и опуская на них голову.
Через мгновение он тоже выбрался из салона, чтобы в очередной раз помочь этой пьяной сумасшедшей. Откуда ж ему было знать, что ей ни в коем случае нельзя предлагать алкоголь? Был у него один приятель — тихий скромный интеллигент, который тоже вот так после пары рюмок превращался в «грозу района». Немного чувствуя вину за её теперешнее состояние, Матвей подошел к девушке, которая пыталась подняться на ноги в полный рост, и помог ей.
— А деньгами не пробовали расплачиваться? — проворчал он, ещё внутренне протестуя против того, чтобы переться на заброшенную заправку.
В этот раз он отряхивал снег с её полушубка так, словно выбивал пыль из старого проеденного молью ковра. И пусть на её пятой точке снега было не больше, чем на остальных частях тела, по ней Матвей прошелся более основательно. Жаль перекинуть через коленку при этом девчонку было нельзя. Как ни странно, но это нежелание помогать ей проистекало из чувства глубокой симпатии, которое незнакомка пробудила в нем с самого первого мгновения их встречи. Мужчина чувствовал, как опасно ему и дальше оставаться в её компании.
Услышав этот вопрос с явным подтекстом, Алена разозлилась — он говорил так, словно она за литр бензина расплатилась своим телом.
— Хам! — презрительно проговорила она, гордо вскинула голову и сделала шаг в сторону, но тут же поскользнулась и очутилась в крепких объятиях грубияна, прижимаясь спиной к его мускулистой груди. Он был как гора, надежный и сильный. И волна жара тут прокатилась по её телу.
Чтобы скрыть охватившие её чувства, Алена тут же примирительно затараторила:
— У меня не было налички, ясно? Оплату картой он не принимал!
— Ясно, — мрачно ответил Матвей, ощущая под руками, которыми он обнимал эту неуклюжую дамочку, её пышные формы. Откуда у такой худышки такая грудь? Как это было некстати! Матвей поспешил разжать руки и отойти на безопасное для себя расстояние, стараясь подавить проснувшуюся фантазию.
Девушка тоже увеличила дистанцию между ними и, бросив взгляд на свою машину, деловитым тоном проговорила:
— Посмотрите, пожалуйста, мой автомобиль, нужно его подчинить.
— Подчинить? Как? Чем? Здесь, на коленке? — настала очередь Матвея возмущаться.
— А разве вы не из тех мужчин, которые могут построить подводную лодку с помощью скотча и консервной банки? — приподняв бровь ехидно уточнила Алена, отыгрываясь на самолюбии незнакомца за его грубость.
— Нет! Если у вас под корсажем не спрятан чемоданчик слесаря и канистра нормального бензина, то ничем не могу помочь!
— Ладно, сделаем так! Вы возьмете меня на буксир. Я не могу бросить здесь свою машину, это опасно.
— Конечно, как без машины, — буркнул мужчина, мрачнея всё больше.
— Мы заедем на заправку, заберем мою сережку, а затем вы меня отбуксируете в Бельдяжки, — давала она дальнейшие инструкции, не распознав в голове незнакомца саркастические нотки.
— Отличная идея, я бы не смог предложить лучше, — проговорил он, достал из кузова трос и закрепил его на своей машине. Так и быть: он поможет ей, и его совесть будет чиста, а главное — чем быстрее он от нее отделается, тем безопаснее для него.
Закрепив трос на мерседесе и больше не глядя на девицу, Матвей уселся за руль. Свалилась же на его голову! Когда он в очередной раз бросил взгляд в зеркало заднего вида, девушки на улице уже не было, и он медленно тронулся, а затем развернул машину и покатил в сторону старой заправки.
Глава 7
Всю дорогу Матвей только и думал о том, как умудрился вляпаться в эту историю? Он устал как собака, провел в пути почти половину суток, дома его ждал сын, как всегда не ложась спать до приезда отца. Конечно, девчонку тоже было жаль, но почему именно он должен с ней нянчиться? Мужчина был уверен, что у такой крошки ухажеров хоть отбавляй, и стоит ей только поманить пальцем, как они тут же словно стая придурковатых голубей слетятся на её зов. Он же старался держаться от женщин подальше, лишь изредка позволяя себе полночные свидания.
Иногда вглядываясь в зеркало заднего вида, Матвей пытался за разрисованными морозом стеклами рассмотреть симпатичную сосредоточенную мордашку, опасаясь, что девушка может уснуть за рулем.
— Что ж… если не слышно непрерывного сигнала клаксона, значит, всё в порядке, — проворчал он вслух, пряча улыбку в густой бороде.
Вот впереди показались неясные очертания АЗС.
Алена сидела на заднем сиденье машины, пока та катила по заснеженной дороге, и думала о том, как же ей повезло встретить этого незнакомца. Не будь его, она бы наверняка уже превратилась в сосульку. Сейчас же, согретая коньяком, она осознавала, что у её долгого путешествия будет счастливый финал.
Убаюканная мерным ходом автомобиля, девушка почти задремала, когда почувствовала несильный удар и встревоженно распахнула глаза, пытаясь понять, что произошло. Что умудрился натворить этот герой, пока она отключилась буквально на минутку? Ничего нельзя доверить мужчинам!
Алена открыла заднюю дверь и поспешила выбраться наружу, но тут же почти влетела в свирепого мужчину, который, уперев руки в бока, уже поджидал, глядя на неё, как на врага народа.
— Я сразу понял, что от вас будут одни неприятности! — рявкнул он ей прямо в лицо, и у девушки даже волосы на макушке встали дыбом. — Как я не догадался, что от такой курицы следует ожидать чего-то подобного? Славно вздремнули?
— Я не спала, — соврала Алена. — Да, что случилось-то?
Несмотря на свой грозный вид, мужчина довольно бережно ухватил девушку за локоть и потащил её к капоту мерседеса. Оказалось, что он уже приехал на заправку, а её мерс, оставшись без водителя, «приехал» в задний бампер тойоты.
— Ой, — пискнула Алена, её щеки окрасились от жгучего чувства стыда. — Простите, ради Бога! Я не подумала, просто упустила это из вида… Я была такая уставшая, что плохо соображала… Это всё ваш коньяк… — нашла она подходящую отмазку.
Но утихомирить Матвея было не так просто.
— Боюсь, что поселок Бельдяжки не переживет вашего нашествия! Они пережили татаро-монголов, Наполеона, фашистов, а вас не переживут!
— Я заплачу за ремонт, честное слово! — со слезами в голосе проговорила Алена. Он только что сравнил её с Гитлером? Как же обидно!
— Надеюсь не второй сережкой? — ехидно уточнил мужчина. — А может за вторую
