не хочу любую, мне нужно все самое лучшее. А у тебя всегда был хороший вкус. И ты знаешь, что нравится мне.
Прямой, мучительный, многозначительный взгляд глаза в глаза, от которого у меня сохнет во рту и в тугой узел скручиваются все внутренности. Не выдерживаю, разрываю контакт.
— Если это наказание за то, что я сбежала с круиза, давай просто поговорим, как ты хотел, и разойдемся. Я здесь. О чем речь?
Тот факт, что он до сих пор ни разу не упомянул о дочери, придает мне сил и уверенности. Если речь не о Еве, то мне нечего бояться.
— Мы поговорим, — кивает убежденно. — Но не здесь. И это не освобождает тебя от проекта.
Поднимаюсь, чтобы уйти.
— И Марго… — окликает меня, когда я уже дошла до двери.
Замираю.
— Не разочаруй меня. И не зли мою невесту. Она нужна мне вечерами в приподнятом настроении.
С силой толкаю дверь.
В настроении, говоришь. Ну настроение-то я ей приподниму…
Глава 9. Дочки-матери
— Мам, ну сколько тебя можно ждать? — встречает меня дочь праведным возмущением, когда я, взмыленная и преисполненная чувства вины, вбегаю в детский сад.
Воспитатель уже ушла, написав мне, что оставила Еву у охранника.
Я летела, как могла, из дурацкого поселка, с нарушением правил — не специально, — и все же опоздала.
Заготовила оправдательную речь, но, судя по нарисованному от руки — очень качественно нарисованному, кстати, — а после с любовью раскрашенному трактору, ни Ева, ни мужчина в форме не скучали. То, что это именно трактор, а не кукла или цветочки какие, меня не удивляет — моя девочка всем игрушкам предпочитает машинки, особенно строительную технику.
— Смотри, что мы с Фролычем нарисовали. Правда, круто?
— Крутецки, — соглашаюсь с энтузиазмом. — Спасибо, что посидели с ней. Извините.
— С Евой посидеть в радость, — улыбается мужчина с бейджем "Борис Фролович" на груди. — Она смышленая. Песенки мне пела.
Это она умеет. Что есть, то есть.
Дочь встает и деловито собирает со стола уже раскрашенный — в синий, конечно, — трактор и еще два листа с ручными заготовками-контурами.
— Можно я домой возьму? — спохватившись, спрашивает.
Охранник кивает и мы, тепло попрощавшись, выходим на солнечную улицу.
— Почему ты так долго? — пытает дочь, пока я пристегиваю ее в детское кресло.
— Прости, малышка, меня задержал очень трудный клиент.
— А зачем ты к нему ходила, если он трудный?
Вопрос не в бровь, а в глаз. Действительно, зачем?..
— У меня не было выбора. Ты же знаешь, взрослые не всегда могут делать, что хотят. Иногда им приходится поступать так, как надо, даже если им это не нравится.
— Не взрослым тоже, — вздыхает дочурка. — Мне ведь не нравится манная каша, но я ее ем. Ма-ам, а ты помнишь наш уговор?
— Какой? — аккуратно выезжаю с тесной парковки у сада.
— Если одна из нас накосячила, то другой полагается что?
— Что? — улыбаюсь, уже зная, что услышу.
— Ком-пен-са-ци-я, — деловито и торжественно.
— Компенсация? — повторяю удивлённо. — Я помню, мы договаривались о подарке.
— Неть, — активно мотает светлой головкой. — Подарок дарят на день рождения, Новый год, на девочковый день, — загибая пальчики, перечисляет вдумчиво, стараясь ничего не забыть. — На день Евы, и другие праздники. А за плохое настроение полагается ком-пен-са-ция. Так Дима говорит.
Дима с первого дня знакомства разговаривает с ней как с взрослой, не сюсюкая, хотя ей тогда едва исполнилось два. Употребляет не детскую лексику и, вообще, не делает скидок на возраст.
Сначала меня это удивляло и даже раздражало, но Еве такое общение явно по душе, она чувствует себя важной и, не стесняясь, переспрашивает у него значение каждого незнакомого слова, а Диме никогда не лень ей объяснить и разжевать, отвечая на сотое подряд " а это что значит?"
Наверное, это первое, что подкупило меня в нем.
— И какую ты хочешь компенсацию?
— Пиццу и картошку-фри, — не задумываясь.
Снова не могу сдержать улыбку — похоже, это заранее продуманная акция. Дочка только и ждала момента, когда же я "накосячу".
— Ты голодная?
— Неть, я хочу пиццу и фри. Я заслужила.
— Хорошо. закажем домой или…
— В кафе! — безапелляционно.
Этот ответ тоже был более чем ожидаем.
Нажимаю на руле кнопку голосового управления навигатором и прокладываю путь к ближайшему филиалу "Додо".
Он оказывается на фудкорте Торгового центра.
Поднимаемся на эскалаторе, я останавливаюсь у стойки с оранжевой птицей на вывеске, чтобы сделать заказ, а Ева бежит занимать столик — обязательно у окна — и сидит с важным видом. Смотрит в панорамное окно на проезжающие внизу машины, а я незаметно наблюдаю за ней из очереди, и в груди разливается тепло.
Ева — мое самое большое счастье, моя гордость и лучшее, что случилось со мной в жизни. Ребенок от любимого… Что может быть естественнее? Даже если мы с ним никогда не будем вместе.
Ни разу в жизни, ни на одну секунду я не пожалела о том своем решении. О решении родить от него, но, может, я была не права, когда…
— Ваш, девушка, — вырывает меня из мыслей голос парня, ожидающего заказа рядом со мной.
На экране горит мой номер, я бормочу спасибо и забираю свой поднос. Видя, что я иду к ней с добычей, Ева вскакивает со стула и начинает пританцовывать от радости.
— Наконец-то!
Ставлю перед ней поднос, бутылку с морсом "смущенная клюква" и ягодный чай для себя, но сеть рядом не успеваю — телефон в руке начинает звонить. Взгляд на экран и сердце замирает.
Несколько секунд сомневаюсь, отвечать или нет, но все же двигаю зеленой трубкой по дисплею.
— Ты в "Афимолле"?
Приветствия никогда не были коньком Кирилла.
— Нет, — тороплюсь соврать, не успев подумать.
Боже, как он узнал? И что он здесь делает?
"Действительно, что он делает в ТЦ в двух шагах от своего офиса?.." стебёт безжалостно внутренний голос.
Какая я дура! Почему не подумала об этом, когда выбирала место?! Что делать?
Нельзя, чтобы он увидел меня с Евой!
— Я видел твою машину. Где ты, Марго?
"Где я? Ну где же я?"
Стараюсь погасить панику и думать. Я однозначно где-то там, куда ему нельзя. Первым в голову приходит, конечно, женский туалет, но его отметаю — это слишком.
— Я в примерочной, — мой чересчур самостоятельный рот произносит другой очевидный ответ до того, как я успеваю прикусить язык.
Делаю это сразу после — чертовски больно, но сказанного не вернешь. Он, конечно, уцепится за этот промах. Я еще не договорила, но уже примерно представляла, какой
