тоном ответила:
- Любовь? Мне не нужна его любовь. Как и чужая зараза в моей постели.
С этими словами я вновь развернулась к двери и, больше не оглядываясь, быстро пошла прочь.
Когда открыла дверь спальни, разъяренный Назаров уже ждал меня там.
Наверно, мне должно было стать страшно. Но чего еще бояться той, кто стал оплатой за чужие долги, а теперь еще и всеобщим посмешищем? Нет, смерть не была страшнее подобной жизни.
Назаров резко выбросил руку вперед и я только собрав все свои силы в кулак, сумела не дрогнуть. Послышался громкий стук - он стремительно захлопнул дверь за моей спиной.
- Ты что себе позволяешь? - прорычал Назаров, нависая надо мной.
Я запретила себе бояться. Запретила быть размазней, которой он сможет помыкать - несмотря на все чертовы обстоятельства.
- Что я себе позволяю? - переспросила нарочито ровным тоном. - Надо же, у меня к тебе тот же вопрос. Что ты себе позволяешь?
Он внезапно отскочил от меня, заметался по комнате, как загнанный зверь. Хищник, вдвойне опасный в своей безысходности...
- Ты ничего не знаешь о нас! - наконец взорвался он упреком. - Ничего не знаешь обо мне и Бэлле!
- И знать не хочу, - отрезала я без права на возражение. - Я знаю только одно - я не позволю себя оскорблять подобными выходками. Туда мог зайти абсолютно любой. Кто угодно мог увидеть, чем вы там занимались…
- А чем мы там занимались? - неожиданно вкрадчиво поинтересовался он.
- Ты чуть не трахнул ее прямо на террасе!
Его брови издевательски взметнулись, рот насмешливо изогнулся…
- Надо же, какие ты слова знаешь…
- А еще я знаю такие слова, как «честь» и «достоинство», - выплюнула ему в лицо. - И тебе советую погуглить, что это значит. Потому что я согласилась стать матерью твоего ребенка, а не объектом унижения и насмешек!
- У тебя нет выбора, - заметил он, взглядом прибивая меня к полу. - Я могу делать с тобой, что хочу…
- Да неужели? - ответила насмешкой на насмешку. - Я могу поискать и другого покупателя! Может, вам с Каримовым стоит совершить обмен?
Не дожидаясь ответа, я быстро выскочила за дверь, желая оказаться где-нибудь подальше от этого человека. И плевать, что будет дальше!
В конце концов, он и его семейка были действительно не единственными, кто готов покупать чужие жизни!
10
То, что случилось, когда они оказались с Бэллой наедине, не должно было повторяться. По крайней мере, не так и не там, где их могли увидеть. Рат понимал, что встречи с чужой женой тайком - это совсем не то, чем он готов довольствоваться. Но и то, как откликалась сегодня Бэлла на его ласки и поцелуи, о многом говорило. Значит, между ними все еще было возможно.
- Назаров! Ты чего там киснешь? - позвал его Сагир.
Ребята, когда он вернулся к ним, были заняты своими развлечениями. Добыли настолку и теперь ржали над какими-то там заклинаниями, которые составляли по очереди. Бэлла обнаружилась сидящей отдельно от них. Стоило Ратмиру войти, бросила на него быстрый взгляд, но он быстро отвел глаза - не желал ни словом, ни жестом бросать на нее даже отголосок тени.
А вот Лики среди гостей не было. Но Рат посчитал, что это к лучшему. Еще не хватало, чтобы Валицкая принялась намекать на увиденное ею на террасе.
- Сейчас подойду, - кивнул он другу.
Налил себе тройную порцию виски и присоединился к ребятам. Но то и дело мельком смотрел на Бэллу, а когда видел ее ответный взгляд, внутренне ликовал.
Гости разошлись спать. Каримовы уехали, что не могло не порадовать Ратмира. Представлять, что где-то в его доме в постели с другим мужиком спит Бэлла, было бы выше всяких сил. Когда он без стука зашел к Лике, та сидела на краю постели и расчесывала светлые волосы. Она резко обернулась и окинула его убийственным взглядом. Это позабавило.
Все сказанное Ликой, по сути, было вполне правомерным. Но на что она рассчитывала? Что за время, пока они будут вместе и она станет вынашивать его сына, он не притронется к другим женщинам? Когда Валицкая уже не сможет ублажить его в постели, а он захочет бабу - придется смириться с тем, что у него будут другие.
Или Лика была столь наивна, что думала, будто Назаров станет монахом?
Конечно, будь на ее месте Бэлла, вынашивающая их ребенка, все было бы иначе. Но Валицкая Лика ею определенно не была.
- Ты мог постучаться, - бросила она ему, отвернувшись и продолжая расчесываться.
- Не мог, - отрезал он, стаскивая одежду. - Это мой дом.
- А я думала - спальня моя, на то время, пока я здесь.
Ратмир пожал плечами и, оставшись только в нижнем белье, подошел и сел рядом с Ликой. Протянул руку, отвел пряди волос в сторону и чуть приспустил воротник легкого халатика, обнажая плечо.
- Ты слишком много думаешь, - хрипло сказал он, наклоняясь и касаясь губами светлой кожи.
- Не привык к таким женщинам? - парировала Лика, и голос ее дрогнул.
Ратмир не мог понять, от чего. Отвращения? Вряд ли. Валицкая улыбалась, повернувшись к нему.
- Скажи… ко мне же может прийти подруга? Завтра? - вдруг спросила она, пока Назаров подбирал какой-нибудь едкий ответ на предыдущую реплику.
- Может, - хмыкнул он. - Я уже говорил - ты здесь не пленница. Но я должен знать обо всех твоих передвижениях. Это прежде всего вопрос твоей безопасности, - приврал он, хотя, определенно, доля правды в этих словах имелась.
- Вероника придет без оружия, - заверила Лика, и Ратмир коротко рассмеялся.
Направляясь в эту спальню, Назаров не хотел возвращаться к теме Бэллы, и сейчас, когда Валицкая дала понять, что вопрос с чужой женой закрыт, расслабился.
- Дай охране сведения о ней. Кратко. И пусть приходит, - ответил Ратмир и, забрав у Лики расческу, отбросил ее в кресло, стоящее в паре метров от кровати.
Он хотел секса. Простого траха, где нет места чувствам и эмоциям. Только удовольствие - ничего кроме. Нависнув над Валицкой, Ратмир уложил ее на постель и впился в пухлый рот поцелуем. Его руки осторожно и неторопливо принялись ласкать податливое тело через тонкую шелковую ткань. Несмотря на то, что желалось быстрой торопливой разрядки, он должен был учитывать невинность Лики.
Черт… Не думал, что девственность когда-нибудь будет способна вызвать в нем такое раздражение.
А Валицкая ему отвечала. Сама обнимала за плечи, сама целовала, прикусывая губы. Интересно, что ее так возбудило? Другая женщина рядом с Ратом?
