— Ну, что ты на это скажешь?
Аарон с серьезным видом уставился на трактирщика, взглянул на меч, снова опустил глаза.
— Но, если вы и в самом деле…
Мальчик не договорил, однако в его голосе слышался вопрос.
— Да, он самый, — мягко заверил его Коут.
— Тогда где же ваш плащ, не имеющий цвета? — ухмыльнулся ученик кузнеца.
Улыбка трактирщика мгновенно сделалась колючей и неприятной, точно осколок стекла.
— Ты путаешь Квоута с Таборлином Великим, — как ни в чем не бывало пояснил Хронист со своего места за столом. — Это у Таборлина был плащ, не имеющий цвета.
Аарон с озадаченным видом обернулся к писцу.
— А у Квоута тогда какой же?
— Плащ, сотканный из теней, — ответил Хронист. — Если я правильно помню.
Мальчик снова обернулся к стойке.
— Так вот, можете ли вы показать мне свой плащ, сотканный из теней? — спросил он. — Или волшебство какое-нибудь? Мне всегда хотелось увидеть какое-нибудь чудо. Ничего особенного: магическое пламя или там молнию какую-нибудь. Мне не хотелось бы вас утомлять понапрасну.
И прежде чем трактирщик нашелся, что ответить, Аарон разразился хохотом.
— Да ладно, мистер Коут, шучу я!
Он снова ухмыльнулся, шире прежнего.
— Господь и владычица, отродясь не слыхивал такого враля, как вы! Уж на что мой дядюшка Альван был хорош, а и тот не смог бы нести подобную чушь с таким серьезным видом!
Трактирщик опустил глаза и буркнул что-то невнятное.
Аарон потянулся через стойку и опустил свою широкую ладонь на плечо Коута.
— Господин Коут, — ласково сказал он, — вы просто хотите мне добра, я понимаю. Я подумаю над тем, что вы сказали. Я вовсе не собираюсь поступать на службу прямо так, очертя голову. Я просто хочу обдумать и эту возможность тоже.
Ученик кузнеца грустно покачал головой.
— Ну, честное слово! А то сегодня с самого утра все на меня ополчились. Мамка говорит, что помирает от чахотки. Роза сказала, будто она беременна.
Он провел рукой по волосам и хихикнул.
— Но надо сказать, вы переплюнули всех!
— Ну, видишь ли… — Коут наконец сумел справиться с собой и просто улыбнуться. — Я должен был хотя бы попробовать, иначе как бы я стал смотреть в лицо твоей матери?
— Ну, у вас, может быть, что-нибудь и вышло бы, если бы вы удумали что-то поправдоподобнее, — сказал мальчик. — Но ведь у Квоута меч был серебряный, это все знают!
Он снова стрельнул глазами в сторону меча на стене.
— И звался он не «Глупость», а «Кайзера», убийца поэтов.
Услышав это, трактирщик слегка отшатнулся.
— Убийца поэтов?
Аарон упрямо кивнул.
— Да, сэр. И писец вот этот ваш правильно говорит. У него был плащ, сплошь сотканный из паутины и теней, и на каждом пальце он носил по кольцу. Как же там говорится?
И было пять колец на руке его,
Так в балладах о том говорят:
Кольцо из железа, кольцо из дерева,
Кости, камня и янтаря.
А на левой…
Ученик кузнеца нахмурился.
— Вот дальше не помню. Там что-то было про огонь…
Лицо трактирщика сделалось непроницаемым. Он окинул взглядом свои руки, неподвижно лежащие на стойке, и, помолчав, прочитал:
Еще говорят, пять колец незримых
Он носил на другой руке,
Одно — огонь без жара и дыма,
Другое — воздух в тугом витке,
Ледяное кольцо с небольшим изъяном,
Кольцо из крови, алой как мак,
О пятом кольце рассказать нельзя нам —
Ибо его не назвать никак.
(Стихи в переводе Вадима Ингвалла Барановского)
— Вот-вот, — улыбнулся Аарон. — Где же они у вас, эти кольца? Может, вы их под стойкой прячете?
И он привстал на цыпочки, словно пытаясь заглянуть за стойку.
Коут смущенно улыбнулся.
— Да нет. Нету их у меня.
Тут оба вздрогнули: Баст с размаху шваркнул на стойку холщовый мешок.
— Вот, нате, — резко сказал Баст. — Этого вам с Картером на пару дней с запасом хватит.
Аарон взвалил мешок на плечи и повернулся, чтобы уйти, потом остановился, замялся и оглянулся на двоих, стоявших за стойкой.
— Терпеть не могу просить об одолжениях… Старый Коб обещался приглядывать за моей мамкой, но…
Баст вышел из-за стойки и принялся подталкивать Аарона к двери.
— Я так думаю, что с ней все будет в порядке. Я и к Розе могу заглянуть, если хочешь.
Он ухмыльнулся широкой, сластолюбивой улыбочкой.
— А то вдруг ей будет грустно, одиноко…
— Да, пожалуйста, сделай милость! — сказал Аарон с облегчением. — А то она была так расстроена, когда мы расставались! Она действительно нуждается в утешении.
Баст, который уже протянул руку, чтобы распахнуть дверь трактира, замер на месте и недоверчиво уставился на широкоплечего парня. Потом покачал головой и открыл-таки дверь.
— Ну ладно, ступай. Желаю тебе как следует поразвлечься в большом городе. Воды тамошней только не пей.
Закрыв дверь за Аароном, Баст уперся лбом в доски, как будто внезапно очень устал. «Она действительно нуждается в утешении», — повторил он, словно не веря собственным ушам.
— И я еще говорил, будто этот парень умный! Беру свои слова обратно.
Он снова развернулся к стойке и, обвиняющим жестом указывая на закрытую дверь, произнес, обращаясь ко всем присутствующим сразу:
— Вот что бывает, когда каждый день имеешь дело с железом!
Трактирщик невесело хохотнул и облокотился на стойку.
— Вот тебе и легендарный златоуст!
Баст презрительно фыркнул.
— Реши, да он просто придурок!
— И что, мне должно быть легче от того, что я даже придурка убедить не сумел?
Хронист неуверенно кашлянул.
— Да нет, это скорее говорит о том, что вы очень хорошо вошли в роль, — сказал он. — Вы так убедительно разыгрывали перед ними трактирщика, что они уже не могут представить вас никем другим.
Он обвел жестом пустой зал.
— По правде говоря, меня удивляет, что вы были готовы рискнуть своей здешней жизнью только ради того, чтобы спасти мальчишку от армии.
— Да было бы чем рисковать, — сказал трактирщик. — Разве это жизнь?
Он выпрямился, обошел стойку, подошел к столу, за которым сидел Хронист.
