class="p1">— Вальк, что происх…
Не успеваю договорить, Райкова перебивает меня:
— Прямо по курсу Гордеев. С бабой.
Глава 7
Ноги стали будто свинцовые, но я механически продолжаю идти вперёд, улыбаясь. Я не видела его с тех самых пор, как забрала свои вещи и навсегда покинула квартиру, в которой мы счастливо жили полтора года.
Знаете, как понять, насколько ваш бывший чудак на букву М по шкале от нуля до бесконечности? Попросите его при расставании помочь дотащить ваши тяжёлые вещи до дому!
В первый заход я, как и планировала, пришла в обед и попыталась по максимуму унести всё самое важное на своём горбу. Но этого «важного», как у типичной девушки, было очень и очень много. А ведь было ещё и неважное, и габаритное, и тяжёлое… Вот живёшь вместе и не замечаешь, сколько на самом деле у тебя вещей. А потом расстаёшься с человеком и офигеваешь, что туфель у тебя столько, что и Кэрри Брэдшоу бы позавидовала. И книг, как в Областной библиотеке, и кухонной утвари, что запросто можно мишленовскую звезду отхватить, даже не приступая к готовке.
В общем, за раз я не управилась, хотя очень хотела. Лёша, памятуя о моем обещании, в обед решил галантно свалить из дома. Во второй мой заход, вечером, мы все-таки пересеклись. И напряжение, царившее в воздухе, можно было ножом резать. Никто не истерил, не злился. Просто два чужих, уставших друг от друга человека, которые попали в новые для себя обстоятельства, и не знали, как правильно в них себя вести.
Когда я попросила Гордеева помочь мне отнести мой чемодан до дома, он отказался.
— Лиз, это морально тяжело… — говорит Лёша, сидя на диване, сцепив руки на коленях в замок. На меня он не смотрел. — Я ведь не так давно забирал тебя оттуда, в нашу совместную счастливую жизнь. И вот я возвращаю тебя обратно… Я не могу, извини.
В тот момент, мне показалось, что он всё-таки меня любит, переживает. И действительно не может представить себе, что должен вернуть меня в родительский дом. Что он не смог, не справился… Не стал тем самым, кто обещал мне заботу и счастье. И даже, как-то стало его жалко в тот момент. И горько от того, что всё закончилось.
Я дура, даже пробормотала в ответ что-то вроде «Да, я понимаю» и потом пёрла две остановки до дома свой чемодан. Благо, он был на колёсиках. Я шла, и думала, что, наверное, он жалеет о своих вчерашних словах, и хочет вернуть меня. Но он очень гордый. И это его разрывает изнутри…
— Шакал он! — вопит в трубку Валька, когда я пришла в родительский дом, и отзвонилась ей сообщить о своих успехах с перетаскиванием вещей. Валька предлагала мне помочь ещё с утра, в первый заход, но я отказалась. Признаюсь, я думала, что мы всё-таки сможем пересечься с Лёшей, поговорить. Он скажет, что был не прав, будет умолять меня простить его и вернуться. Наивная дура… — Настолько жалко себя любимого, что позволил девушке одной переть чемодан??! Трендец, Бельская! Это точно твой замечательный Гордеев? Или я чего-то не знаю? Он, что всегда таким был?!
— Не был, — глухо отвечаю я. Правду ведь говорят, что, если хочешь узнать сколько в человеке дерьма, надо с ним развестись. Мне же оказалось достаточно просто расстаться и разъехаться с парнем.
— Что там ещё из вещей осталось?
— Обувь, верхняя одежда, ну и техника в основном — тостер и вафельница…
— С голоду не помрёт потом, гаденыш, без твоего добра? — ехидно спрашивает Валентина Сергеевна.
— Да он в жизни ни разу ни к тостеру, ни к вафельнице не подходил, — закатываю глаза я. — Будет питаться одними магазинными пельменями.
Если будет. Иногда со своим 3dsMax он забывал о времени, и мог не есть целые сутки, если ему не напомнить, или не поставить перед носом тарелку с едой.
— Значит так, Лизок. Завтра у Гоши выходной, пойдём все вместе, перетащим всё, что осталось, — говорит подруга, а мне становится очень неудобно. Гоша работает вместе с отцом и братом на стройке. Шесть дней в неделю. Работа не из лёгких, и в единственный выходной человеку ещё придётся таскать мои баулы. Но попросить больше и некого. Папа укатил с лекцией в Питер, муж сестры в очередной командировке, а друзья мужики за время моих отношений с Гордеевым как-то незаметно исчезли из моей жизни. — Но предупреди Гордеева, что если он посмеет показаться мне на глаза, то я разобью об его голову вафельницу. Помощничек, твою мать… Аринка тут рядом, кстати, она всё слышала. И она желает Гордееву, чтобы его штангой придавило, когда он в следующий раз донесёт свою ленивую многострадальную задницу до тренажёрного зала.
Устало смеюсь. Сёмина в своём репертуаре, хохмит по-черному.
Всё эти воспоминания пронеслись в моей голове за какие-то пару мгновений. Валя просила не смотреть по сторонам, но я не выдержала и всё-таки чуть повернула голову в бок. Лёша отлично выглядел. Как будто слегка по-другому подстрижен. Аккуратно, чисто одет. По-моему, я даже вижу из-под куртки воротник рубашки, которую дарила ему я. Забавно.
Лёша шёл рядом с незнакомой мне блондинкой. Невысокого роста, миловидная, с довольно широкими аппетитными бёдрами. Но Валя последний факт описывает по-своему:
— И это ещё я про свою пятую точку говорила, что она у меня огромная. Лизк, да ты посмотри! Это же ДИРИЖАБЛЬ! — Райкова разводит руками для наглядности. Я понимаю, что она хочет меня отвлечь, поддержать. Показать, что я намного круче, и она не понимает, как Лёша мог отпустить меня и начать встречаться с этой белобрысой. И я смеюсь, потому что мне правда смешно.
Я вижу взгляд Гордеева, что он нас тоже узнал. Вижу его растерянность, смущение. А его спутница явно занервничала, наблюдая наше приближение. Как будто она знает, кто я. Или понимает, что наш смех каким-то образом связан с ней. Может мы своим весельем несколько подпортили им свидание. Не могу сказать, что буду сильно расстроена этим фактом.
Гордеев со своей спутницей идут навстречу, ещё немного и совсем поравняются с нами.
— Валя, хватит! — пытаюсь прекратить нашу весёлую истерику я.
— У НЕЁ ТАКАЯЯЯ ЖО… — поёт Валя небезызвестный хит группы «Ленинград».
Я понимаю, что еще немного и согнусь пополам от смеха. Но вместо этого открываю рот и начинаю громко подпевать Райковой:
— У НЕЁ ТАКААААЯ ЖОО…, - остаток припева мы допеваем хором, — В ОБЩЕМ, Я ЕЁ ЛЮБЛЮ!
Набережная сотрясается
